Башня - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Сафонов cтр.№ 9

Ковалев не смог сдержать улыбки. Этот злыдень Петухов однажды преподнес ему подарок. Маленькую продолговатую коробочку в красивой праздничной упаковке. Все как положено, с алым бантом и вложенной открыткой. В коробочке оказалась расческа – вещь, которой Ковалев прекратил пользоваться уже шестнадцать лет назад по причине абсолютной гладкости головы. Расческу он оставил – на память – и действительно хранил в своем шкафчике.

– Хорошо! Хорошо… Вот тебе мое последнее слово… – Он помедлил, наслаждаясь театральным эффектом. – Сдаюсь.

– А! – Петухов громко хлопнул себя по колену и энергично потер ладони. – Так и должно быть, полковник! Я…

Он не договорил. Откуда-то сверху, прямо над их головами, послышалось негромкое нарастающее гудение, словно с потолка пикировал маленький бомбардировщик. Ковалев поднял глаза: один из люминесцентных светильников разгорался все сильнее и сильнее, будто кто-то поворачивал ручку невидимого реостата. Ковалев приставил ко лбу ладонь, как козырек, чтобы закрыться от слепящего молочного света, и в следующую секунду тонкая трубка лопнула, окатив игроков мелкими стеклянными брызгами.

Несколько горячих осколков впились в гладкую голову полковника, по лысине побежали тонкие струйки крови.

Ковалев выругался и вскочил, опрокинув доску; шашки упали и рассыпались по полу. Петухов пригнулся и закрыл лицо руками. Как раз вовремя: по всему помещению, от ближней стены до дальней, прокатилась волна разрушения. Лампы вспыхивали, как дуга электросварки, и тут же лопались, наполняя комнату белым едким дымом и мелодичным звоном падающего стекла.

Эти вспышки были тугими и плотными; они били по глазам, обжигая сетчатку и лишая способности ориентироваться.

Сквозь треск разрывов и звон стекла Петухов услышал громкий повторяющийся сигнал: компьютер сообщал об аварийной ситуации. Он перевел взгляд на сервер, стоявший, как большой двухкамерный холодильник, в углу центрального пульта, управляющему показалось, что он видит струйки сизого дыма, поднимающиеся над белым пластиковым ящиком.

Он хотел уже броситься вперед, к серверу, когда в двух шагах от него из стены вырвался фонтан яркого оранжевого пламени – трескучий и искрящийся, как бенгальский огонь. Фонтан выплюнул кусочки стены и быстро двинулся в угол. Это напоминало гигантский бикфордов шнур, горящий где-то внутри; он оставлял позади себя в бетоне узкую обугленную траншею с четкими и ровными краями.

Сноп огня неотвратимо приближался к серверу, и, казалось, сигнал об опасности звучал все громче, сервер словно чувствовал свою скорую гибель.

Петухов услышал, как Ковалев прокричал ему на ухо: «Ложись!», но по-прежнему стоял, не в силах отвести глаз от пугающей и одновременно завораживающей картины. Полковник схватил его за плечи и повалил на пол, придавив тяжестью своего тела.

В следующее мгновение раздался оглушительный короткий хлопок, и помещение центрального пульта в последний раз озарилось ярким сиянием. Куски электронных плат, компьютерная начинка и расплавленные капли пластика полетели во все стороны.

Одна крупная пузырящаяся капля попала управляющему на тыльную сторону правой ладони, и он закричал – громко и протяжно. Резким движением он вырвался из объятий Ковалева и затряс рукой, пытаясь смахнуть раскаленную каплю, но было уже поздно: в свете догорающего сервера он видел, как кожа на месте ожога почернела и завернулась неопрятными грязными лохмотьями.

Комната центрального пульта размещалась в самом центре технического этажа, в ней не было окон, только дверь, ведущая в коридор. Сервер, шипя, догорал в углу, озаряя последними отблесками пламени задымленное помещение; изо всех углов выползала тяжелая, непроглядная темнота.

– Коля! Замолчи! Успокойся! – Ковалев поднялся на ноги и встряхнул управляющего.

Вместо ответа Петухов показал ему обожженную руку, в глазах его была такая обида и боль, что полковник смягчился.

– Ладно. До свадьбы заживет, – машинально бросил он и огляделся, пытаясь сориентироваться.

Прямо на него, как два мутных бельма, смотрели остывающие экраны мониторов. Он подошел к своему столу и взял трубку телефона. Серый пластик раскрошился в пальцах, как нагретая в кармане конфета, и Ковалев с криком отдернул руку, подумав про себя: «Один: один. Сегодня мы ведем счет не партиям, а увечьям. А именно, обожженным рукам».

Он посмотрел на развалившийся телефонный аппарат.

– Рация. Где-то здесь должна быть моя рация, и если я хочу ее найти, то надо действовать, – уговаривал он себя.

Но темнота была уже настолько плотной, что Ковалев, как ни приглядывался, ни шарил, так и не смог найти свою «Моторолу».

– Да и черт с ней! Надо выбираться отсюда.

Резервный сервер стоял в оружейной комнате. Дубенский, видимо под впечатлением фильма «Крепкий орешек», настоял на том, чтобы дублирующую систему управления Башней разместили в защищенном помещении, куда посторонний человек заведомо не сможет попасть. «Оружейка» с ее пуленепробиваемыми стеклами, бронированными дверями и чуткой сигнализацией подходила как нельзя лучше. Программисты и управляющие морщили носы, но Ковалев считал, что это разумно. По крайней мере сегодня это точно выглядело разумным.

– Пойдем! Переходим на резервный пульт. – Ковалев направился к двери, на ходу доставая магнитную карточку со своим личным кодом, – она служила ключом ко всем электронным замкам Башни.

Но, еще не дойдя до двери, он понял, что сейчас карточка мало чем ему поможет. Дверь была заблокирована, и огонек, возвещавший о рабочем состоянии замка, не горел. На всякий случай Ковалев нащупал узкую щель считывающего устройства и сунул в нее карточку. Бесполезно.

За спиной послышались шаги и хруст стекла.

– Ну, что там? – Петухов говорил, словно хныкал.

«Наверное, он выглядит сейчас как обиженный мальчик».

– Мы заперты, Коля, – спокойно ответил Ковалев. – Мы заперты, понимаешь? – запоздалая адреналиновая реакция на испуг и боль давала себя знать, проявляясь в виде гнева, готового выплеснуться на ни в чем не повинного управляющего. – Попробуй открыть эту чертову дверь, а я пока поищу рацию.

Полковник вернулся к своему столу и принялся осторожно водить ногой по полу, пытаясь нащупать рацию. Едкий дым от сгоревшего пластика щекотал ноздри и глотку, заставляя его натужно кашлять. Он еще не до конца сознавал, что произошло, но тревога и нарастающее беспокойство постепенно овладевали им, грозя перейти в панику.

Внезапно на полу – совсем в другой стороне, чем он думал, – зажегся зеленый огонек, и встревоженный голос произнес:

– Центральный! Первый пост, прием!

Ковалев круто развернулся и ринулся к рации.

– Сергей! Что это? – один из охранников, дежуривших в вестибюле, повернулся к напарнику.

Тот лениво потянулся и отложил газету в сторону.

Первый, Антон, встал из-за стойки и подошел к огромным стеклянным дверям.