Притворщик-2, или Сага о «болванах» - читать онлайн книгу. Автор: Александр Шувалов cтр.№ 25

Я ничего такого ждать не стал, поэтому на «три и…» развернулся и побежал в сторону кухни. «Четыре и…», «пять…», «шесть…». Когда я открывал дверь на кухню, барабаны стихли, в уши ударил громкий женский визг. Зажегся свет, но меня в зале уже не было.

Галопом пронесся через кухню и попал во дворик. Сбросил смокинг, зашвырнул его через заборчик, а сам отодвинул контейнер с мусором от стены, пристроился в нише, буквально прилипнув к ней. Замер, затих и перестал дышать.

Если бы господин Максимовский, повторяю, привлек для охраны собственного тела настоящих специалистов, подстрелить его, даже в кромешной темноте, было бы гораздо труднее. Зато проблемы с отходом вряд ли бы возникли. Настоящие профессионалы в таких случаях первым делом стараются эвакуировать из зоны опасности клиента. А у этих парней, надроченных на уничтожение террористов, просто сработали инстинкты. Дверь во двор распахнулась, мимо протопали две пары ног. Через некоторое время эти двое вернулись и, остановившись рядом с моим укрытием, принялись обмениваться мнениями. На непонятном мне гортанном языке, но очень эмоционально. А потом один из них пнул, от полноты чувств, ногой контейнер.

Мой многострадальный копчик и выступ в стене сошлись. От боли потемнело в глазах. Чтобы не заорать в голос, я укусил сам себя.

Я выложил на столик кафе троих Карлов Линнеев (Карл Линней — шведский врач и натуралист, изображен на банкноте достоинством в 100 шведских крон), подумал и в духе здешнего разумного жлобства заменил одного из них на Йенни Хинд (оперная певица, ее изображение украшает банкноту в 50 шведских крон). Получилось не много и не мало, в самый раз. Аккуратно затушил сигарету и вышел из кафе.

— Куда прикажете, сэнсэй?

— Сначала в «Комфорт», потом поедем, поужинаем, — бодро откликнулся я, — заодно и поговорим.

— Хорошо выглядите, — заметил он, бросив взгляд в зеркало.

— А то.

— Можно подумать, были в отпуске.

— Догуливал неделю в счет позапрошлого года, у нас с этим строго.

Эти семь дней я был у Рут, причем, последние две ночи мы провели не только под одной крышей. После акции она буквально на себе вытащила меня из кафе, где я отсиживался. Когда я выкарабкался из-за контейнера и сменил обличие, сил аккурат хватило на то, чтобы добрести походкой ненадолго ожившего мертвеца до какой-то забегаловки неподалеку. Там я осторожно пристроил свою избитую задницу на стул и понял, что поднять ее самостоятельно уже не смогу. Тогда я и послал ей SOS и через полтора часа уже валялся на полу в маленькой комнате на первом этаже. Почему, спросите, на полу? Да потому что лежать на чем-то более мягком не мог.

Два дня я просто лежал пластом, лишь изредка отваживаясь на суворовский переход до сортира и обратно, потом, когда полегчало, принялся потихоньку бродить по дому и общаться с хозяйкой. Отсыпался впрок, когда она уходила на работу, читал или просто валялся на спине, лениво размышляя. Дождавшись возвращения Рут, активно участвовал в поедании ужина. Должен признать, никогда еще меня не кормили так вкусно. И вообще, хозяйка дома и недавняя напарница при ближайшем рассмотрении оказалась на удивление милой женщиной. Настолько милой, что за два дня до отъезда я рискнул подняться ночью к ней в спальню и не был спущен с лестницы. На следующее утро Рут позвонила на работу и сообщила, что неважно себя чувствует, а еще через сутки она отвезла меня в Мальме.

— Можно спросить? — мы сидели в крохотном кафе на окраине, до приезда Константина оставалось всего ничего.

— Да, — ответила она. — Если Центр даст добро, — подняла на меня глаза и улыбнулась, — шучу, в любое время. Буду рада.

— Не обещаю, что это будет скоро.

— Ничего не надо обещать, — она наклонилась и коснулась губами моей щеки. — Мой домашний телефон ты знаешь. До встречи. — Встала и вышла из кафе.

Вот так, никаких слез, соплей и дурацких вопросов из серии «Скажи, как твое настоящее имя?» Ее вполне устроило Хоэль, также как и меня — Рут. Она вообще не страдала исконным бабским любопытством, не поинтересовалась даже, на кой черт ей надо было в завершении акции прострелить руку этому самому Максимовскому. Я и сам, признаться, не понял… Может, ему таким способом тонко указали на допущенные ранее ошибки, может, намекнули на не ту национальную принадлежность охраны, а, может, просто прикололись. Россия — щедрая душа, у нас все может быть. И бывает.

— Что ты сказал, Костя?

— Я бы не советовал ехать в «Комфорт».

— Интересно, почему?

— Четыре дня назад туда приходил мачо в кожаных штанах, дал гостиничному детективу три тысячи крон и пообещал еще пятерку. Оставил фото человека, немного похожего на вас, просил держать ушки на макушке и позвонить, если вы появитесь.

— В кожаных штанах, говоришь? Прическа как у князя Дракулы и аккуратная черная бородка?

— С проседью.

— И что?

— Детектив позвонил через час. Мне. Я ему накануне пообещал десятку.

— Замечательно, а он не попробует срубить денег и там, и там?

— Не думаю, мужик он толковый и, потом, я его предупредил.

— Ну, если предупредил. Куда едем?

— На квартиру. Что будем делать, сэнсэй?

— Ужинать. Пива хочешь?

— Очень. Только, я имел в виду…

— Я понял, но сначала ужин. Знаешь какой-нибудь приличный пивняк?

— Sebastopol.

— Да что ты говоришь!

— Точно. Классное место.

— Поехали.

Ну вот, теперь еще и этот Мунтяну, в смысле, Цопа. Страшный в гневе и неукротимый, поклявшийся на семейном кафеле (у них так принято) зверски отомстить. Ему-то интересно, кто рассказал, что я здесь? Если так пойдет и дальше, подозреваю, в самые ближайшие дни стоит ожидать приезда очень лихих людей из Средней Азии. В восемьдесят девятом они выбили мне все зубы, а я за это кое-кого из них просто убил.

— Как вам здесь? — Костя прикончил кружку, достал платок и вытер усы, если бы они у него были.

— Недурно, — снисходительно ответил я. — Но, не более того, — Рут, если честно, готовит много лучше здешнего шеф-повара. — Закажу-ка я еще пива, присоединишься?

— А, может, ну его? Купим упаковку «Холстена» и на квартиру. Там все и обсудим.

— Под селедочку?

— Не совсем понимаю причину вашего веселья, сэнсэй.

— Думаешь, станет легче, если я начну рыдать?

— Сами, между прочим, учили, что не стоит недооценивать противника.

— Не забыл?

— Все помню, даже ту подлянку.

Костя имел в виду закрытие программы за полмесяца до конца обучения и разгон слушателей чуть ли не по округам. Не спорю, иначе не назовешь. Набрали, понимаешь, толковых ребят, помучили, как следует, учебной программой, отсеяли негодных, а остальных обучили основам ремесла. Неплохие, кстати, были парни, тот же Костя, тогда его, правда, звали Антоном. Володя Стрельцов, старательный был парнишка. Еще этот, как его, Витя, невысокий такой, симпатичный блондин. В общем, обучили, а потом взяли и послали на хрен. Ребята тогда даже нажрались с горя.