Миссия в Париже - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Болгарин cтр.№ 62

Кольцова радостно встретил Председатель Губчека Николай Павлович Комаров. Павел прежде с ним не встречался, но слышал о нем немало хорошего. Слегка обняв Кольцова, Комаров увел его в свой кабинет, предварительно попросив пожилого матроса, который привез их сюда:

– Ростислав Антонович, побудьте немного с гостями, пока я переговорю с глазу на глаз с товарищем Кольцовым. И, кстати, распорядитесь, чтобы и им и нам организовали чай.

Сванте с Мироновым остались в коридоре, а Ростислав Антонович отправился организовывать чай. Мимо них то поодиночке, то группками проходили чекисты в кожаных куртках и флотских бушлатах, перепоясанные лентами и постукивая деревянными кобурами маузеров. Словно детскую коляску, двое матросов прокатили мимо них станковый пулемет «Максим».

Сванте с любопытством наблюдал за ночной жизнью чекистского учреждения, но на его лице сохранялось выражение детской обиды. Он считал, что, проделав такой опасный путь и доставив в Петроград двух важных комиссаров и полный трюм сельскохозяйственного оборудования, заслуживал особого внимания.

Комаров, усадив Кольцова, сам не стал садиться.

– Очень хотел тебя повидать, – расхаживал по кабинету Комаров. – Феликс Эдмундович мне в подробностях рассказал о твоих приключениях. Позаковыристее «Графа Монте-Кристо».

– Спасибо за добрые слова. Только, откровенно говоря, они мне уже порядком поднадоели, – ответил Кольцов и тут же перевел разговор на интересующую его тему: – Я больше двух недель не был в России. Что нового на фронтах?

– Пока ничего нового. На Правобережье Днепра Врангелю прорваться не удалось. Барона потихоньку вытесняют из Таврии. Идут затяжные переговоры о замирении с Польшей. Судя по всему, они вот-вот успешно завершатся. И тогда с польского направления можно будет снять большую часть войск. Насколько я знаю, пока решено перебросить оттуда на Врангеля Первую конную. Создан Южный фронт, командующий – Михаил Фрунзе. Все должно вскоре закончиться. Барон, судя по всему, очень захочет отсидеться в Крыму. Но думаю, еще раз ему это уже вряд ли удастся.

Изложив Кольцову все, что могло его интересовать, Комаров попросил:

– Ну а теперь – ты. Расскажи хоть чуть-чуть про Париж.

– Про Париж? – неохотно переспросил Кольцов. – По правде сказать, я его почти не видел. Бумерангом над ним пролетел. Никаких впечатлений.

То, что бриллианты были найдены, Кольцов не считал своей заслугой. Это был слепой случай, редкостное везение, и подробно рассказывать об этом ему не хотелось. Поэтому, коротко упомянув о пребывании в Париже, он красочно расписал трудное возвращение домой, в Россию, посетовал, что с гибелью шведского связного Эспера Эгирюта путь из Стокгольма в Петроград стал почти непреодолимым. Вспомнил о письме шведских промышленников.

– Думаю, они хорошо чуют, где можно прихватить лишнюю копейку, – проворчал Комаров.

– В сотрудничестве с промышленниками и торгашами прежде всего заинтересованы мы, – сказал Кольцов.

– Так ведь и я не спорю. Но если бы они, именно они, эти самые промышленники и торгаши, проявили большую настойчивость, война уже давно бы закончилась.

Ростислав Антонович принес чай, на двух ломтиках белого хлеба лежали по кусочку сахара.

Они пили чай и продолжали разговаривать. Комаров пожаловался на то, что в городе очень неспокойно. Убийства, воровство, грабежи. Много хорошо замаскированных откровенных врагов советской власти. А людей в ЧК не хватает. То есть люди есть. Нет профессионалов, с которыми можно было бы хорошо почистить город.

И безо всяких дальнейших хитростей Комаров вдруг предложил:

– Слушай, Павел, может, пойдешь ко мне заместителем?

– Как это? – не понял Кольцов.

– Да обыкновенно. Если мы с тобой договоримся – все остальное я берусь уладить.

– Вот так просто?

– А чего! С Ксенофонтовым я на короткой ноге. Он сейчас, пока Дзержинский болеет, его замещает. Так что с ним я договорюсь. Решайся, не пожалеешь. Город наш, сам знаешь, лучший в мире. Уж что лучше Парижа, за это я отвечаю, – продолжал соблазнять Кольцова Комаров. – Тут тебе и зима, и лето, и река, и море. А какие у нас белые ночи! Так как, согласен?

– Не трать напрасно время, – сказал Кольцов и твердо добавил. – Конечно же нет.

– Ну и шут с тобой! – улыбнулся Комаров. – Ксенофонтов мне даже говорить с тобой на эту тему запретил. А я, видишь, не выдержал. Кремень ты, однако! – он открыл ящик стола и выложил на стол какой-то листок. – Это – билет на поезд. Велено в Питере тебя не задерживать, а сразу же отправить в Москву.

– Мне нужен еще один билет.

– Сказали, ты один.

– Со мной наш хороший товарищ. Тоже возвращается из Парижа.

– Фамилия?

Комаров взял карандаш, приготовился записать.

– Миронов. Юрий Александрович Миронов.

– Чекист?

– Ты считаешь, что только чекисты – хорошие люди? – улыбнулся Кольцов.

– При чем тут это? Я подумал, может, его соблазню остаться у нас.

– Не соблазнишь. Миронов – мой помощник. И мне он очень нужен.

– Вижу, ни до чего мы с тобой не договоримся, – вздохнул Комаров. – Ладно. Будет тебе и второй билет. – И снова спросил: – А тот старик, что с Мироновым? Он кто?

– Вот! Его ты можешь попытаться приспособить к нашему делу.

– Издеваешься?

– Совсем нет.

– Он что, тоже чекист?

– Он – шведский капиталист, – засмеялся Кольцов и, выдержав паузу, объяснил: – Шучу, конечно. Никакой он не капиталист. Все его богатство – маленький пароходик. Но он – отважный человек. Во всяком случае, легко согласился идти в Петроград.

– Ну и какая нам от него может быть польза?

– Подумай. Если сумеешь его уговорить, он сможет заменить нам Эспера Эгирюта. А в связи между Стокгольмом и Питером мы всегда будем нуждаться.

Кольцов рассказал Комарову о том грузе, который привез на своей посудине этот швед и надеется выгодно его реализовать.

– Ты думаешь, нам нужны эти плуги-бороны?

– Не просто нужны. Они нам необходимы, – убежденно сказал Кольцов. – Придет весна, и крестьянин попросит у советской власти: дай плуг, дай сеялку, дай борону. А у советской власти пока ничего этого нет. Придется покупать у капиталиста. А иностранных денег пока у советской власти тоже нет. Хочешь – не хочешь, а вынуждены будем рассчитываться золотом, бриллиантами.

– Смотри, какая у тебя государственная голова! – восхищенно сказал Комаров.

– Голова-то обыкновенная. А думать иногда приходится по-государственному.

– Рассуждаешь ты правильно. Мне нравится, – согласился Комаров. – А только и у меня тоже нет тех самых денег, какие любят капиталисты. Керенские есть, деникинские – тоже, царских хоть отбавляй. А он, надо думать, золотишко запросит?