Территория войны - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Пронин cтр.№ 34

– Нет, пусть гоняет. Как там у вас?

– Все замечательно. Только в школу уже послезавтра.

– Не хочется?

– Хочется и не хочется, и то, и то. Ты когда-нибудь к нам приедешь?

– Когда-нибудь. У вас все хорошо?

– Ты уже спрашивал. Все замечательно.

– Ты мне позвонишь, если что?

– Если что?

– Ну, заболеет кто, или еще что-нибудь.

– Какой ты странный!

– Ладно, беги, Аленка, мама заждалась. Поцелуй за меня братика. Я тебя крепко-крепко...

– Я тоже крепко-крепко!

Спал я ночью как убитый, но сны запомнил. Плыли мы втроем с детьми по реке на лодке, и с нами была еще очень большая кошка. Начались какие-то неприятности, лодка потекла, и нас остановили на реке для проверки водительских прав. Вчерашняя угроза бандита, далекий голос Аленки в телефонной трубке, лодка и кошка из путаного ночного сна переварились за ночь в густую вязкую ярость.

В телефонном справочнике я нашел номер городской думы. Какая бы ни была у этого олигарха армия охранников, если он слуга народа, то должен, как любой депутат, иметь приемные часы для своих избирателей.

Городская дума оказалась распущенной на каникулы. Я повесил трубку и начал одеваться. Сидеть в воскресенье в пустой квартире без дела было невыносимо, хотелось действовать, гнать, бить, крушить... Но только не сидеть на одном месте. Где же он может сейчас быть? На одной из своих яхт, в далеких морях или океанах? Но попробовать добраться до него я мог только тут, в луже Пироговского водохранилища, около железнодорожной станции «Водники», которую заметила Алла. Это называлось искать не там, где потерял, а там, где светло. С какой стати он должен торчать там, с его-то возможностями? Но дома все равно не высидеть, а там все-таки вода и пляж... А самое главное – скоро выборы. Плакаты и листки с физиономиями кандидатов в депутаты начали расклеивать по всем московским дворам. Почему бы ему не быть в это горячее время ближе к своим избирателям, да хоть на тех же «Водниках», если он совсем без воды жить не может? И я решил попробовать, в худшем случае хотя бы искупаться и позагорать.

Я гнал по полупустым воскресным московским улицам и с удовольствием слушал густой рык движка у себя под коленями. Это было единственное время, когда можно прокатиться себе в удовольствие по городу, не изнывая в бесконечных пробках. Еще я люблю выезжать за час до рассвета, в светлую летнюю ночь, когда весь город с его пустым асфальтом – твой.

В наушниках под шлемом пискнул зуммер, я снял руку с руля, вытянул микрофон и нажал кнопку за пазухой. Чтобы пользоваться обычным мобильником на мотоцикле, нужны длинные провода и сноровка. Все провода я приспособил сам. Конечно, есть что-то и посовременнее, но обхожусь пока этим.

– Это ты, Николаша? Приветик, это Клава, помнишь меня?

– Привет, Клава, что новенького?

– Гудит что-то.

– Это мотор гудит, все нормально. Я тебя слушаю.

– Это, как его... мы тут сидим втроем... ну, как тогда в больнице, навещаем его. Это... ну, ты сам сказал, позвонить, если что...

– Да, да, говори, Клава! – Я не снижал скорости.

– Я про письма – помнишь, звонила? С пустышками внутри.

– Ну, ну, помню, интересно.

– Ага! Так это... кладовщице нашей, у нее тоже две акции, так ей конверт с нормальным письмом пришел. На собрание акционеров, внеочередное и очень срочное, приглашают. Представляешь, Николаша, из всех нас – ее одну. Это как понимать?

– Когда собрание?

– Сегодня, в шесть часов. Ты скажи, может, и нам всем пойти, кому пустышки в письмах пришли? Устроить им веселую жизнь?

– Где собрание?

– В воинской части какой-то, там и номер указан.

– Отчего же не пойти. Только вас не впустят.

– Как не впустят?

– Там солдат с автоматом стоять будет – вот как. Не зря они воинскую часть выбрали. Адрес знаешь?

В наушниках послышалась возня, нетрезвые вопросы, шуршание. Вспомнили только улицу, но этого было достаточно.

– Жалко только, Серега еще рот плохо открывает, а то бы устроили им... Ты точно знаешь, что не впустят?

– Точно. Спасибо, Клава, если будет время, заскочу туда, погляжу. Привет болезному.

– Эй, эй, стой... еще не все! Серега еще что-то хочет сам... Ты слышишь?

Опять в наушниках возня, пьяный говор...

– Здорово, боксер!

– Привет, Серега! Ну, рот теперь открывается?

– Пока хреново. Слухай, боксер, что я тебе хотел сказать-то... Тут ко мне одна дамочка в больницу подвалила, с бумагами всякими. Подпиши, говорит. Бутылку выставила, денег дала. В пятницу это было, после поминок. Я голову с похмелюги поправил этой бутылкой.

– Что подписывал? Не тяни – я на мотоцикле.

– А! Ну, да... так она мне сначала лепила, мол, ты пострадавший, тебя незаконно уволили с завода, и все такое... Все путем, в общем, я не возражал, раз потерпевший. Потом про акции эти говорила, что подписи на протоколах туфта, собрание липовое, и обязаны были мне, как акционеру, все бумаги представить, а они избили, и свидетели есть... Все так складно лепила, и я со всем согласился.

– Куда бумаги?

– В суд. Я их все подписал. И денег мне еще дала, мы на них до сих пор вчетвером лечимся. Только я того, боксер, что-то сумлеваться потом стал... Еще она все лепила о профкоме на нашем заводе, мол, защищают они всех, а я на заводе ее и не видал никогда, а о профкоме все забыли давно.

– Одна приезжала?

– Не, с ней еще один был, здоровый такой, с татуировкой во всю клешню, его рожа мне точно не понравилась. Скажи, боксер, может, это подстава какая?

– Пообещала чего?

– Ага, денег даст и на работе восстановит...

– Худая такая? Востроносая?

– Ага, страшнее тюрьмы. Знаешь?

– Видал. Нехорошая. Они тебя и били, одна шайка.

– Чего мне делать-то теперь, скажи? Вишь, я как почувствовал, стал сумлеваться...

– Да ничего не делать, Серега. Подписал – и подписал. Суд теперь будет. Да уж и был, наверное. Но больше ты их не увидишь. И денег тоже.

– А работа?

– И работу не увидишь. Допивай, что осталось и выздоравливай. И не сомневайся больше.

– Обрадовал ты меня... Ладно, а может, заедешь? Посидим, как тогда, все путем...

– Не получится, Серега.

– Ты уже с утра верхом? Ну, даешь, боксер! Не споткнись где – вишь, они все какие крутые.

– Постараюсь. Ну, все, отбой, выздоравливай.

Я щелкнул кнопкой телефона за пазухой и отвернул правой ручкой побольше газа в цилиндры.