Выстрел в лицо - читать онлайн книгу. Автор: Донна Леон cтр.№ 26

— Транжира, — хмыкнула Паола, но тем не менее отправилась с ним в бар, где Брунетти уговорил ее выпить виски — напиток, который она пила редко и вообще-то не любила. Передав жене тяжелый квадратный стакан, Брунетти чокнулся с ней и стал смотреть, как она делает первый глоток. Рот Паолы искривился, может, лишь чуть-чуть слишком театрально, и она, задыхаясь, сказала:

— Даже и не знаю, как это тебе каждый раз удается развести меня на эту дрянь.

— И ты каждый раз говоришь вот эту фразу, с тех самых пор, как мы девятнадцать лет назад ездили вдвоем в Лондон, — парировал Брунетти.

— А ты все еще лелеешь надежду меня перевоспитать, — ответила Паола, делая второй глоток.

— Ну, граппу-то ты пить начала? — спокойно заметил Брунетти.

— Да. Но граппа мне нравится. А вместо вот этого, — Паола покачала стаканом, — я с тем же успехом могла бы пить растворитель для краски.

Осушив стакан, Брунетти водрузил его на стойку и, заказав grappa di moscato, забрал у Паолы ее виски.

Если он и думал, что Паола начнет возражать, она его приятно удивила.

— Спасибо, — сказала она, забирая граппу у бармена и поворачиваясь лицом к залу, из которого они только что пришли. — Наблюдение за этими игроками наводит на меня страшную тоску, — заметила она. — О таких душах и писал Данте, — она пригубила граппу. — А в борделях веселее?

Брунетти поперхнулся и закашлялся, выплюнув виски обратно в стакан. Поставив стакан на стойку, он достал платок и вытер губы.

— Прошу прощения? — переспросил он.

— Я серьезно, Гвидо, — улыбаясь, сказала Паола. — Мне не доводилось бывать в борделях, вот я и думаю, может, хоть там кому-нибудь удается повеселиться?

— И ты вообразила, что я знаю? — спросил Брунетти. Так и не решив, каким тоном это произнести, он остановился на чем-то между возмущением и изумлением.

Паола молча потягивала граппу.

— Ну, я был, может, в двух-трех борделях, — наконец сказал Брунетти. Подозвав бармена, он подтолкнул к нему стакан и попросил обновить. — Впервые я попал туда, когда работал в Неаполе, — заговорил он, когда ему принесли новую порцию виски. — Я отправился туда арестовывать сына хозяйки. Он жил там, потому что рядом был его университет.

— И чему он учился? — как Брунетти и думал, Паолу это сразу заинтересовало.

— Бизнес-менеджменту.

— Чему же еще, — улыбнулась она. — Ну а остальным там как, весело было?

— В тот момент я как-то об этом не думал. Мы с тремя коллегами пришли и арестовали парня.

— За что?

— Убийство.

— Ну а остальные разы?

— Второй раз был в Удине. Мне там надо было допросить одну из… сотрудниц.

— А ты к ним заявился в рабочее время? — спросила она. При этих словах перед Брунетти возникла забавная картинка: на проходной девушки пробивают свои рабочие карточки, вытаскивают из личных шкафчиков чулки и туфли на высоком каблуке, устраивают перерывы на чай с кофе и, разумеется, на обед, который проводят за одним столом: курят, болтают и едят.

— Да, — ответил он. Если три часа утра можно считать рабочим временем.

— Ну а там народ отрывался?

— Мы слишком поздно пришли, — сказал Брунетти. — Почти все уже спали.

— Даже та, которую ты пришел допрашивать?

— Позже выяснилось, что я спутал ее с другой.

— Ну а третий раз?

— Еще было дело в Порденоне, — сухо сообщил он. — Но их кто-то предупредил, и, когда мы приехали, там уже никого не было.

— Ох, а мне так хочется узнать, каково там! — весело сказала Паола.

— Прости, ничем не могу помочь, — ответил ее муж.

Поставив пустой бокал на стойку, Паола поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.

— Если вдуматься, я даже рада, что ты не можешь, — сказала она. — Ну что, пойдем продуем оставшиеся богатства?

Паола с Брунетти вернулись в зал, стараясь держаться подальше от толп, окруживших игровые столики. Они изучали игроков, не обращая внимания на то, выигрывают те или проигрывают. Юноша с пустыми глазами все так же стоял, прикованный к колесу рулетки, словно Екатерина Александрийская [44] . Брунетти это зрелище показалось столь невыносимо печальным, что он отвернулся, не в силах на него смотреть. В его возрасте надо гоняться за девчонками, болеть за какую-нибудь идиотскую футбольную команду, ходить на рок-концерты и карабкаться по горам — словом, тратить энергию юности на безумные, сумасшедшие, глупые поступки, о которых так приятно потом вспоминать.

Схватив Паолу за локоть, Брунетти увел ее в соседнюю комнату, где игроки, сидящие за круглым столом, приподнимали уголки своих карт и украдкой бросали на них быстрые взгляды. Брунетти вспомнил, как во времена его молодости после окончания рабочего дня бары заполняли суровые работяги, истовые фанаты скопы, национальной карточной игры. По правую руку у каждого стоял маленький стакан красного вина, темного до черноты, из которого они делали по глотку между раздачами. Казалось, что вино совершенно не убывает, и при этом Брунетти ни разу не видел, чтобы кто-нибудь заказывал себе второй стакан. Игра шла на редкость эмоциональная — игроки бухали картами об стол с такой жизнеутверждающей силищей, что тряслись ножки стола, а выигрыш забирали с радостными криками. На что там играли в те времена — лир на сто? Как раз чтобы заплатить за общую выпивку.

Брунетти помнил, как подбадривали игроков посетители бара, как бильярдисты, опершись о кии, стояли и смотрели за битвами картежников, нередко отпуская комментарии. Кто-то из рабочих перед приходом в бар успевал сполоснуться и надеть выходной пиджак, остальные шли сюда прямо с работы, в темно-синих комбинезонах и тяжелых рабочих ботинках. И куда в наше время делись эти комбинезоны и ботинки? И вообще, что случилось со всеми этими мужчинами, выполнявшими тяжелую физическую работу? Неужели и их заменили гладенькие противненькие типчики, вроде тех, что держат бутики и дорогие магазины и выглядят так, словно их может унести прочь легчайший ветерок?

Рука Паолы крепко обхватила его за талию.

— Долго нам тут еще надо пробыть? — спросила она.

Взглянув на часы, Брунетти обнаружил, что уже за полночь.

— Может, он кроме того раза сюда больше и не приходил? — предположила Паола, безуспешно пытаясь подавить зевоту.

Брунетти посмотрел в зал, на всех этих людей за столами. Они ведь могли уже лежать в своих кроватях и читать. Или лежать в своих кроватях и заниматься чем-нибудь еще. Но нет, торчат тут, наблюдая, как крохотные шарики, кусочки бумаги и маленькие белые кубики уничтожают все то, что им удалось заработать за многие недели, а может, даже годы.