Гарем - читать онлайн книгу. Автор: Бертрис Смолл cтр.№ 66

— Открой ему, — сказал старик своему молодому напарнику.

— Но откуда ты знаешь, что мальчишка говорит правду?

— Я служу нашему султану уже больше тридцати лет и давно разобрался, что к чему, приятель. Разговаривать с солдатом таким тоном может лишь отпрыск османов. Открывай, говорю тебе!

Молодой солдат дал знак охраннику, прогуливавшемуся внизу, и тот распахнул ворота. Принц Казим прямиком отправился в покои отца.

— Немедленно пропусти меня к принцу Селиму, — приказал он рабу, стоявшему у дверей.

— Но мой господин приказал не беспокоить его для утреннего намаза. Я не смею ослушаться его, юный принц!

— Где он?

— В своей опочивальне, принц, но он… он не один. Казим удивленно повел бровью, оттолкнул раба и быстро пошел по коридору, в конце которого были двери; в отцовскую спальню. Задремавшие у входа рабы встрепенулись, но было уже поздно, Казим распахнул двери и вошел внутрь.

Селим спал на своей постели. Рядом с ним свернулась калачиком молоденькая девушка. Проснувшись, она поражение уставилась на молодого принца своими большими глазами. Лицо Казима ничего не выражало.

— Оставь нас, — негромко приказал он и наклонился к отцу.

— Девушка открыла было рот, чтобы возразить, но Казим схватил ее за руку и стащил с постели.

— Кто ты такой, чтобы выгонять меня отсюда?? — возмутилась та.

— Казим, второй сын бас-кадины Селима. Ступай, иначе я прикажу тебя хорошенько высечь.

Собрав в охапку свои одежды, девушка выпорхнула из комнаты.

Казим вновь склонился к отцу и тряхнул его за плечо. Селим тут же проснулся.

— Казим! — воскликнул он изумленно и стал шарить рукой сбоку от себя, — Я отослал ее, отец. Послушай, у меня дурные вести из дома. Я скакал всю ночь, чтобы добраться до тебя.

Селим выслушал рассказ Казима, затем с проклятиями вскочил:

— О дочь дьявола! О гнусный свиной потрох! Все! На этот раз она зашла слишком далеко! — Он вызвал раба и рявкнул:

— Ступай к султану. Передай, что я должен его немедленно видеть. На слуг, охраняющих его покои, не обращай внимания. Ты должен передать мою просьбу лично султану. Потом вызовешь ко мне ага кизляра. Ступай! — Селим вновь сел на постель и схватился за голову руками. — Сайра! Сайра! Если хоть один волосок упадет с твоей головы, я лично вырежу все семейство этой мерзкой суки! Казим тихо коснулся отцовского плеча:

— Не волнуйся, отец. Я послал братьев предупредить мать и остальных. Тогда солнце еще не закатилось.

— Сколько солдат во дворце?

— Кажется, двадцать пять человек. Капитан Риза отпустил других по домам на посевную.

— Черт! — воскликнул Селим. — Как ты думаешь, что сейчас с ними? Где они укрылись?

— Скорее всего в Пещере джиннов, — рассудительно произнес Казим. — Там лучше всего. Никто не знает о пещерах, кроме нас. В эту минуту в покои Селима быстрым шагом вошел ага кизляр:

— Что стряслось, сын мой? Твой раб едва ли не силой притащил меня сюда. — Он перевел глаза на мальчика. — Казим! Откуда ты взялся?

Селим наскоро ввел Хаджи-бея в курс дела. Тот помрачнел:

— Когда об этом узнает наш повелитель Баязет, покатятся головы. Я ничего не знал о страшном плане Бесмы. Должно быть, она напрямую сносилась с кем-то за пределами султанского дворца. Султан часто разрешает ей выходить в город, но обычно она посвящала в свои планы кого-то из личных слуг, среди которых есть мои люди… На этот раз Бесма-кадина переиграла меня. Ничего, не волнуйтесь. У меня предчувствие, что с вашими все в порядке. Я сейчас же прикажу Талату идти в голубятню и ждать там одного из наших пернатых почтальонов. Если семья спаслась. Сайра обязательно даст об этом знать. Идемте! Нам немедленно нужно увидеться с султаном и рассказать ему об этой гнусной измене. А пока я приставлю охрану к покоям Бесмы и Ахмеда, чтобы они не могли сбежать от наказания.

Оба принца последовали за ага кизляром. Все трое направились по коридору в сторону личных покоев султана.

Султан Баязет, разбуженный посыльным Селима, ожидал их. Ему было уже шестьдесят три. Волосы и борода поседели, в темно-карих глазах сквозило участие к судьбе семьи младшего сына. Он всегда слыл миролюбивым монархом и больше интересовался вопросами искусства, нежели войны. Он отдал немало сил для развития османской культуры, но мало что сделал во имя упрочения османского могущества. И все же это был сильный человек. Несмотря на то что он вынужден был уступить Киликшо египетским мамелюкам, а Кипр — венецианцам, султана очень любили в народе. Годы его правления были отмечены миром и благополучием. После недавней победы над Венецией в небольшом военном столкновении он довольно легко и быстро восстановил армию и флот. Хотя подданные, которым было известно его отношение к войне, втайне недоумевали, зачем он это сделал.

На султане был просторный желтый шелковый халат, в руках он держал чашечку с дымящимся ароматным кофе.

— Казим! — радостно воскликнул он, увидев входившего внука.

— Расскажи! — холодно бросил Селим сыну. — Поведай о том, что учинила дьяволица, которая по-прежнему смеет называть себя султанской кадиной. Не успокоившись на злодейском убийстве моего родного брата, она задумала теперь истребить всех моих жен и детей, внуков султана.

Султан побледнел, переводя недоуменный взгляд с сына на внука.

— По-моему, еще рано делать из этого трагедию, — вежливо подал голос ага кизляр, стремясь успокоить султана.

— Воистину! — рявкнул Селим. — Еще есть слабая надежда на то, что кому-то удалось избежать лютой смерти, как Казиму! Султан наконец обрел дар речи:

— Ты выдвинул серьезные обвинения, сын, но еще ничего толком не сказал. Что случилось?

Казим вышел вперед и повторил то, что рассказал раньше отцу. В конце в его рассказ вмешался Селим:

— Основная часть солдат сейчас со мной, отец. А из тех, что остались дома, половина была отпущена к родным на посевную. Моя семья и прислуга практически остались без защиты! Эта гадина все точно рассчитала!

— Возможно, они укрылись в Пещере джиннов, — подал голос Казим, стремясь успокоить деда, на лице которого был написан ужас. — Там их никто не найдет.

— Но мы еще не знаем, успели они добраться до пещер или нет! — резко возразил Селим.

Султан, в сердце которого закипала жгучая ярость, повернулся к ага: