Миссия в Париже - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Болгарин cтр.№ 31

– Это уж само собой, – согласился Бушкин. – Это в первую очередь.

К вокзалу они подъехали своевременно. Члены Миссии тоже только подошли и, утиным выводком окружив Тихонова, ждали Старцева и Бушкина неподалеку от входа в вокзал.

Болотов притормозил возле них. Старцев и Бушкин покинули автомобиль и сразу же примкнули к делегации, а Болотов проехал чуть дальше, на стоянку, и там оставил автомобиль.

Они издали наблюдали за тем, как члены делегации проследовали вдоль поезда, как затем торопливо, один за другим, поднялись по ступеням своего вагона и скрылись в нем. После чего Фролов, Кольцов и Болотов неторопливо прошли вдоль вагонов в самое начало поезда и там, на перроне, остановились.

По выработанной годами привычке, они время от времени незаметно глядели по сторонам, но ничего подозрительного не замечали. Как и прежде, в надежде на случайную удачу, у вокзальных стен отирались клошары. Их было немного, но своим вниманием они охватывали весь поезд. Вполне можно было допустить, что среди этой публики могли быть и агенты Сюрте.

Но все было продумано и сделано Фроловым грамотно. Вряд ли кто-то в этой вокзальной толчее смог бы вычислить людей, которых прежде никогда не видел и знал их только по словесным портретам.

До отхода поезда оставалось еще немного времени.

– Не спрашивал у Тихонова, как поездка Миссии? – спросил у Фролова Павел. – На щите возвращаются?

– Если по-русски ответить, то «не солоно хлебавши», – мрачно ответил Фролов. – Четверо суток промариновали в чиновничьих предбанниках. Прошел слух, что с русскими крестьянами хочет встретиться сам Клемансо. Не получилось. Даже до крупных правительственных чиновников их не допустили. Всякая мелкота морочила голову, обещала золотые горы. Да только власть не у них. Коммунисты, правда, организовали встречу с рабочими завода «Рено». Наши рассказали им о бедственном положении деревни. Вот и все итоги поездки Миссии.

Кольцов коротко рассказал о встрече с Мироновым. Фролов слушал его безо всякого интереса, он не доверял Миронову и не верил в успех предприятия, затеянного Кольцовым. Согласился на него лишь потому, что других вариантов ни у него, ни у остальных не было.

– Ну-ну, посмотрим! – только и сказал Фролов, выслушав Кольцова.

Вскоре поезд тронулся. Набирая скорость, мимо них пропыхтел паровоз, за ним, убыстряя свой перестук, проплывали вагоны. Мелькнуло окошко, к которому приникли лица Старцева и Бушкина.

И необъяснимое облегчение, смешанное с душевной тоской и укоризной, почувствовал Павел, провожая взглядом удаляющийся поезд. Он так и не сказал Ивану Платоновичу то, что должен был сказать. Может, это и к лучшему. По крайней мере, он еще долго не будет знать, что его любимая дочь находится в стане тех, с кем он и по сегодняшний день в меру своих сил продолжает бороться. А может, и не узнает никогда. Возврата в Советскую Россию у Наташи нет. Она и не будет пытаться вернуться, будучи убежденной, что отца нет в живых.

Поезд уже скрывался вдали, а они все еще стояли на перроне. Теперь, если только ничего не произойдет на границе, эту страницу можно считать перевернутой. К сожалению, отпадет всего лишь одна забота, но осталось еще много других.

Следующий день прошел у Кольцова в беспричинной и бессмысленной маяте. Оставшись один, от нечего делать он шагами измерил свою келью. Она оказалась совсем не такой маленькой, какой казалась тогда, когда они жили здесь втроем. Одиннадцать шагов в длину, пять в ширину.

Он мерил шагами комнату, мысленно представляя себе, где сейчас находятся его бывшие «сокамерники». Вероятно, уже где-то на границе с Германией, в Саарбрюкене. А возможно, уже подъезжают к Мангейму. И по Франции и по Германии, как помнил Кольцов, поезд бежал быстро. Мука началась, едва они пересекли границу с Польшей. Курьерский поезд останавливался в чистом поле и стоял двадцать – тридцать минут.

– Что-то случилось? – спрашивали у проводников обеспокоенные пассажиры. – Почему стоим?

– Скоро поедем, – невозмутимо отвечали проводники.

И точно, вскоре из дальнего лесочка появлялась телега, груженная тремя или четырьмя бидонами с молоком. Она неторопливо подъезжала к паровозу, машинист и кочегар поднимали бидоны в кабину, и поезд трогался. В другом месте опять остановка. Снова ждут, пока какая-нибудь пани Крыся не подвезет к паровозу несколько мешков картошки. У пассажиров создалось впечатление, что и сам поезд и железная дорога от Костшина до Варшавы принадлежат лично машинисту их паровоза.

Эти мучения предстояли Старцеву и Бушкину не раньше завтрашнего утра.

Одиннадцать шагов в один конец комнаты, одиннадцать – в другой. Время подходило к двенадцати дня. Кольцов стал одеваться, чтобы поехать на встречу с Мироновым. Но, поразмыслив, решил, что ничего нового Миронов ему пока еще не скажет, разделся. Полистал забытую Старцевым книжку Вольтера «Философские повести» – она была на французском – и убедился, что французский язык он забыл начисто, а может, никогда и не знал. Он учил его в гимназии. Виновата ли гимназия, что у него постоянно возникали другие интересы и все они казались более важными, нежели французский язык?

К двум часам дня Кольцов снова решительно оделся и уже на пороге остановился. Снова и снова убеждал себя, что у Миронова было еще слишком мало времени, чтобы хоть что-то узнать. Тогда зачем эта встреча? Что скажет он Миронову? И что ответит ему Миронов? Бессмысленная трата бессмысленно утекающего времени. И ничего нельзя изменить. Надо только ждать. Терпеливо ждать.

Он нервничал. Понимал, что никто не верит в успех затеянного Кольцовым дела с этим медвежатником, шулером и наперсточником. Большую часть своей жизни Миронов провел, добывая свой хлеб этим неправедным ремеслом. Разве можно ему верить? А он вопреки всему поверил. То есть он тоже не очень надеялся на успех, но совершенно по другой причине: просто не верил, что саквояж еще можно найти. Но если это все же еще возможно, то только Миронов, который владеет французским и легко вступает в общение с клошарами, сможет сделать это. И никто другой. В этом Кольцов был убежден.

Одиннадцать шагов в одну сторону, одиннадцать – в другую.

Но ведь может быть и иначе. Если вторым саквояжем завладела Сюрте и проникла в его секрет, то сейчас молча и терпеливо ждет, где, когда и кто станет его искать. В этом случае Миронов был удобной фигурой. Если его вдруг и схватят, он, как надеялся Кольцов, не сразу во всем сознается. Какое-то время будет водить полицию за нос, поиграет в незнанку. В этом у него был кое-какой опыт. За это время они с Фроловым успеют исчезнуть. Других – ни Болотова, ни Жданова, ни, тем более, банкирский дом – это не заденет. Миронов их не знал. В подлинную тайну саквояжа посвящен не был.

Но как он узнает, что Миронова схватили? Значит, надо просто каждый день ходить на встречу с ним, проявляя при этом предельную осторожность. И если Миронов вдруг исчезнет, это послужит сигналом тревоги. Иных вариантов не было.