Застенчивый мотив крови - читать онлайн книгу. Автор: Чингиз Абдуллаев cтр.№ 9

— А сейчас он меня не может уважать… Доктор наук и лауреат Государственной премии России для его уровня слишком мелко…

— Не говори глупостей, — мрачно посоветовал Вениамин Платонович. — Веди себя солидно, тебе скоро полтинник. Нужно будет намекнуть Кондратенко, чтобы послал на тебя представление. Ты вполне можешь получить орден. Учитывая, сколько у тебя изобретений и патентов. И Министерство обороны сможет поддержать. Я сам поговорю с Андреем Алексеевичем. Думаю, что он будет не против.

— И это все для того, чтобы я вернулся к Ларисе? — несколько вызывающе поинтересовался Намазов.

— Нет, для тебя, непутевого, — окончательно разозлился тесть, — ты не понимаешь, что именно происходит? Во-первых, дело касается в первую очередь Арины, твоей дочери…

«Она сейчас ваша дочь», — хотел поправить его Максуд, но промолчал.

— Девочка должна выйти замуж из семьи, где есть отец и мать, — продолжал Вениамин Платонович, — во-вторых, твоя репутация будет сильно подмочена, если выяснится, что доктор наук в твоем возрасте уходит из дома. И, наконец, в-третьих, подумай о самой Ларисе. Ей сейчас и так очень сложно. Только недавно потеряла мать, дочка на выданье, я болею. Она разрывается между двумя домами и иногда позволяет себе некоторые срывы. Я об этом тоже знаю. Ничего страшного. Вам обоим нужно быть терпимее друг к другу. И если один срывается, другой должен проявлять терпение. Неужели непонятно? Ты же не мальчик, а взрослый мужчина, уже седеть начал. Скоро внуки пойдут. Даже если у тебя есть куда уходить на ночь, то необязательно это делать так демонстративно. Нужно вести себя благоразумно. Скоро будет свадьба Арины, и никому не нужны скандалы. Подумай о своей дочери.

Майя вышла в коридор, откуда говорил Максуд, и молча смотрела на него. Намазов попрощался и убрал телефон в карман.

— В ход пошла «тяжелая артиллерия»? — усмехнулась Майя. — Предлагают тебе новые должности и новые возможности с условием твоего возвращения в семью? Все как обычно. Помнишь фильм с Филатовым, который становится директором, предавая свою девушку? Кажется, назывался «Мелодия для флейты»?

— Нет. «Забытая мелодия для флейты», — поправил ее Намазов. — Можешь не беспокоиться. Мне место директора никто не предложит, — он не стал уточнять, что тесть предлагал место заместителя директора, — это номенклатурная должность и меня должен будет утверждать министр, а не мой тесть. Он звонил не из-за этого.

— Уговаривал вернуться, — усмехнулась Майя.

— Нет. Говорил об Арине. У нее появился молодой человек. И его родители не возражают против их брака. И в такой момент бросать жену перед свадьбой — значит подвести свою семью.

— Так будет всегда, — убежденно произнесла Майя, — сначала ты не мог уйти из-за болезни тещи, потом из-за ее смерти, сейчас из-за свадьбы дочери. Потом появятся внуки. Ты напрасно считаешь, что я комплексую по этому поводу. Ни в коем случае. Я уже была замужем и знаю, что это не всегда так, как об этом пишут в романах. И еще я на тебя совсем не давлю. Ты можешь жить как тебе хочется, как тебе удобно. Может, действительно твой тесть прав…

— Наверное, прав, — задумался Намазов, — и ты тоже права. Так дальше продолжаться не может. Лариса меня просто достала. Я начинаю иногда верить, что действительно неудачник, неумеющий устраиваться в этой жизни и зарабатывать. А как ты считаешь?

— Ты доктор наук и лауреат Государственной премии, — повторила его слова Майя, — и у тебя столько открытий и изобретений. Неужели недостаточно, чтобы чувствовать себя состоявшимся ученым? У тебя столько учеников, ты сам мне рассказывал. Двое из них уже сами доктора наук. И еще я люблю тебя. Разве этого мало, чтобы не чувствовать себя неудачником?

