Таня Гроттер и Болтливый сфинкс - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Емец cтр.№ 65

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Таня Гроттер и Болтливый сфинкс | Автор книги - Дмитрий Емец

Cтраница 65
читать онлайн книги бесплатно

Воспользовавшись тем, что сфинкс отвлекся, Ванька привстал на локте и, вытянув руку с перстнем, крикнул:

– Гностис фатум !

Таня оценила уровень подготовки, который академик успел дать Ваньке. Невидимая искра-хлыст помчалась к сфинксу, готовая рассечь его и превратить в ничто, но погасла, едва коснувшись желтого бока.

– Надеюсь, это был не мой ответ? – поинтересовался Мегар.

– Это был вообще не ответ, а просьба оставить меня в покое!

– В покое – это запросто! Кстати, хочу поставить тебя в известность, что следующий ответ будет засчитан как окончательный! Так что думай лучше! Старайся! – с ухмылкой сказал Мегар и, передними лапами вспрыгнув Ваньке на грудь, сломал ему два ребра.

Ванька застонал.

– Ой, прости! Я такой неуклюжий! – запричитал сфинкс. – Дышать тяжело? Это потому, что ребра поломаны только с одной стороны. Если мы поломаем их и с другой, то…

– А-а-а!

Ванька услышал хруст и крик. Причем то, что кричал он сам, Ванька осознал лишь несколько секунд спустя. Сфинкс отошел и завалился на бок, не теряя, однако, Ваньку из виду.

«Он играет со мной как кот с полупридушенной птицей… Ему нравится мучить», – понял Ванька.

– Великая вещь – симметрия! – рассуждал сфинкс. – Это тебе на будущее, дорогой: больше не надо искорок! У меня от них мигрень! Сразу предупреждаю: еще одна попытка навредить, и я сломаю тебе позвоночник. А теперь живенько давай мне мой ответ или мне станет скучно и я начну ломать тебе все кости подряд, которые не участвуют в процессе мышления.

Таня продолжала рваться из круга. Она ненавидела этого грязно-желтого «ассирийца» так сильно, что ей казалось, что собственный перстень прожжет ей палец. Два или три раза, в процессе замещающей злобы она лягнула державшего ее Тарараха.

– Pollice ver…! – крикнула Таня, не договаривая, чтобы заклинание не сработало у нее самой.

– О нет! – застонал Мегар. – Она знает! Что же мне, бедному сделать, чтобы меня не убили этим ужасным Pollice verco?

Сфинкс издевался, но Ванька давно перестал вслушиваться в его слова. Наверное, причина была в том, что он внезапно увидел глаза сфинкса. В зрачках у Мегара жил страх. Сфинкс опасался его, Ваньку, точнее не его самого, а чего-то иного, что он, Ванька, в силах был сделать. Значит, он, Ванька, знал ответ… ответ был где-то рядом, на поверхности.

Ванька ощутил себя человеком, который ищет в комнате загаданный кем-то предмет, а в глубине души опасается, что, когда он скажет «стол», на который его противник так упорно не смотрит, обнаружится, что коварный неприятель загадал собственные тапки, которые тоже формально находятся в комнате.

Когда сфинкс вновь лениво ударил его лапой с выпущенными почти до половины когтями, то вместе с болью до слуха Ваньки долетели слова Тани.

«Правильный ответ как-то связан с кольцом. И магия тоже идет от кольца. Может, и правда: Pollice verco?» – подумал Ванька.

Он стал было поднимать перстень, но его остановило откровенное глумление в зрачках сфинкса, которые сделались вдруг вкрадчиво-торжествующими.

Нет, заклинания сфинкс не боялся, хотя оно и считалось предельным по своей уничтожающей силе. Языческий полубожок Мегар не просто служил мраку или состоял с ним в союзе. Он и сам был его сгустком, принявшим вид «сфинкса-ассирийца».

Ванька остро понял, что магия здесь бессильна. Недаром многоглазка одарила его зоркостью. Он ощутил себя княжеским дружинником, который, выйдя на решающий бой, внезапно узнал, что и меч его, и доспехи, и конь, да и само тело – все принадлежит врагу и будет сражаться против него. Что же осталось у него самого? Кто теперь его союзник, если все очевидные союзники стали вдруг врагами?

Искры и заклинания бесполезны. Нельзя сжечь огонь огнем, как нельзя и воду затопить водой. Так и злом не поразишь зла. Против зла существует лишь один путь – но какой, какой… Ванька дорого бы дал, чтобы это понять…

И Гностис фатум, иPollice verco , и любые лукавые артефакты – все одинаково бессильно против сфинкса, который саму ненависть к себе делает своим союзником. Зло гибкая и хитрая сила. Сила, которую ничем не удивишь и никогда не обыграешь на поле хитрости. Оно предусмотрело все варианты, все исходы. Любой обходной путь – его путь. Любой компромисс – его компромисс. Любое великодушие или отсрочка – уловка, чтобы расслабить тебя и ударить ножом, когда ты не будешь готов.

Зло не удивишь открытым сопротивлением, но не умилостивишь и поднятыми руками. Оно не знает милости к сдавшимся, наступает на поверженных и добивает пленных. Нельзя принимать от зла милостей! Нельзя заключать с ним ни мир, ни перемирие!

Мегар потянулся и стал неторопливо приближаться, явно провоцируя Ваньку на использование магии. Мышцы на его передних лапах были устрашающе рельефны. Пористое, с прожилками, человеческое лицо вязалось с ними плохо.

– Или я услышу свой ответ немедленно, или все-таки сломаю тебе позвоночник!.. – сказал сфинкс без особой угрозы, но явно не в шутку.

Ванька попытался изгнать отвратительный страх. Каждый вдох и выдох давался ему с усилием.

– Давай! – сказал он.

Мегар озадаченно остановился.

– Не расслышал! Ты мне разрешаешь, что ли? – спросил он недоверчиво.

– Разрешаю!

– Не притворяйся, что тебе безразлично! Я чувствую, как пахнет твой ужас! Этот запах ни с чем невозможно спутать.

– Боюсь – ну и что? Чем больше ты вредишь моему телу, тем слабее становишься сам, – произнес Ванька по наитию.

По тому, как дернулась и застыла приподнятая для очередного шага лапа сфинкса, Ванька понял, что попал в цель. Но почему? Что такого он сказал?

– Пожалуй, я не буду ломать тебе позвоночник. Я начну… гм… с ноги. Тот, кто силен в теории, проколется на практике, – сказал Мегар.

Мгновенный прыжок, удар, и Ванька закричал, услышав, как под тяжестью беспощадной лапы сломалась его левая голень. И вновь боль пришла с запозданием, точно собрав все силы, чтобы всверлиться Ваньке в мозг.

Дышать… просто дышать… вдох… выдох… снова вдох… Ванька не мог ни о чем думать. Только дышать, чтобы отодвинуть боль или хотя бы сделать ее терпимой. До чего же непрочно свинчено наше тело, если физическое страдание так влияет на мышление!

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию