Беда - читать онлайн книгу. Автор: Джесси Келлерман cтр.№ 28

— А то и видно.

— За кого ты меня принимаешь?

Джона примирительно махнул рукой.

— Я вот о чем: нужна еще одна сиделка. Может, ты знаешь… нет, правда, Джона! Такое недоверие…

— Прошу прощения. Как я мог подумать.

— Ну, как бы там ни было. Ханна, ты знаешь, новых людей принимает с трудом, но если бы мы познакомили их заранее, то и в декабре не было бы никаких сюрпризов. Потому и говорю тебе сейчас: если услышишь о ком-то подходящем… — Джордж поднялся. — Уверен, что выпить не хочешь? А копченой рыбки?

— Ничего не надо.

Холодильник распахнулся, и кошка замяукала. Джордж кинул ей лосося.

Злясь на весь свет, Джона побрел в дальнюю комнату. Встал на беговую дорожку — не фурычит. Отыскал шнур и розетку, подключил. Выставил четыре километра в час и пошел шагать, пока не онемели намертво вцепившиеся в рычаг руки.

Достала фамильярность, бог знает почему установившаяся в их отношениях с Джорджем: наглость под видом приветливости, выпивка, мерзкие трусы, в которых Джордж расхаживает перед ним. С какой стати натягивать брюки, это ведь Джона приехал, а не английская королева!

Он выключил тренажер и подошел к каминной полке, где стояли горчичного оттенка фотографии Венди. Лицо неулыбчивое, пусть на лице веснушки, зато волосы словно утюгом заглажены, даже в брюках-клеш и замшевой куртке выглядит мрачной. Изначально Венди Рихтер была светловолосой и пухленькой, никакого сходства с дочерью вплоть до конца семидесятых, когда она забеременела, и тут-то началась конвергенция: как странно, чем больше у Венди на этих фотографиях вырастал живот, тем более возрастало и сходство с Ханной, пока мать и дитя не встретились — живые двойники.

Считал ли Джордж свой брак ошибкой? А если так, не была ли ошибкой и его дочь? В какой момент неудачный выбор уже нельзя назвать отклонением от правильного пути, в какой момент он становится самой жизнью?

Джона вернулся в гостиную.

— Джордж!

— М-м?

— Ты едешь в круиз один?

Краткая пауза, карандаш скребет по газете.

— Почему ты спрашиваешь?

— Любопытство одолело.

— Это… — Джордж стер неверное слово, подул на газету. — Это не твое дело.

Джона отмолчался.

— Но раз уж ты спросил… нет, не один.

— Ханна про нее знает?

— Это личное, — сказал Джордж.

— Ладно.

— Нет, не знает.

— Ты уверен?

— Откуда ей знать?

— Она не глупа. Может и догадаться.

— Я не говорю, что она глупа. Но откуда ей знать? — И вдруг решительно, даже с гордостью: — Ее зовут Луиза.

— Можешь не отчитываться.

— Мне стыдиться нечего. Мне что… — голос Джорджа упал, — мне и не жить вовсе?

— Живи.

— Мало того, что я в собственном доме вынужден украдкой…

— А кто тебя вынуждает?

— Словно я могу делать все, как захочу. Ты же прекрасно понимаешь…

— Из-за Ханны?

— Нет, из-за Ли Харви Освальда!

Джона не стал отвечать резкостью на резкость.

— Может, ей понравится, если в доме появится женщина.

— Она ее не примет. Обеим будет только хуже.

— Откуда ты знаешь?

— Это моя дочь. Я знаю, с чем она может справиться, а на что не пойдет.

— Мне кажется, ты не даешь ей достаточно…

— Даже не начинай. Не начинай, не начинай об этом!

— А сама Луиза? Если нужен предлог, чтобы их познакомить, то далеко ходить не придется: попроси ее помочь.

— У нее без того жизнь была нелегкая. Предпочту ее не напрягать.

— И будешь вечно лгать Ханне?

Джордж смял газету в тугой мячик.

— Ты-то что в этом понимаешь? Наведываешься к нам два раза в месяц. А остальные двадцать девять дней как? С понедельника по пятницу? Ты же не здесь.

Джона почти сразу же сумел отпарировать этот удар:

— Я вообще не обязан быть здесь.

— Ну так и не делай мне одолжений, если после этого собираешься мораль читать. Мне плевать, что ты делаешь и чего не делаешь. Приезжай когда вздумается или сиди дома. Но если ты вообразил, что вправе учить меня, как мне своим личным временем распоряжаться, — гори в аду.

Молчание.

Джона вернулся к дивану и принялся запихивать книги в свою сумку.

— Что ты делаешь?

Молния застряла, Джона рванул, сломал молнию, закрыть сумку не удалось. Так, с зияющим отверстием, он и перекинул ее на ремне через плечо.

— Ищи кого-нибудь другого на Рождество.

Тут Джордж, до тех пор мирно и удовлетворенно дувшийся, подскочил:

— Мы же договорились!

— Передоговорились.

Джона успел отмахать полквартала, прежде чем Джордж догнал его на своей «Акуре»:

— Ты обещал!

Он чуть было не ударился бежать, но толку-то: на машине Джордж все равно бы его перехватил. Да и позорно спасаться бегством. Он просто шагал дальше, глядя прямо перед собой.

— Ты же не мне плохо делаешь, сам понимаешь. Ей. Она просила, чтобы ты побыл с ней.

— Объяснишь ей, что я не стану этого делать по твоей вине.

— Джона! Садись в машину.

— Пошел на хрен.

— Я сделаю вид, что этого не слышал.

— В таком случае я повторю: пошел на…

Джордж проехал вперед, затормозил и вышел из машины, не выключая двигатель. Джона крепче сжал ремень своей сумки. Он и так был крупнее Джорджа, а сейчас словно вырос втрое.

— За что ты со мной так?

— Чего ты от меня хочешь, Джордж?

— Я тоже человек. Неужели не понимаешь? Мне позарез нужно отдохнуть. Мне помощь нужна. Чего мне не требуется, так это твоих допросов.

— Не будет никаких допросов, — посулил ему Джона. — Ничего не будет. Не надо волноваться, когда я приеду, встречать на станции — впрочем, ты частенько забывал меня встретить, — и сидеть с Ханной я не стану. Найди человека и заплати. Тебе нужна помощь — организуй. Найми сиделку. Еврейскую сиделку. Кто еще станет работать в Рождество?

Впервые на его памяти Джордж струхнул всерьез:

— Я же не хотел…

Джона двинулся вперед, обходя своего несостоявшегося тестя. Почувствовал прикосновение ладони к своему локтю, чуть было не ударил в ответ, стряхнул назойливую руку и пошел дальше.