Таня Гроттер и посох волхвов - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Емец cтр.№ 40

Утешало ее лишь то, что и на белом отделении дела шли не лучше. Ягун жаловался, что бабуся заставляет их пить дождевую воду с опрокинутого кверху дном ведра, не ступать в след оленя или вепря, не разрешает стоять на пороге, переступать через жердь, хомут, веник, топор, вилы, грабли. Даже причесываться по пятницам и то нельзя.

– Я, правда, раньше не шибко часто расчесывался, а тут вдруг захотелось, а нельзя… Панымаешь, обыдно, да?! – говорил Ягун, передразнивая кого-то из лопухоидов. Он, подобно многим в Тибидохсе, часто ловил их радиоволны, особым образом настраивая зудильник.

Поклеп, язвительность в котором бурлила и клокотала, как лава в кратере вулкана, в поисках, на ком бы отыграться, нашел у себя в столе доклад Тани по мировому древу и раскритиковал его в пух и прах. Самое забавное, что раньше он отнесся к докладу нейтрально, а теперь вот его запоздало осенило, что работа не отвечает канонам идеального черномагического сочинения, принятым в 1366 году на Лысой Горе.

– Для белого отделения это, возможно, и сошло бы, но для темного… Не чувствуется дополнительной литературы, раз. Стиль кошмарный, два. Написано как курица лапой, три. Мысль прыгает, четыре. Ошибок полно, пять, – перечислял завуч, с удовольствием загибая пальцы. – И, наконец, самое грубое упущение – Алатырь! У тебя в докладе ничего нет про Алатырь!

– Про Алатырь? Это такой бел-горюч камень? – переспросила Таня. Она слышала об Алатыре от Гробыни той ночью, когда Склепова пыталась влюбить ее в Пуппера.

Завуч улыбнулся мелкими, острыми, как у хорька, зубами.

– Скверно, Гроттер, скверно! Поверхностные знания самые опасные! Я вижу, ты не брала у джинна Абдуллы «Голубиную книгу». На чем, по-твоему, растет мировое дерево? На гумусе? На минеральных удобрениях? У компостной ямы? А, Гроттер?

– Не знаю, – буркнула Таня.

– То-то и оно! В «Голубиной книге» ясно сказано, что посреди моря-океана, на острове Буяне, лежит пуп земли, всем камням отец, бел-горюч камень Алатырь, и растет на нем мировое древо, и текут из-под него целебные ключи… Так-то, Гроттер! Если я не ставлю тебе «два», то лишь потому, что журнал не успел еще вычеркнуть твою фамилию из списков белого отделения и занести ее в списки темного… Но я лично прослежу, чтобы он слишком не возился…

Темные маги отвратительно заржали. Они обожали, когда кому-то из белых или особенно из бывших белых устраивали выволочку. Таня почувствовала, что краснеет – краснеет как-то совсем глупо, пятнами. И даже ее хваленое чувство юмора почему-то уже не спасало. Она готова была выскочить из класса, как вдруг Ванька Валялкин громко и вызывающе спросил, обращаясь к Поклепу:

– Доклады, конечно, дело хорошее. А просто для истины… Это правда, что мирового древа больше нет? Что его спилили или оно погибло? И что вы с этим как-то связаны?

Темные мгновенно перестали смеяться. Они сообразили, что Валялкин вызывает огонь на себя, и притихли в ожидании куда более интересного зрелища. Ненамеренно – или скорее все же намеренно – Валялкин нашарил уязвимое место Поклепа.

– Что ты сказал? – Поклеп хмуро глянул на Ваньку из-под клочковатых бровей.

Ваньке почудилось, что внутри по позвоночнику прокатился крошечный ледяной шарик. Дыхание перехватило. Перед глазами разбегались черные круги.

– Что случилось с мировым древом? Виноваты вы или нет? – собрав все свое мужество, повторил Ванька.

Рука, стискивающая его сердце, разжалась. Поклеп Поклепыч передернулся. Его помятое лицо скривилось. Завуч подскочил к Ваньке и вскинул перстень, как если бы собрался наложить на Валялкина сглаз, но вовремя спохватился, что на него с любопытством смотрит весь класс.

Будет сглажен Ванька или нет – это уже ничего не изменит. Эти мерзкие хорьки из четвертого класса все равно докопаются до истины. Поняв это, Поклеп опустил руку.

– Ненавижу эти гнусные слухи! Сплетничают, нет чтоб головой своей подумать… – проворчал он. – Кто знает, где Заповедная Роща?

– Никто не знает. Ученикам туда запрещено ходить, – насмешливо сказала Рита Шито-Крыто. Она порой любила прикидываться послушняшкой.

Поклеп проигнорировал ее комментарий.

– Заповедная Роща в южной части Буяна у скал. В центре рощи – камень Алатырь. Когда-то на нем росло мировое древо. Это одно из чудес – древо едино, но присутствует в любом из трех миров. Сарданапал иногда сравнивал его со штырьком пирамидки, на который, точно кольца, нанизаны миры. В Потустороннем Мире его хранителем был Симорг…

– А на Буяне? – напористо спросил Ванька.

– На Буяне – я! – огрызнулся Поклеп. – Это было поручение Сарданапала. Я тогда был молод и… э-э… порой мне не хватало дальновидности. Как-то я отлучился – совсем ненадолго – и даже не поставил вместо себя циклопов, а когда пришел, то увидел, что дерево спилено. Магическая пила, которой это было сотворено, валялась рядом. Подозревали вампиров, Ту-Кого-Нет – много кого, но это ничего уже не меняло. Мировое древо погибло. Причем, будучи единым, древо перестало существовать сразу во всех мирах… То, что прежде соединяло миры, исчезло.

Белые и темные ученики молчали. До них мало-помалу доходило, как серьезно все, что происходит, и какие чувства должны испытывать древние боги к Тибидохсу и его преподавателям.

– Так, значит, это Поклеп деревце проворонил. Небось Симорг готов теперь нашего Клепу в порошок стереть! – едва слышно шепнула Тузикову Лизка Зализина.

Лучше бы она промолчала. Завуч обернулся и пробуравил ее ледяным взглядом. Было странно, что он вообще услышал.

– Очень мудрое замечание, Зализина! По степени философского обобщения эта мысль могла бы принадлежать вашей кукушке. Только в другой раз я рекомендовал бы вам прикусить язычок! Или очень скоро, я гарантирую, вы останетесь вообще без мыслей… – вкрадчиво сказал Поклеп.

Зализина попыталась крикнуть, шевельнуться, но это было невозможно: глаза цвета бутылочного донышка цепко держали ее, выпивая, вычерпывая из нее все желания и мысли.

– Примерно так выглядит полное зомбирование со стиранием памяти. Вернее, начальная стадия зомбирования… К сожалению, Сарданапал редко разрешает мне доводить эту операцию до конца. Нелепое слюнтяйство, это намного улучшило бы дисциплину! – с сожалением сказал Поклеп, отводя взгляд.

Лиза едва не рухнула на парту.

«Вот так дела! А Клепа-то наверняка применяет магию вуду! А еще светленьким прикидывается!» – с восхищением подумала Склепова. Вслух она, однако, благоразумно ничего не сказала и даже на всякий случай прошептала заклинание, блокирующее подзеркаливание.

* * *