Расстрельное время - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Болгарин cтр.№ 53

«Господи, может быть, наконец-то кончились все неприятности последнего времени, — подумал он. — Солнце, голубое небо, веселая капель — они несомненно предвещают удачу».

Но уже утренний доклад начальника штаба Шатилова поверг его в уныние.

— Доброе утро, ваше превосходительство! — поздоровался Шатилов, и уже в этом Врангель почувствовал недобрый знак: обычно он называл его наедине по имени-отчеству.

— А оно действительно доброе? — спросил Врангель.

— Сожалею, но я бы этого не сказал, — совсем не бодрым голосом ответил начальник штаба.

— Докладывайте, Павел Николаевич, — попросил Врангель, предупреждающе добавил: — И, пожалуйста, ничего не лакируйте. Излагайте все, как есть.

— Да-да, постараюсь… — как-то торопливо и уныло согласился начштаба и, собираясь с мыслями, замолчал.

— Что на Перекопе? — прервал молчание Шатилова Врангель. Он оттуда ждал хороших вестей и уже заранее понял, какой будет ответ.

— Кутепов сообщил, на рассвете мы вынуждены были сдать Перекоп. Четырежды ночью Блюхер атаковал Перекопские укрепления.

— Конкретнее! — попросил Врангель.

— Ещё днем Пятьдесят первая дивизия красных безуспешно штурмовала Перекоп. Ночью трижды повторили штурм. Корниловцы и дроздовцы оказались в окружении. Чтобы вырваться, они были вынуждены штыками прокладывать себе путь. В четыре часа утра они вырвались из окружения, оставив Перекоп. Кутепов все силы перенаправил на защиту Литовского полуострова. Идут непрерывные бои в районе Юшуни.

— Что ещё? — довольно спокойно спросил Врангель, ибо морально был готов к подобному исходу событий — что случилось, то случилось.

— На Чонгаре идут бои с переменным успехом.

— Опять общие слова, — укорил Врангель Шатилова. — Нельзя ли конкретнее?

— Красные закрепились на отдельных участках и пытаются овладеть Таганашем. Кроме того… — Шатилов, колеблясь, смолк.

— Говорите! — приказал Врангель. — Неужели в вашем запасе есть новости ещё хуже.

— Нет. Так, мелочь. В районе Судака высадились крымские партизаны. Надеюсь, их ещё сегодня сбросят в море.

— Это вы так думаете. А они думают иначе, — сказал Врангель и неожиданно мрачно пошутил: — Помните песенку госпожи Плевицкой: «Всё хорошо, прекрасная маркиза»?

— Ну, всё не так печально, — попытался подбодрить главнокомандующего Шатилов.

— Дорогой Павел Николаевич! — со вздохом сказал Врангель. — Ты — мой друг, но истина дороже! К сожалению, всё намного хуже, чем можно было ожидать.

Шатилов, стоя перед главнокомандующим, молча переминался с ноги на ногу. Он чувствовал себя гимназистом, не выучившим задание.

Врангель подошел к висевшей на стене оперативной карте Крымского перешейка, стал внимательно вглядываться в причудливые изгибы Гнилого моря, кем-то давно названного Сивашом. Почти весь северный берег Крыма был занят войсками большевиков. Неприступная стена, как оценивал он Крымский перешеек, рухнула буквально в считанные дни. Отдельные крохотные участки ещё удерживали его войска, но и их падение исчислялось уже даже не днями.

Врангель по привычке хотел сделать на карте отметки изменившейся линии фронта, но не стал.

«Пустое! — подумал он. — Какой теперь в этом смысл?»

— Ваше превосходительство, — напомнил о себе Шатилов. — Просит принять Слащев.

— Что ему нужно?

— Не сказал. Говорит, по крайне важному делу.

— Просите, — велел Врангель.

Слащев словно услышал слова главнокомандующего. Возможно, он даже стоял возле двери в ожидании и вошел сразу же, едва Врангель велел его принять.

— Ваше превосходительство, я не отниму много времени. — Торопливо сказал он и, бросив короткий взгляд на Шатилова, попросил: — Если можно, тет-а-тет…

— У меня нет секретов от Павла Николаевича, но если вам так удобнее — пожалуйста.

Шатилов вышел.

Слащев в этот раз был одет в свой обычный генеральский костюм, выглядел опрятно, без обычной для него экзотики. Чувствовалось, что он готовился к этой встрече и, вероятно, хотел сказать что-то очень важное.

— Я коротко, Петр Николаевич. Я всё знаю. Я только что вернулся из-под Таганаша, с самой гущи боев, — взволнованно сказал он. — Большевистские войска обескровлены. Бои за Крымский перешеек дались им нелегко. Сейчас самое время предложить им перемирие при условии, что Крым останется в наших руках. Я убежден, они пойдут на это. Россия огромна. Что им этот крохотный кусок земли? Так, игрушка в детских руках. Петр Николаевич! Ваше превосходительство, сделайте этот шаг! Я готов лично участвовать в переговорах!

На протяжении всей этой взволнованной речи Слащева Врангель продолжал рассматривать карту. Когда Слащев смолк, он, не оборачиваясь, глухо сказал:

— Поздно!

Он неторопливо прошел к столу, переложил с места на место какие-то бумаги и, подняв голову, глядя Слащеву в лицо, повторил:

— Поздно, Яков Александрович!

— Но, ваше превосходительство, нельзя упускать…

Какие ещё доводы намерен был высказать Слащев в пользу заключения мира с большевиками, Врангель слушать не стал. Он оборвал его на полуслове:

— Я вас более не задерживаю.

Слащев гневно взглянул на главнокомандующего:

— Даже в карточной игре, Петр Николаевич, не имея козырей, всё же играют до последнего.

— Извините, в карты я не играл даже в молодости. Некогда было. Воевал. Но до последнего солдата воевать не имею морального права.

Слащев понял: Врангель уже принял решение, и изменить его никто не в силах. И он вышел.

Оставшись один, Врангель долго ходил по кабинету. На карту он больше не взглянул. Потом присел к столу, стал что-то торопливо писать.

Через какое-то время он вызвал адъютанта и попросил пригласить к нему Шатилова. Ожидая дальнейших указаний, Шатилов не покидал свой кабинет и явился сразу. Уваров хотел оставить их наедине, но Врангель жестом остановил его.

— Садитесь, Павел Николаевич. Я не буду предварять только что мною написанное. В этом нет необходимости. Сегодня же этот документ должен быть размножен и распространен.

Врангель ещё раз бегло просмотрел написанное, что-то на ходу поправил и стал читать:

— Русские люди! Оставшаяся одна в борьбе с насильниками, Русская армия ведет неравный бой, защищая последний клочок русской земли, где ещё существует право и правда.

Голос Врангеля звучал устало и грустно. Уваров, который давно и хорошо знал командующего, никогда, ни разу не видел его в таком удрученном состоянии. Решение, которое он сейчас зачитывал, видимо, далось ему нелегко.

Слушая, Шатилов уже догадывался о решении Врангеля. И сейчас он подумал о том, какая же тяжкая ноша ложится на его плечи: до конца сохранить порядок в войсках, не превратить уход армии из Крыма в беспорядочное и унизительное бегство.