Штопор - читать онлайн книгу. Автор: Иван Черных cтр.№ 37

— Папочка, а давайте никогда не уезжать отсюда, — вдруг выдала она отцу заветное Натальино желание.

Николай пропустил просьбу дочери мимо ушей — то ли был погружен в свои мысли, то ли посчитал ее несерьезной.

— Слышишь, отец, какую заявочку сделала дочь? — осторожно подключилась к дочери Наталья.

— Слышу, — ответил Николай.

— А вдруг тебе в самом деле предложат остаться в Москве?

Николай помолчал.

— «Вдруг» у нас, летчиков, случается только в небе.

Да, Николай на сделку с совестью не пойдет, просить за себя не станет, и говорить с ним на эту тему бесполезно.

— Ничего, Аленушка, мы поедем в такие места, где еще красивее, — успокоила Наталья дочь.

— Не в пустыню?

— Нет, не в пустыню. — А сама подумала: «Лучше уж в Кызыл-Бурун, чем в Афганистан».

3

Три года позади. Нелегкими они были для Николая. А какие были легкими?.. В учебе тоже свои трудности. И тем приятнее оказалось окончание — экзамены сданы успешно. Ему дали право выбора места дальнейшей службы. Представитель отдела кадров, начальник академии, два генерала и два полковника, члены аттестационной комиссии, с интересом ожидали, на каком округе он остановит свой выбор; одно место (к пророчеству Натальи — в Москве) — инспектор службы безопасности полетов штаба ВВС. Чем не должность? После испытания новой боевой техники в пустыне, тех перипетий, в которых довелось ему побывать, самая подходящая работа. И тут же вспомнился упрек Пшенкина: «А вы слетайте туда… Поучать легче, чем воевать». И Николай сделал выбор:

— Чтобы учить боевому мастерству и воспитывать мужество, считаю необходимым самому пройти боевую школу; прошу направить меня в Афганистан.

Члены комиссии переглянулись.

— Что ж, — первым оживился представитель отдела кадров. — Правильная постановка вопроса, и мы с удовольствием удовлетворим вашу просьбу. Но вначале надо овладеть полетами над горной местностью, потому поедете пока в Таджикистан на должность командира эскадрильи. Не возражаете?

— Нет.

4

То, чего она так боялась, случилось. Афганистан. Ему — каждый день игра со смертью, ей — тревоги и мучения, ожидания неизвестного. Правда, Николай уверяет — Таджикистан, но она не Аленка, знает, где находятся Афганистан и Таджикистан, и ее не обманешь. Завтра он уедет, оставит их одних в чужой квартире. Правда, семья офицера, сдавшая им свои комнаты, пока возвращаться из-за границы не собирается, но чужое не свое, в любое время могут попросить. Николай обещает скоро их забрать, но как он там устроится, когда дадут ему квартиру и что это за городок такой Тарбоган, о котором она слыхать не слыхала и ни на одной карте отыскать не смогла? И надолго ли задержится в нем Николай?

Наталья умоляла забрать их сразу — потерпят, поютятся в какой-нибудь халупе, — Николай не согласился: нельзя Аленку подвергать лишениям и неудобствам, когда есть возможность пожить здесь.

— А там сейчас самая жара, не надоело вам пекло в Кызыл-Буруне?

Кызыл-Бурун, конечно, не рай, но лучше быть там всем вместе, чем здесь в неведении, что с мужем. И Аленку жаль, весной она сильно переболела ангиной, надо было бы дать организму окрепнуть…

А Николай, кажется, доволен назначением: необычно возбужден, весел, разговорчив. Предложил сегодня поехать в Москву, еще раз сходить в Третьяковку, на Красную площадь, в Кремль. Аленка обрадовалась, собирается вместе с ним, а у Натальи все валится из рук, слезы непрошено катятся из глаз.

— Мамочка, мы уже готовы, — поторапливает дочь, не понимает, какое горе нависло над ними.

Ей не хотелось ехать: какое уж тут развлечение, когда в дверь беда стучится, но и оставить их одних в этот, может, последний их день она не могла.

Погода, как и в прошлый раз, выдалась на редкость теплая — солнечная, тихая и нежаркая, хотя на небе появились необычно круглые белые облака.

— Предвестники холодного фронта, — объяснил Николай. — Во второй половине дня следует ожидать дождь с грозой. Потому экскурсию нашу начнем с Кремля и Красной площади.

Аленка зачарованными глазенками смотрела на росписи соборов, на Царь-пушку и Царь-колокол, расспрашивала отца, кто их сделал и зачем. У нее столько вопросов, что Николай не на все находил ответ, обращался за помощью к жене (хотел и ее настроить на веселый лад), но Наталья, как ни старалась, не могла разогнать печаль. Лишь после Третьяковской галереи, когда дождь загнал их в ресторан и она выпила, чтобы не простудиться, рюмку коньяку, мрачные краски, созданные воображением, стали распадаться и светлеть, она поверила Николаю, что все идет, как он хотел, впереди их ожидает прекрасное будущее, и настроение ее улучшилось.

Домой они вернулись поздним вечером. Уставшая Аленка мгновенно уснула крепким, безмятежным сном, каким способны спать только дети. А Наталья и Николай долго еще лежали в постели с открытыми глазами, слушая щемяще-грустную музыку, передаваемую будто для них по радио, и думая, что ждет их впереди. Ни он, ни она не знали еще, сколько продлится разлука, какие суровые испытания готовит им судьба, но предчувствовали это.

Афганистан, 1986 г.

1

Тарбоган — небольшой уютный городишко, раскинувшийся у подножия одного из западных отрогов Памира; многоэтажных домов здесь всего несколько десятков, в основном одноэтажные, глинобитные и кирпичные, но чистые, аккуратные, с палисадниками, садами, виноградниками. Улицы широкие, прямые, вытянутые вдоль отрога с востока на запад. Южная улица, самая длинная, почти уперлась в забор, за которым приютились неказистые строения авиаполка и батальона аэродромного обслуживания. А за ними — аэродромное поле с бетонированной взлетно-посадочной полосой и рулежными дорожками.

Еще при заходе на посадку Николай обратил внимание на то, что на аэродроме, кроме одного «Ми-8» и «Ан-12», никакой техники нет; значит, как он и предполагал, все находятся в Афганистане, и ему здесь долго задерживаться не придется.

Прилетевших встретил шустрый, с начальствующим видом капитан, распорядившийся подрулить к «Ан-12», у которого расхаживало четверо солдат.

Едва самолет остановился и двигатели замолчали, грузовой люк «Ан-12» открылся, и солдаты стали спускать на землю оцинкованные гробы.

Николаю и в Кызыл-Буруне доводилось видеть перевозку погибших в Афганистане воинов, но тогда он воспринимал это спокойно, как мало касающееся его дело; теперь же сердце сдавило, стиснуло тяжелой гнетущей тоской. Мелькнула подленькая мысль: «А правильно ли я поступил? — Но тут же отогнал ее: — Правильно».

В самолет, в котором он прилетел, стали загружать гробы, а к «Ан-12» подъехали машины с мешками муки, с коробками макарон, сахара, печенья, с медикаментами.