Честь семьи Лоренцони - читать онлайн книгу. Автор: Донна Леон cтр.№ 51

— Так что там еще? — настойчиво повторил Брунетти.

— Ничего. Больше он ничего не сказал.

— Как он на него напал? Что у него было в руках? — Брунетти возвысил голос, силясь перекричать рев мотора.

— Не знаю, сэр.

— А что, Орсони не догадался спросить? — разозлился Брунетти, срывая свой гнев на несчастном Вьянелло.

— Он сказал, что не успел. Что тот положил трубку. Просто сообщил о случившемся, и все. Сразу же положил трубку.

Брунетти нетерпеливо постукивал ладонью по борту катера, и тот, будто бы подчинившись ему, вышел в открытые воды Бачино и пересек кильватерную волну вблизи от кормы водного такси. Мотор взревел, катер сорвался с места, и под оглушительный вой полицейской сирены они помчались по Большому каналу, пока наконец не добрались до частной пристани палаццо Лоренцони.

Ворота пристани были открыты, но на причале не было никого видно. Вьянелло первым выпрыгнул из катера, но оступился на верхней ступеньке причала и, соскользнув на нижнюю ступеньку, провалился в воду чуть ли не по колено. Едва ли обратив на это внимание, он повернулся и, протянув руку Брунетти, помог ему быстро выбраться из катера; тот, поднапрягшись, вспрыгнул на верхнюю ступеньку, и они стремглав припустились к главному входу и через открытую дверь — направо, к освещенной лестнице, ведущей на второй этаж. Наверху их уже ждала горничная, знакомая Брунетти еще с прошлого раза. Бледная как смерть, она застыла в немом ужасе, согнувшись и охватив себя руками, будто у нее нестерпимо болел живот.

— Где он? — выпалил Брунетти.

Горничная молча показала рукой на другую лестницу в конце коридора. Брунетти и Вьянелло бросились по коридору и взбежали по лестнице. На первой площадке они остановились и прислушались: ничего не услышав, они поднялись еще на один марш и уже на самом верху услышали едва различимый звук, похожий на мужской голос. Голос доносился из-за двери, расположенной с левой стороны площадки.

Брунетти прошел прямо в комнату. Граф Лоренцони сидел подле своей жены, держа ее тоненькую ручку обеими руками, и что-то тихо ей говорил. Со стороны могло показаться, будто это обычная мирная сцена семейной жизни: пожилой человек, сидя рядом с женой, о чем-то мирно с ней беседует и держит ее за руку. Но когда они опустили глаза, то увидели, что его брюки по колени, равно как и туфли, пропитаны кровью; кровью были забрызганы его руки и манжеты рубашки.

— Боже правый, — прошептал Вьянелло.

Граф поднял глаза, посмотрел на полицейских, потом перевел взгляд на жену.

— Не волнуйся, милая, теперь все будет хорошо. Со мной все в порядке. Правда. Ничего не случилось.

Брунетти услышал тихое чмоканье, когда его забрызганные кровью ладони отпускали ее руку. Граф поднялся и пошел к дверям. Но лицо графини оставалось бесстрастным; очевидно, она так и не поняла, что он сидел рядом с ней, разговаривал, а потом ушел.

— Сюда, — сказал граф и, выйдя из комнаты, провел их к ступеням, по которым они спустились на нижний этаж. По коридору с мраморным полом они прошли к комнате, в которой Брунетти уже дважды беседовал с ним. Граф распахнул двери, но заходить внутрь он, похоже, не собирался. Не говоря ни слова, он отрицательно покачал головой, когда Брунетти кивком пригласил его войти. Брунетти шагнул в комнату. За ним — Вьянелло, не отступавший от него ни на шаг.

Войдя в комнату, Брунетти понял, почему граф отказался последовать за ними. Верхняя часть занавесей на дальнем окне была пропитана кровью и забрызгана ошметками мозгов. Тело молодого человека лежало на полу у окна, в позе эмбриона. Его лицо оставалось практически неповрежденным, задняя же часть головы просто отсутствовала. По всей вероятности, выстрел был произведен в упор, и ствол ружья, должно быть, упирался прямо в подбородок. Брунетти подметил это гораздо раньше, чем отвернулся от страшного зрелища.

Он прошел обратно по коридору, думая о том, что теперь делать, надеясь на то, что его неожиданный уход из квестуры натолкнет кого-нибудь на мысль о том, что надо прислать сюда оперативную группу.

Графа нигде не было видно. Вьянелло шагал следом за ним; он тяжело дышал; так же, как тогда, когда на одном дыхании взлетел к нему в кабинет.

— Позвонишь им, чтобы прислали оперативную группу?

Вьянелло хотел что-то сказать, но слова застряли у него в горле, и он молча кивнул.

— Тут должен быть еще один телефон, — сказал Брунетти. — Попробуй поискать в одной из спален.

Вьянелло снова кивнул.

— А вы?

— Вернусь обратно и поговорю с ними.

— С ними?

— Я хотел сказать: с ним.

На этот раз кивок Вьянелло свидетельствовал о том, что он пришел в себя. Он повернулся и зашагал обратно по коридору, стараясь не смотреть в сторону комнаты, где лежал труп Маурицио.

Брунетти буквально заставил себя вернуться в комнату и заглянуть внутрь. Ружье лежало на полу, справа от тела, его блестящее ложе находилось всего в нескольких сантиметрах от лужи крови, которая медленно растекалась по полу. Два небольших коврика, сбившиеся в кучу, валялись на полу: молчаливые свидетели недавней трагедии. Скомканный пиджак Маурицио, залитый кровью, валялся прямо под дверью.

Брунетти повернулся и, крепко затворив за собой дверь, вернулся по лестнице туда, где оставил графа и графиню. Они сидели на своих прежних местах, только теперь на руках графа не осталось и следа крови. Когда Брунетти вошел, тот снова посмотрел на него.

— Могу я с вами поговорить? — спросил Брунетти.

Граф кивнул и снова отпустил руку жены. В коридоре Брунетти обратился к графу:

— Где мы могли бы с вами поговорить?

— А чем здесь плохо? — ответил граф. — Здесь, по крайней мере, я смогу присматривать за ней.

— Она знает о том, что произошло?

— Она слышала выстрел, — отвечал граф.

— Отсюда? Из этой комнаты?

— Да, да. Но потом она спустилась вниз.

— Туда?! — Брунетти почувствовал, как у него внутри все похолодело от ужаса.

Граф кивнул.

— И она… видела его?

Граф равнодушно пожал плечами.

— Когда я услышал ее шаги, — как она в тапочках идет по коридору, — я быстро прошел к двери. Я испугался, что она меня увидит, и попытался чем-то его прикрыть.

Брунетти вспомнил о пиджаке, валявшемся у дверей, и удивился про себя, какой от него мог быть толк.

Внезапно граф повернулся и направился к дверям ближайшей комнаты.

— Может, нам все-таки лучше поговорить здесь, — сказал он, пропуская Брунетти внутрь. Из мебели там были только письменный стол, стул и книжный шкаф, набитый фолиантами.

Граф обессиленно опустился в кожаное кресло прямо у двери. Откинув голову на спинку, он моментально закрыл глаза. Потом открыл их и посмотрел на Брунетти. И опять ничего не сказал.