— Этого более чем достаточно, — улыбнулся Максуд, поцеловав ее в щеку, — ты просто молодец. Если бы даже у меня не было премии, то я бы считал себя лауреатом все равно. Ведь я получил в жизни такую премию, как ты.

— Не преувеличивай. В денежном эквиваленте я стою гораздо меньше, — лукаво заметила Майя, и они оба рассмеялись.

Ему было легко и просто с этой молодой женщиной, несмотря на достаточно ощутимую разницу в возрасте. С Ларисой, которая была младше него всего на три года, они существовали словно в разных веках… А ведь все, казалось, должно быть иначе. Лариса из семьи ученого, должна лучше понимать своего мужа. Но Зайцев не только ученый, а еще и делец. Иногда такой тип людей встречается и в научной, и в творческой среде, когда достаточно талантливый человек умеет обращать свои таланты в звонкую монету. Это дано не всем творцам и не всем занимающимся наукой, но такие встречаются.

И сама Лариса выросла под влиянием своего отца. Она послушалась его, когда он рекомендовал ей выйти замуж за «черноглазого» парня, который в будущем может стать одним из столпов современной науки, как говорил Вениамин Платонович. К тому же ей так не хотелось ехать по распределению в Северный Казахстан, а начавшаяся перестройка и гласность не позволяли ее отцу вмешиваться без ощутимого ущерба для себя. Поэтому и был выбран вариант с замужеством. Но Лариса никогда не ценила мужа за его научные успехи и, по большому счету, не очень любила, лишь позволяя ему присутствовать в своей жизни. Все раздражение и обиду на этого «типа», который не стал «столпом науки», а оставался к пятидесяти годам только доктором наук и лауреатом Государственной премии, она вымещала скандалами и оскорблениями. Муж не сумел стать таким же деловым человеком, каким был ее отец, для этого у него явно не хватало нужных качеств…

В этот вечер Максуд вернулся домой, где его встретила сурово молчавшая Лариса. Она ничего не спросила и ничего не сказала, словно его ночное отсутствие было в порядке вещей. Еще одну ночь она осталась дома, а затем поехала присмотреть за Ариной, которая почти ежедневно встречалась с Кириллом.

Ровно через месяц после этих событий Кондратенко объявил о том, что сдает свою должность заместителю по науке, а на это место своим приказом назначает Максуда Намазова. Весь институт радовался за Максуда, здесь его не только искренне уважали, но и любили. Люди, в большинстве своем, прекрасно понимают и знают — кто и чего стоит. Как правило, в коллективах выносится наиболее объективное мнение о том или ином сотруднике, тем более если он работает с ними четверть века. Притворяться столько времени практически невозможно. Люди по достоинству оценивают и научные достижения, независимо от занимаемой вами должности, и ваши человеческие качества. Сложно завоевывать уважение своих коллег, если они знают, что под научными разработками или трудами незаслуженно стоит ваша фамилия, если в патенты на изобретения также незаслуженно вписывают руководителей, если вы ведете себя непорядочно по отношению к нижестоящим и пытаетесь угодить вышестоящим. И если Хемингуэй считал, что совесть писателя должна быть такой же неизменной, как эталон метра в Париже, то в научном сообществе даже малейшее отклонение от этических и нравственных норм вызывает однозначную реакцию коллег, считающих подобное поведение недопустимым. Может, поэтому Вениамин Платонович, так вдохновенно и целенаправленно зарабатывающий деньги в восьмидесятые-девяностые годы, не пользовался особой любовью среди своих коллег. Его, конечно, уважали за научные достижения, которые у него были в молодости, уважали за деловую хватку и пробивные способности. Но не любили. Очевидно, что в погоне за успешными контрактами он иногда переходил грань, и это вызывало однозначное неприятие у его коллег.