Чакра Фролова - читать онлайн книгу. Автор: Всеволод Бенигсен cтр.№ 54

Покумекав, но так и не найдя никакого решения, вся компания двинулась обратно к Трофимову. Тот, узнав о сожженном доме, сильно расстроился, но еще больше расстроился, если не сказать, разозлился, узнав об убийстве Найды. С изменившимся лицом он процедил:

– Хотят партизанский отряд? Будет им отряд.

После чего предложил проголосовать за создание отряда. Немного поколебавшись, курковцы проголосовали «за». Во-первых, деваться было некуда, а единоличничать было боязно – выживать все-таки проще в коллективе. Во-вторых, хотелось как-то поддержать Трофимова – мужик он был неплохой и многим в свое время помогал. Войдя в раж, Трофимов тут же выдвинул свою кандидатуру на должность командира. На этот раз голосование прошло еще быстрее, поскольку других вариантов как бы и не было. К тому же механик отлично знал здешнюю географию и, что называется, ориентировался на местности.

Новоиспеченных партизан немного смущал контуженный Кантюков, который вел себя не совсем адекватно – в частности, сразу после голосования почему-то выхватил табельный пистолет и потребовал ото всех дать клятву верности Родине, но поскольку к тому моменту все знали, что при падении бедолага стукнулся головой, то списали это на временное помрачение ума.

Сначала было принято решение догнать Красную армию и влиться в ее ряды – лесная жизнь с неопределенными сроками представлялась все-таки не слишком заманчивой. К тому же назвать их отрядом можно было с большой натяжкой – оружие имелось только у летчика с механиком. Но вскоре стало ясно, что Красная армия слишком далеко, а посему курковцы предоставлены сами себе. Стали просто ходить от деревни к деревне, ища, куда приткнуться. По ночам воровали живность у местного населения и изредка портили немецкую технику, чтобы как-то оправдать свое существование. За испорченную технику немцы расстреливали местных жителей, поэтому неудивительно, что трофимовский отряд быстро возненавидели все: как фашисты, так и свои. Дальше пошло по нарастающей. В селе Горелки, куда трофимовцы забрели случайно, но которое, как оказалось, являлось центром местного подполья на оккупированной территории, с трофимовцами связалось партийное руководство. Оно распорядилось снабдить отряд рацией и оружием. После чего стало давать новоиспеченным партизанам всякие боевые задания, обещая в обмен продовольствие и всяческую поддержку. Трофимовцы честно пытались следовать приказам, но поскольку партийные товарищи плохо знали обстановку и географию, то и приказы были один нелепее другого. Так, однажды руководство потребовало, чтобы партизаны взорвали мост через речку Курчаевку неподалеку от села Кировское. Трофимовский отряд в течение двух дней честно искал этот мост, но так и не нашел. Пришлось взорвать пристань, где местные бабы стирали белье, и доложить, что мост взорван. Проверить былое существование отсутствующего моста было невозможно, и за выполненное задание Трофимов был представлен к медали. В другой раз отряду было приказано сжечь немецкую комендатуру в селе Стрижи. Комендатуру сожгли, но не учли сильный ветер, благодаря которому огонь перекинулся на соседние дома. В итоге сгорела добрая половина села и погибла уйма мирного народа. Позже это зверство приписали фашистам, и в 70-е годы писатель Дорошин выжал из этого эпизода целый роман под названием «Пламя борьбы», по которому к 30-летию победы был снят двухсерийный фильм «Огонь войны». На премьере, кстати, присутствовал двоюродный племянник легендарного Трофимова, который, выступая перед показом, почему-то заявил, что «все так и было», хотя на момент операции в селе Стрижи не только не родился, но даже и в планах, что называется, не стоял.

Наконец, у отряда появилось оружие, и он стал представлять серьезную угрозу не только для мирных жителей, которые то и дело недосчитывались живности и продовольствия, но и для немцев. За поимку отряда Трофимова было назначено вознаграждение в семь тысяч рейхсмарок, но поскольку жители оккупированных территорий еще не очень понимали, много это или мало, то сумма не произвела на них никакого впечатления. Тем более что и без вознаграждения многие мечтали изловить «трофимовскую банду» – настолько партизаны надоели своим бесконечным грабежом и диверсиями, из-за которых немцы расстреливали ни в чем не повинное мирное население. Однако отряд был неуловим.

В это самое время нашими разведчиками было перехвачено донесение о том, что вермахт отчаянно пытается завладеть деревней Невидово. В Генштабе Красной армии резонно рассудили, что раз немцам позарез нужно какое-то там Невидово, то и нам оно тоже нужно и тоже позарез, хотя и не очень понятно зачем. Узнав через связных, что отряд Трофимова находится в районе Кузявиных болот, минское подполье немедленно приказало партизанам двигаться в направлении Невидова и выбивать оттуда немцев любой ценой.

Трофимова приказ совершенно не удивил, потому что он давно понял, что военное руководство ничего не понимает ни в дислокации войск противника, ни в стратегии, ни в задачах текущего момента. Вначале он даже подумал, а не плюнуть ли ему на приказ, но летчик Кантюков, ставший к тому времени фактическим заместителем Трофимова, сказал, что приказы не обсуждаются, и если надо погибнуть героической смертью ради общего дела, то надо делать это, не задумываясь. Трофимов хотел было напомнить, что и сам Кантюков предпочел выпрыгнуть из горящего самолета вместо того, чтобы погибнуть той самой героической смертью, но решил не спорить с контуженым летчиком.

Невидово искали долго – почти неделю. Кое-кто в отряде слыхал это название, но точное местонахождение деревни из штаба не прислали, а Кузявины болота были столь обширны по площади, что без карты на деревню можно было наткнуться только случайно.

И вот когда Трофимов собрался сообщить изможденному отряду, что, кажется, от боевого задания придется отказаться, Невидово обнаружилось само собой. Правда, утверждать стопроцентно, что перед ними именно Невидово, Трофимов не мог, посему в разведку отправил тракториста Кузьмина. У него был самый молодой и потому наименее подозрительный вид. Пользуясь случаем, Кузьмин долго прощался с Ольгой, всем своим видом демонстрируя, что идет на сверхопасное задание, с которого может не вернуться.

– Вот оно как, Олюшка, – говорил Кузьмин, нервно поглядывая одним глазом на агронома Гуляшова – тот, нахмурившись, наблюдал за душещипательной сценой издалека. – Вот оно как повернулось…

Кузьмин явно не знал, что еще такого сказать, чтобы растопить сердце любимой. Его смущала холодность, с которой Ольга принимала все его неуклюжие ухаживания. Кузьмин считал, что она тайно отдает предпочтение агроному. На самом деле и агроном, и тракторист, оба надоели Ольге хуже горькой редьки, поскольку влюблена она была в летчика Кантюкова. Вот только смущала разница в возрасте и психическая неуравновешанность последнего. Признаешься такому в любви, а он выхватит пистолет, да и пристрелит. Кто знает, что у него в башке после удара об землю перевернулось.

– А ведь оно могло быть иначе, – продолжал Кузьмин, упрямо напирая на загадочное «оно», словно вкладывал в это местоимение среднего рода какой-то тайный, одному ему ведомый смысл. – Оно ведь может и нас сделать счастливыми…

– Это как? – хмурилась Ольга, хотя за время блуждания по лесам постепенно привыкла к косноязычным речам тракториста.