– Подумать только, какие долдоны! – возмущался Игорь, правда, уже на улице. – Я им говорю, пробейте меня по вашим базам. Ведь теперь во всех компьютерах и фото, и отпечатки пальцев. Нет, сидят, ждут чего-то. Не положено, говорят. Если хотите родным позвонить, то звоните. А у самих все компы глючат. Трояна, наверное, подцепили. Вместо того чтобы преступников ловить, они порнуху смотрят!
– Не говори, чего не знаешь!
– И вообще, тебе здорово повезло, что местные полицейские поленились твои данные проверить.
– Ага! А то этапировали бы тебя в Питер под юрисдикцию следователя Попонкина. А он быстренько бы на тебя убийство Милы повесил!
Игорь затрясся всем телом.
– Не вспоминайте об этом. Какой ужас!
– Значит, ты был там?
– Ну, ясное дело, что был.
– И водку эту пил?
– Выпил рюмочку. Меня тут же с ног свалило. А Мила с Настей всю бутылку осилили. Утром просыпаюсь – Мила мертвая сидит. Ни следов никаких на ней нету, только запах тяжелого перегара и какой-то химии изо рта идет. Я сразу подумал, что либо сердце отказало, либо отравление. У меня самого от той единственной рюмки, что я выпил, в голове шумело и во рту гадко было. Хотя, может, и не от водки, а от тех благовоний, что Мила зажгла.
– У тебя с детства аллергия на многие вещи, – подтвердила Полина, заботливо поправляя на Игоре куртку. – Как ты, сынок?
– Ничего, спасибо тебе, мама.
Но подруги прервали эту нежную сцену:
– Чего же ты врачей Миле не вызвал?
– А смысл? Она ведь уже мертвая была.
– Точно? Ты уверен?
– Холодная вся!
– А вторая девушка? Она жива осталась после той попойки?
– А Насти я нигде не видел. Не знаю, что с ней случилось. Но если уползла, может, жива еще.
– Погоди, какая еще Настя? – насторожилась Алена. – Настя – подруга Милы?
– Да. Я из института пришел, а они уже сидят. Хорошие такие обе, пьяненькие.
– Значит, бутылку эту Настя принесла?
– Какую бутылку?
– «Осьминог».
– Фиг ее знает, – в раздумье произнес Игорь, почему-то взглянув на свою мать. – Там много бутылок было. Наверное, Настя и притащила. У Милы в последнее время с деньгами туго было.
– А что так? – ехидно осведомилась у него Инга. – Господин Федосеев жадный оказался?
Игорь кинул на нее затравленный взгляд.
– Да, да, мы знаем, за кем охотилась Мила. И знаем, кто такой господин Федосеев. Рассказывай, что вы с Милой затеяли!
– Да ничего мы не затевали.
– Не ври нам!
Полина попыталась грудью заслонить своего сына:
– Игорек устал. Оставьте его в покое.
Но Инга с Аленой всю дорогу терпели дурное настроение Полины и теперь не собирались ей снова уступать:
– Мы тоже устали! И Ваня устал! Страшно! Но устали мы все по вине твоего сыночка, который затеял с этой Милой какую-то аферу!
– Ничего я не затевал!
– Слышали? Он ничего не затевал!
– Да, – обрадованный поддержкой матери, закивал парень. – Я ничего не затевал, это все задумка Милы. Я ей только помогал!
Полина лишилась дара речи. А подруги насели с двух сторон на Игоря:
– Как получилось, что Мила стала любовницей своего отчима?
– Что она от него хотела получить?
– А ты зачем в Великие Луки поехал?
– Что ты тут забыл?
Игорь потер лоб и неожиданно жалобно произнес:
– Мама, а можно мне сначала покушать? Я со вчерашнего дня ничего не ел.
Полина вскинулась и принялась вертеть головой по сторонам, высматривая вывеску какого-нибудь общепитовского заведения – кафе, столовой или ресторана.
А Инга вновь укорила Игоря:
– Опять ты врешь. Тебя Танюша пышками кормила.
– А потом у меня маковой росинки во рту не было. Весь день, всю ночь и сегодня тоже я ничего не ел.
– Тебя столько времени не кормили? – ужаснулась Полина. – Но у тебя больной желудок!
Игорь и впрямь был бледен. Он осунулся, и кожа висела на нем, как костюм, который слишком велик своему обладателю. И подруги невольно подумали, что если они хотят услышать от парня правду, надо его сначала покормить. А то не ровен час Игорь просто бухнется в голодный обморок, тогда Полина их сама живьем и с потрохами сожрет.
– Ладно, вон там вижу вывеску. Не особо шикарно, но, думаю, хотя бы не отравимся.
Умяв внушительных размеров тарелку борща в симпатичном кафе, которое содержала супружеская пара предприимчивых жителей Великих Лук, а также уложив в желудок порцию домашних котлет с картофельным пюре, Игорь пришел в себя довольно быстро. И рассказ его потек рекой:
– Ты, мама, на меня не обижайся. Я к Миле никаких чувств не испытывал. И жить к ней ушел не потому, что мы с ней пожениться собирались, а потому, что она мне одно дело пообещала.
– Что за дело?
– Выгодное. Оно могло принести Миле много денег.
– И она обещала поделиться ими с тобой?
Игорь кивнул.
– А мне нужны были деньги.
– Зачем? – заломила руки Полина. – Зачем, сынок? Разве я недостаточно зарабатываю? Стоило тебе только сказать, и у тебя было бы все!
– Я хотел собственные деньги.
– Зачем? Ты еще учишься. И тебя раньше вполне устраивали и мои.
– Вот именно. Раньше. До того, как у нас появился Натан.
Полина побледнела. Речь снова зашла о больном вопросе. Но подруги отметили, что хотя в словах Игоря звучала отчужденность, он признал, что Натан появился «у нас», то есть он понимал, что Натан никуда от Полины уже не уйдет, а сам Игорь, как выяснилось, тоже недалеко способен убежать от мамочки.
– Поговорим о Натане после, – поспешно пробормотала Полина. – Расскажи, что это было за дело, на которое тебя подбивала эта грязная девчонка?
– Это касается ее матери. То есть касалось.
– Мила хотела разыскать свою родительницу?
– Да.
– Зачем?
– Чтобы стрясти с нее денег.
Вот что за дело задумала Мила! Шантаж собственной матери!
– Она считала, что мать задолжала ей за все эти годы сиротства. Сначала-то Милка думала, что мать у нее синячка распоследняя, вроде нее самой. Обижалась на нее, но не так чтобы сильно. Какой прок на пьяницу обижаться, она самой судьбой обиженная. И по этой причине Милка видеться с матерью особо не рвалась. А потом что-то вступило ей в голову, узнала адрес, поехала. Ну, и как узнала, что мать у нее уважаемая и хорошо обеспеченная дама, прямо возненавидела ее.