– Я-то comprende. А ты comprende, что твой ненаглядный офицер Уайт – громила и садист?
– Только если ты comprende, что к нему ревнуешь… Ой! Боже мой, ты только посмотри!
Рэй Дитерлинг и его отец. Эд встает. Встает и Инес, глаза у нее округляются от восторга.
– Рэймонд Дитерлинг, мой сын Эдмунд, – представляет Престон. – Эдмунд, познакомь нас с юной дамой.
– Сэр, я так рада с вами познакомиться! – выпаливает Инес Дитерлингу. – Обожаю ваши мультфильмы!
Дитерлинг пожимает ей руку.
– Благодарю вас, дорогая. Позвольте узнать ваше имя?
– Инес Сото. Я… я ваша самая большая поклонница! Дитерлинг улыбается. Грустно улыбается – ее имя обошло все газеты. Поворачивается к Эду.
– Очень приятно, сержант. Крепко жмут друг другу руки.
– Сэр, для меня большая честь. Поздравляю вас.
– Благодарю вас, но поздравления мне лучше разделить с вашим отцом. Престон, а у твоего сына отличный вкус, тебе не кажется?
Престон смеется в ответ.
– Мисс Сото, должен вам заметить, мой сын редко проявляет такой прекрасный вкус, как сегодня. – Протягивает Эду какую-то бумажку. – Звонил офицер из службы шерифа, искал тебя. Я принял сообщение. Вам понравился Фантазиленд, мисс Сото?
– Ой, конечно! еще как понравился!
– Очень рал. Если пожелаете, могу предложить вам здесь хорошую работу. Надумаете – скажите.
– Спасибо, спасибо, сэр! – лепечет Инес. Эд, поддерживая ее под руку, разворачивает записку:
Стенсленд нюхает кокс в баре «Визит», 3871, Вест-Гейдж, в обществе преступных элементов. Нарушение условий досрочного освобождения. Жду. Кифер.
Престон и Дитерлинг откланиваются и идут дальше. Инес машет им рукой на прощание.
– Я отвезу тебя назад в больницу, – говорит Эд Инес, – только по дороге заедем на пять минут в одно место.
* * *
Они едут в Лос-Анджелес. Включено радио. Инес барабанит пальцами по приборной доске. Эд упивается мечтами о мести Стенсу. Через час добираются до «Визита». Через улицу напротив – машина без опознавательных знаков. Эд паркуется прямо за ней.
– Вернусь через несколько минут. Посиди здесь, хорошо?
Инес кивает. Из бара выходит Пэт Кифер: Эд свистит ему. Кифер подходит, и Эд отводит его в сторонку.
– Ну что? Он здесь?
– Здесь. Под кайфом и пьяный как свинья. Я уж думал – не дождусь вас.
За зданием бара есть темная аллея.
– Где инспектор по надзору?
– Я ему позвонил, он велел мне произвести арест самому. Это ведь наша территория. Дружки его смылись, он один.
Эд указывает на аллею.
– Тащи его туда. В наручниках.
Кифер возвращается в бар. Эд ждет его у выхода на аллею. Из бара слышатся вопли, звуки ударов. Наконец Кифер выволакивает через заднюю дверь Стенсленда – в растерзанном виде, благоухающего выпивкой. Кифер держит его за волосы, оттянув голову назад, а Эд бьет – по зубам, под дых, бьет, пока не отказывают руки. Дик падает наземь, со стонами извергая из себя спиртное. Эд пинает его ногой в лицо и шатаясь отходит прочь.
На тротуаре он видит Инес. Она смотрит на него, и в глазах у нее – вопрос: «Так значит, офицер Уайт – громила и садист?»
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Утром Бад напоил женщину кофе. Хотелось поскорее ее выставить и поехать к Стенсу.
Кэролин-как-ее-там. В «Орбите» выглядела ничего: дневной свет прибавил ей лет десять. Бад подобрал ее, когда услышал о Дике, – и понял, что, если сейчас не найдет себе женщину, пойдет и убьет Эксли. В постели она была недурна, но, чтобы разогреться, он думал об Инес – и от этого ощущал себя последним подонком. Один шанс из миллиона на то, что Инес когда-нибудь захочет заняться этим по любви. Бад бросил о ней думать, и остаток ночи они с Кэролин провели за бренди и вымученными разговорами.
– Ладно, – сказала наконец Кэролин, – наверное, мне пора.
– Я тебе позвоню.
И в эту минуту раздался звонок в дверь.
Бад открыл. Кэролин выглядывала у него из-за плеча. На пороге – Дадли Смит и Джо Ди Ченцо из участка Вест-Вэлли.
Дадли улыбнулся. Ди Ченцо кивнул. Кэролин, видно, сообразила, что ей здесь делать нечего – бочком проскользнула мимо Бада и растворилась. Бад молча пропустил гостей в комнату: неубранная складная кровать, бутылка из-под бренди, два стакана.
– А вот и алиби, – заметил Ди Ченцо, указав на смятую постель. – Да я и не думал, что это он.
Бад захлопнул дверь.
– Босс, что случилось?
– Сынок, – со вздохом начат Дадли, – боюсь, я принес дурную весть. Прошлой ночью девушку по имени Кэти Джануэй нашли в ее номере в мотеле мертвой. Ее изнасиловали и забили до смерти. В сумочке у нее обнаружена твоя визитка. Дело расследует сержант Ди Ченцо: он знал, что ты мой протеже, поэтому сообщил мне. Я побывал на месте преступления, нашел там конверт, адресованный мисс Джануэй, и немедленно узнает твой не слишком изящный почерк. Объяснись, пожатуйста, сынок. Сержанту Ди Ченцо нужно исключить тебя из списка подозреваемых.
Кэти Джануэй…
Бад глубоко вздохнул, приготовившись лгать.
– Я проверял связи Каткарта. Одна из тех шлюх, что на него работами, рассказала, что у него была молоденькая подружка. Я поговорил с девушкой, но ничего важного она не сообщила. Сказала только, что эта проститутка присвоила деньги, которые оставил ей Каткарт. Я ее потряс малость, получил деньги и отослан их девочке по почте.
Ди Ченцо покачал головой.
– И часто ты трясешь шлюх? Дадли снова вздыхает.
– Несмотря на свою зловещую внешность, Бад в душе сентиментален. У него слабость к женщинам в беде. Так что мне его объяснение представляется вполне удовлетворительным. Кстати, сынок, как зовут эту шлюху?
– Синтия Бенавидес, кличка Сладкая Синди.
– Сынок, это имя в твоих рапортах не встречаюсь. И должен заметить, это большое упущение с твоей стороны.
Верно. В рапортах не было не только этого. О том, что Каткарт собирался заняться порнографией, Бад тоже не сообщил. И о том, что кто-то побывал у него дома, – тоже.
– Ну я подумал, что это неважно.
– Сынок, неужели ты не понимал, что она может оказаться свидетельницей? Разве я тебя не учил обращать внимание на каждую мелочь?
Кэти Джануэй – голая, на холодном столе в морге. Взгляд застилает красная пелена.
– Да, учил.
– Тогда будь добр объяснить, чем ты занимался со времени нашей встречи за ужином – той самой встречи, на которой ты должен был сообщить мне и о мисс Джануэй, и о мисс Бенавидес?