Смерть в рассрочку - читать онлайн книгу. Автор: Борис Сопельняк cтр.№ 15

И что, вы думаете, за этими беседами и допросами последовало? Реабилитация? Официальные извинения? Как бы не так! Передо мной «Заключение», утвержденное заместителем председателя КГБ СССР генерал-лейтенантом П. Ивашутиным и подписанное следователем капитаном Кульбашным и его руководителями полковником Мотавкиным и генерал-майором юстиции Маляровым. Уже первые фразы вызывают настороженность. Сообщив установочные данные A. Х. Артузова, следователь сообщает:

«Артузов А. Х. был арестован НКВД 13 мая 1937 года и 21 августа 1937 года осужден в особом порядке к высшей мере наказания. Как видно из обвинительного заключения, Артузов был арестован как активный участник заговорщической группы, существовавшей в органах НКВД СССР во главе с бывшим наркомом внутренних дел Ягодой…»

И так далее, и тому подобное, то есть перечисляется все, что было в обвинительном заключении 1937 года. Правда, в одном месте скороговоркой констатируется, что «расследование по делу Артузова проведено поверхностно. В ходе следствия допущен ряд процессуальных нарушений». И в конце — вывод:

«Оснований к пересмотру дела Артузова не имеется. Ходатайство Фраучи Е. Х. о пересмотре дела по обвинению Артузова (Фраучи) Артура Христиановича отклонить».

Так-то вот! А вы, Евгения Христиановна, пишете, что «попранная врагами законность полностью восстановлена». Наивный вы человек, и ссылка вас ничему не научила: восстановлена-то законность восстановлена, но далеко не для всех. В этом, видимо, и заключалась истинная суть так называемой оттепели.

И все же Евгения Христиановна не сдается и бомбардирует руководство КГБ новыми заявлениями. Прошло меньше года, и в феврале 1956-го тот же Ивашутин утверждает новое «Заключение». Вначале снова констатируется, что

«Артузов А. Х. был арестован НКВД СССР 13 мая 1937 года, а 21 августа того же года как участник антисоветского заговора в органах НКВД и шпион ряда разведок иностранных государств в особом порядке расстрелян… В результате проверки отдельные факты, вменявшиеся в вину Артузову, подтверждения не нашли. Вместе с тем дополнительно собранные материалы в целом не давали оснований сомневаться в обоснованности ареста Артузова, ввиду чего ходатайство Фраучи Е. Х. о пересмотре делаее брата было оставлено без удовлетворения».

И вдруг неожиданный кульбит!

«Между тем несколько позднее органам следствия удалось разыскать новые архивные документы, не только более полно характеризующие Артузова за время его работы в органах НКВД, но и ставящие под серьезное сомнение выдвинутые против него обвинения.

При анализе этих документов и сопоставлении их с ранее собранными по делу доказательствами установлено, что обвинение Артузова в заговорщической и шпионской деятельности было основано на непроверенных и не внушающих доверия материалах, следствие по делу проведено поверхностно, необъективно, с грубым нарушением процессуальных норм. Показания Артузова, данные им на предварительном следствии, никакой проверке не подвергались. Больше того, отдельные документы, которые опровергали выдвинутые против Артузова обвинения или в какой-то степени оправдывали его, были скрыты или не приняты во внимание».

Вскоре появляются совсем новые мотивы.

«По утверждению Артузова, после вербовки он являлся связником между Ягодой и Радеком и одновременно с этим выполнял отдельные задания Ягоды по установлению контакта с представителями некоторых иностранных государств.

Проверкой этой части показаний Артузова установлено, что Ягода и Радек не только не называли Артузова в числе своих сообщников по заговорщической деятельности, но вообще о нем не допрашивались».

Значит, никаким заговорщиком и никаким посредником Артузов не был. А знаменитую программу реставрации капитализма в России он знал не со слов Ягоды, а сочинил ее сам. Не был он, оказывается, и французским шпионом.

«Проверка показала, что в СССР действительно до 1930 года проживал двоюродный брат Артузова — Фраучи А. П. Однако никаких данных о его принадлежности к французским разведорганам и вербовке им Артузова ни в архивах КГБ, ни в других архивах не обнаружено».

А может быть, Артузов был немецким шпионом? Для расстрела этого вполне достаточно. Нет, оказывается, и, это чистой воды вымысел.

«О принадлежности Артузова к немецкой разведке кроме его личных признаний в 1937 году давал показания бывший подчиненный Артузова арестованный Штейнбрюк. Однако эти показания крайне противоречивы, неконкретны и вызывают серьезное сомнение в их правдоподобности. Так, на следствии в 1937 году Артузов утверждал, что к сотрудничеству с немецкой разведкой он был привлечен Штейнбрюком. Штейнбрюк же, будучи арестован, эти показания Артузова не подтвердил, заявив, что о связи Артузова с немецкой разведкой он узнал от него самого».

Ну, а связь с матерым немецким шпионом Нидермайером, она-то была? Нет, не было и этого.

«Не нашли подтверждения при проверке показания Штейнбрюка и в той части, где говорится о передаче Артузовым крупных денежных сумм испанским и американским троцкистам, а также о шпионской связи Артузова с Нидермайером. По сообщению Главного разведывательного управления Генштаба Советской Армии, Нидермайер являлся негласным германским военным атташе в СССР и одной из его официальных функций было «поддержание связей с руководителями и представителями РККА и органов ОГПУ. Нидермайер был ярым противником гитлеризма и сторонником дружбы между Германией и СССР. В 1936 году нашими органами разведки от него были получены ценные сведения».

Неужели Артузов не работал и на поляков? Неужели и это липа?

«В процессе проверки не нашли своего подтверждения показания Артузова о его связи с польской разведкой. По показаниям Артузова, к сотрудничеству с разведорганами буржуазной Польши он был привлечен якобы Маковским. Между тем из материалов, разысканных органами следствия, видно, что Артузов не доверял Маковскому и настойчиво добивался его ареста как подозреваемого им польского шпиона».

Ничего не вышло и с англичанами.

«Показания Артузова о его связи с английской разведкой ввиду их неконкретности и отсутствия данных об обстоятельствах его вербовки и практической деятельности проверить не представилось возможным».

Так что же осталось? За что расстреляли невинного человека? А за то, что честный товарищ! Честный — это плохо, это опасно. Честного — ни купить, ни запугать, Остается только одно — расстрелять.

Заканчивается «Заключение» весьма обнадеживающим выводом: генерал Ивашутин предлагает возбудить ходатайство перед Генеральным прокурором СССР «о принесении протеста в Верховный суд СССР на предмет прекращения дела по обвинению Артузова (Фраучи) Артура Христиановича».

Буквально через неделю заместитель Генерального прокурора Е. Варский направляет протест в Военную коллегию Верховного суда СССР с просьбой:

«Решение тройки НКВД от 21 августа 1937 года в отношении Артузова (Фраучи) Артура Христиановича отменить и дело о нем прекратить».

Вскоре такое решение было принято, и дело в отношении Артузова прекращено. Отныне Артур Христианович чист, посмертно реабилитирован и его имя снова зазвучало в коридорах КГБ — теперь уже с сочувствием, уважением и восхищением. Но… ложь и грязные инсинуации в отношении этого удивительного человека продолжались. Передо мной — циничнейший по своей сути документ, он отпечатан на бланке Военной коллегии Верховного суда Союза ССР и датирован 28 февраля 1956 года. Адресована бумага начальнику 1-го спецотдела МВД СССР и конечно же на ней имеется гриф «секретно».