Роман с демоном - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Сафонов cтр.№ 75

В любом случае она нуждалась в немедленной помощи. Губы посинели, тело было холодным, несчастная ничего не видела и не слышала. Она далее не дышала.

Рюмин знал, что сделает это, кто бы перед ним ни находился. Но прежде он должен был убедиться, что не ошибся; что это — не Лиза и она не вцепится ему в лицо, когда очнется. Капитан расстегнул на груди женщины больничную пижаму. Кожа была чистой — никаких царапин, никаких старых рубцов. Анна!

Рюмин взял ее на руки, положил на пол. Стащил с себя кожаный френч, свернул в узел и засунул Вяземской под плечи. Затем зажал ей нос, глубоко вдохнул и припал к посиневшим губам.

Он действовал, как учили: четыре ритмичных нажатия на грудину, потом — вдох. Четыре толчка — вдох! Еще четыре…

Тело Вяземской было мягким и податливым: оно походило на холодное тесто. Руки и ноги безвольно дергались, когда Рюмин совершал толчки. Капитан ловил хотя бы искру в ее широко раскрытых глазах, но все зря. Они по-прежнему оставались безжизненными и пустыми.

Со стороны лестницы раздался грохот тяжелых форменных ботинок. Рюмин, не оборачиваясь, крикнул:

— Врача! Скорее!

Судя по звуку, ботинки потоптались на месте, развернулись и побежали в обратном направлении.

Капитан продолжал оказывать первую помощь. На лбу выступили крупные капли пота. Они срывались и падали на грудь Анны. О, эта грудь! Небольшая, круглая, безупречной формы. В другое время Рюмин наверняка не смог бы отвести от нее восхищенных глаз, но не это его сейчас заботило. Грудь Вяземской была холодна, как камень, и она совершенно не хотела вздыматься, заполнять воздухом опавшие легкие.

Ничего! Капитан будет дышать за нее; он не остановится, пока не погибнет последняя надежда, и даже тогда он не поверит, что все кончено.

Рюмин делал большие вдохи и на выдохе стремился отдать все, до последней капли, до последнего кубика кислорода. У него закружилась голова. Горячий пот заливал лицо.

Внезапно ему показалось, что губы Анны стали чуть теплее. Они слабо шевельнулись, словно она хотела ответить на его поцелуй. «Показалось», — решил капитан и удвоил усилия.

Четыре толчка — вдох! Четыре толчка — вдох!

Весь окружающий мир пульсировал в этом четком однообразном ритме. Планеты и созвездия, туманности и галактики, — все вдруг остановилось и замерло, потому что где-то там, на Земле, один человек не хотел отпускать от себя другого человека, отдавал свой воздух и жалел, что может отдать так мало; рычал от ярости и цепенел от страха; растерял все шансы, как мелочь из прохудившихся карманов, но, несмотря ни на что, продолжал пытаться!

— Анна! — закричал Рюмин, надеясь, что его услышат.

Хоть кто-нибудь, там, наверху…

Волны расступились, и Анна вынырнула из мрака. Перед глазами забрезжил неясный свет — такой тихий и ласковый.

Она услышала, как кто-то назвал ее по имени, и сразу же узнала голос. Ну конечно, это он!

Она уснула… Точнее, до сих пор еще спит, но пробуждение близко. Оно вот-вот наступит, и Анна снова увидит его зеленые, немного насмешливые глаза…

Боль… Чудовищная боль в висках. Злобные молотобойцы опять принялись за свое страшное дело. Ну почему они никак не успокоятся? Они… Хотят ее убить?! Нет! Этого не может быть! Кому и зачем понадобилась ее смерть?

— Зачем вы хотите меня убить? — всхлипнула Анна. — В чем я виновата перед вами? Почему?

Никто не отвечал, но… Удары острых молоточков стали реже и слабее. Разбойники устыдились собственной жестокой лихости; они утихомирились и сложили оружие.

Анна почувствовала теплое прикосновение мягких губ, и еще — покалывание жесткой щетины. «Не успел побриться с утра, — мелькнула мысль. — Ничего, день только начинается, и потом…».

Что-то было не так. Щетина пахла табаком, и губы насильно впивались в ее рот, поражали грубой настойчивостью и силой.

— Саша! — позвала она.

Он услышит и придет, вырвет ее из мерзких объятий. А она? Что же она? Почему не пытается даже пошевелиться?

Анна дернула рукой. Рука была слабой, точно ветвь, согнувшаяся под тяжестью снега, но она двигалась! Она повиновалась!

Анна собралась с силами, подтянула колени к животу, руки — к груди и оттолкнула навалившегося на нее насильника. И в этот момент порция чистого, не испорченного чужим дыханием воздуха ворвалась в ее грудь.

* * *

Вяземская пришла в себя; она оттолкнула капитана и села на бетонном полу. Анна тяжело дышала; руки и ноги были словно чужими; они будто получали приказы не напрямую от мозга, а — через какого-то глумливого посредника.

Анна подняла глаза, ожидая увидеть его, но… Конечно же, это бы не он, а всего лишь Рюмин. Потный, запыхавшийся, с бегающими глазами и вдобавок небритый Рюмин.

— Господи! — Анна взглянула на свою обнаженную грудь и поспешно запахнула больничную куртку. — Что вы здесь делаете?

Капитан молча пожал плечами.

Вяземская вспомнила прикосновение его губ; она брезгливо скривилась, вытерла рот рукавом и обвела взглядом убогую обстановку третьего бокса.

— Что я здесь делаю? — спросила она. — Я же собиралась… — Анна осеклась и быстро поправилась. — Мы собирались лететь…

— Вспомните, куда, Анна Сергеевна, — сказал Рюмин.

— Куда? На море… В Турцию… В Анталию… — она обхватила колени, положила на них голову… и разрыдалась.

Перед глазами вдруг возник Александр со шприцем в руке. Это воспоминание было ярким и острым, как игла, вонзившаяся в шею. Не будет ничего: ни моря, ни Турции, ни солнечной Анталии! Мир треснул и раскололся на две части: «до» и «после». И эта, вторая часть, она была такой маленькой… Такой пустой и бессмысленной… Неуютной и необжитой…

Рюмин взял ее за руку.

— Какой аэропорт, Анна Сергеевна?

— Не трогайте меня! — закричала Анна сквозь слезы.

Прибежал врач в белом халате; дежурный по корпусу, ее коллега с третьего этажа. Он помог Вяземской подняться и, бережно поддерживая под руки, повел к выходу из боксового отделения.

— Какой аэропорт? — голос Рюмина доносился откуда-то из-за ее спины.

Он был отвратительным: хриплым и надтреснутым. Ничего более отвратительного Анна в своей жизни не слышала.

— Какой аэропорт?

— Да отвяжитесь вы от меня! — сорвалась Анна. — Домодедово! Домодедово! Довольны?! А теперь — убирайтесь! Убирайтесь немедленно!

— Спасибо… — вымолвил капитан и обратился к врачу. — С ней все в порядке?

— У нее шок, — ответил доктор. — Не волнуйтесь, это пройдет. Я прослежу.

Рюмин кивнул и направился к выходу. Предстоял последний раунд. И от того, кто в нем победит, зависел исход всего поединка.