Седьмой круг ада - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Северский, Игорь Болгарин cтр.№ 122

Кольцов закрыл папку. Нет-нет, пока это только предположение, что Слащов перехитрил их. Во всяком случае, он не должен догадываться о том, что они побывали здесь, потому спросил у стоящего рядом Красильникова:

– Где она была? Положи точно на место.

Красильников принял папку. И тут же оба они увидели в глубине сейфа на этой же полке большой штабной конверт. Кольцов взял его. Несколько наискось торопливо от руки на нем было написано «Седьмой круг ада».

– Это еще что? – разглядывая конверт, удивился Павел. – Уж не мемуары ли господина генерала?

Кольцов вытряхнул из конверта содержимое. Это был какой-то документ с приколотой к нему калькой-выкопировкой крупномасштабной карты.

Он осторожно расправил в несколько раз согнутые бумаги, откинул кальку. На первой странице документа, в левом углу, четко выделялась размашистая подпись: «Утверждаю. П. Врангель».

Это и был план Слащова.

Первые же строки потрясли, ошеломили Кольцова. Корпус Слащова, усиленный кавалерийской бригадой Шифнер-Маркевича и артиллерийской группой на конной тяге, погрузившись в Феодосии и Керчи на мелководье на транспортные суда и боевые корабли флота, должен был рано утром 7 июня скрытно высадиться на северном побережье Азовского моря у деревни Кирилловки, с тем чтобы нанести внезапный удар в тыл частей 13‑й армии красных и захватить Мелитополь, где располагался штаб армий.

Как всегда Слащов придумал самый неожиданный ход. Никто не ждет войсковой десант такой мощности на этом участке Азовского побережья, значит, нет там ни укреплений, ни достаточных для противоборства сил – обычные сторожевые посты, не больше…

Если белым удастся скрытно высадиться у Кирилловки, они почти беспрепятственно перережут все коммуникации, ведущие к Мелитополю, и тогда Слащов триумфально двинется по югу Украины и вместе с корпусами Кутепова, Абрамова и резервного Писарева завершит разгром красных частей, лишенных связи и управления.

Задуманная белыми операция грозила обернуться для 13‑й армии полнейшей катастрофой. И Кольцов вдруг почувствовал острое ощущение беспомощности – для людей по-настоящему сильных это худшая из пыток.

Время!.. Как предупредить своих о десанте, если времени почти нет?.. Он аккуратно положил документы в сейф.

– Как только Миронов закроет сейф, пусть Илларион уводит его. И сами сразу же уходите! – сказал Красильникову Кольцов, прошел через коридор вагона в тамбур и спрыгнул на землю. Дым огромного, бушующего рядом пожара плотной пеленой стлался вокруг. В двух шагах ничего не было видно.

Ермаков доехал до самого начала довольно длинной ветки, ведущей в тупик, к пристаням РОПиТа. В двух или трех километрах от выходной стрелки замедлил ход. Ждал, когда ему подадут сигнал. Наконец он увидел вдали, в условленном месте, размахивающего руками человека, понял, что операция завершена, и обернулся к Баринову:

– Все! Уходим! – И затем сказал машинисту и его помощнику: – Сдавайте назад! И… прощайте!

– Вы бы нам хоть синяков каких… или связали, – взмолился машинист.

– Некогда! Друг друга обеспечьте, хлопцы!.. А что поехали – так говорите как договорились. Когда загремело – испугались, решили от взрывов подальше. Потом увидели, что вагон потеряли, – вернулись.

– Сказать все можно. Да ведь могут не поверить.

Поезд уже шел к тупику, где сиротливо стоял забытый слащовский салон-вагон. Ермаков, а за ним и Баринов скатились со ступенек под откос. Едва поезд остановился, Пантелей перебежал в слащовский салон-вагон. Под ногами у него захрустело стекло. Трепыхались на сквозняке занавески. Темные клочья пепла медленно плавали по вагону.

Сокрушенно покачав головой, Пантелей взялся за веник и совок, стал торопливо наводить в вагоне порядок. И все время, пока он подметал, протирал, убирал, его не покидало ощущение беды. И наконец его осенило. Он оглядел салон-вагон, заглянул в столовый отсек, осмотрел все закутки и каморки.

– Граф! – позвал он. – Гра-аф!

Ворон не отзывался. В салон-вагон заглянул часовой.

– Ну, чего тут? Все в аккурате?

– Какой «в аккурате»?! – схватился за голову Пантелей. – Какой «в аккурате»?!

Старик побаивался генерала даже тогда, когда он не был в гневе. А теперь! Теперь – убирай не убирай, а головы ему не сносить. С трудом простил ему генерал бегство кота Барона, а уж исчезновение Графа ни за что не простит…

Фролов ждал товарищей в «Нептуне». Выслушав Кольцова, он нахмурился. Да, выяснить подробности слащовского плана было нелегко, но всем этим бесценным сведениям грош цена, если их срочно не переправить на ту сторону.

Задача казалась неразрешимой. В эти дни Крым перешел на особое положение: были перекрыты все дороги, вокзалы, станции… Гражданское население временно не выпускалось из Севастополя. Но не это, разумеется, препятствие останавливало чекистов: непреодолимым выглядело дальнейшее. Самый короткий путь к своим лежал через Перекоп, однако прорваться через боевые порядки приготовившихся к наступлению белых было невозможно. Путь через Черное море перекрыли корабли флота…

Однако не зря собрались они в «Нептуне». То, что было бы непосильно одному, сумели все-таки решить сообща: выработали наконец тот маршрут, который обещал пусть и небольшую, но все-таки возможность – обогнать время. Сделать это предстояло Кольцову и Василию Воробьеву.

…Довольные найденным решением, они не подозревали, что обстановка на Южном фронте складывается для красных гораздо хуже, чем можно было предположить. В то время, когда им стали известны подробности плана Слащова, в штаб 13‑й армии пришла телеграмма, в которой разведотдел предупреждал, что бароном Врангелем будет осуществлена операция под кодовым названием «Пятый круг ада»: высадка десанта… в районе Одессы и Новороссийска.

Дезинформация, придуманная Слащовым, сработала. Побережье Азовского моря у Кирилловки было и вовсе в те дни оголено, осталось беззащитным.

Рыбацкий баркас – деревянное суденышко с керосиновым движком – шел в пределах видимости берега. Сторожевые корабли, патрулировавшие гораздо мористее, им не интересовались. Да и кому бы пришло в голову, что эта утлая посудина, по носовой части которой вилась надпись «Мария», средь бела дня, не таясь, несет на своем борту людей, за перехват которых и полковник Татищев, и генерал Слащов, а в конечном итоге и генерал Врангель дали бы немало.

Когда их догнал попутный ветер и баркас, набирая ход, запрыгал по волнам, Василий Воробьев повеселел. Обернувшись к Павлу Кольцову, засмеялся:

– А говорят, что черт только богатым колыску качает! Бывает, что и бедным везет!..

Кольцов улыбнулся ему в ответ, подумал: видно, соскучился Василий по морю. Ишь, с какой радостью стоит у штурвала. Близился вечер, но солнце палило без устали. Василий спросил: