Убийца без лица - читать онлайн книгу. Автор: Хеннинг Манкелль cтр.№ 19

Они вышли в коридор. Рюдберг скрылся в своем кабинете, а Валландер пошел к Мартинссону посмотреть распечатки. Оказалось, что существует на удивление подробная статистика по иностранцам, совершившим преступление в Швеции или подозреваемым в их совершении. Мартинссон успел к тому же собрать сведения о нападениях на одиноких стариков. За последние несколько лет минимум четыре разных человека или банды совершили подобные грабежи на территории Сконе. Но Мартинссон сказал также, что все они в настоящее время сидят за решеткой. Он ждет сообщения, не получал ли кто-нибудь из них разрешение на выезд за пределы тюрьмы в день преступления.

Совещание они провели в кабинете Рюдберга, поскольку девушка из канцелярии предложила пропылесосить пол у Валландера. Телефон звонил непрерывно, но трубку она не брала.

Совещались долго. Все согласились, что рассказ Ларса Хердина — это прорыв. По крайней мере теперь у следствия появилось направление. Затем еще раз обсудили результаты опроса в Ленарпе, звонки, ответы на вопросник. В ночь на понедельник в деревне в нескольких километрах от Ленарпа видели машину, промчавшуюся на огромной скорости. Водитель грузовика, который в три часа утра выехал в Гётеборг, чуть не столкнулся на крутом повороте с неизвестным гонщиком. Узнав о двойном убийстве, водитель призадумался и позвонил в полицию. А там, просматривая фотографии разных машин, опознал встречную как «ниссан», хоть и без особой уверенности.

— Имейте в виду прокатные пункты, — напомнил Валландер. — Грабители чаще всего воруют машины или берут напрокат.

Совещание закончилось в шесть часов. Настроение было боевое.

Ларс Хердин вселил в них оптимизм.

Валландер зашел в кабинет и переписал начисто заметки, сделанные во время беседы с Хердином. Ханссон оставил свои записи, так что можно сравнить. Не успев начать читать, Валландер понял, что Ларс Хердин не хитрил. Записи почти совпадали.

Ровно в семь он отложил бумаги и вдруг вспомнил, что никто с телевидения так и не появился. Позвонил на коммутатор и спросил, не оставила ли Эбба ему какой-нибудь записки перед тем, как уйти домой. Ответила практикантка:

— Здесь ничего нет.

Внезапно будто что-то подтолкнуло его. Он пошел в столовую и включил телевизор. Как раз начались местные новости. Он придвинулся к столу и краем уха слушал сюжет о том, как плохо работают коммунальные службы в Мальмё.

Он думал о Стене Видене.

О Юханнесе Лёвгрене, продававшем конину немецким нацистам во время войны.

Он думал о себе самом, о том, что у него вырос живот.

И хотел уже выключить телевизор, когда женщина-репортер вдруг заговорила о двойном убийстве в Ленарпе.

Он с изумлением услышал, что полиция Истада сосредоточилась на поиске пока неизвестных иностранных граждан, поскольку убеждена: преступление совершили иностранцы. Причем не исключено, что речь идет о беженцах, запросивших политического убежища.

Потом он услышал о себе самом.

Несмотря на настойчивые просьбы, сказала дикторша, было совершенно невозможно уговорить руководителей следствия прокомментировать данные, полученные из анонимных, но заслуживающих доверия источников.

Говорила она все это на фоне здания управления полиции Истада.

Дальше шел прогноз погоды.

С запада приближается область низкого давления. Ветер значительно усилится, но снега пока не ожидается. Температура по-прежнему сохранится чуть выше нуля.

Валландер выключил телевизор.

Он сам не мог понять, рассержен он или просто устал. А может быть, голоден.

Но кто-то в полиции проболтался. Может, за информацию теперь платят?

Неужели даже гостелевидение подкупает информаторов? Кто, думал он.

Да кто угодно, кроме меня самого.

А зачем?

Есть ли какое-то другое объяснение, кроме денег? Расизм? Неприязнь к беженцам?

Он пошел к себе в кабинет и еще из коридора услышал, как звонит телефон.

Он очень устал. Сейчас бы поехать домой и приготовить себе что-нибудь поесть. Валландер со вздохом сел на стул и потянулся за телефонной трубкой.

Пора дезавуировать информацию с телевидения. Дай бог, чтобы в ближайшие дни тут не начали снова жечь кресты.

Ночью на Сконе обрушился шторм. Курт Валландер сидел в своей неприбранной квартире, покуда ветер пытался сорвать с крыши черепицу. Он налил себе виски и поставил немецкую запись «Аиды». Вдруг погас свет. Стало темно и тихо. Он подошел к окну и посмотрел в темноту. Все тот же вой ветра да стук сорванного рекламного щита о стену.

Он посмотрел на светящиеся стрелки ручных часов. Без десяти три.

Странно, но спать не хотелось. Он вернулся домой в полдвенадцатого. Перед уходом ему позвонил человек, не пожелавший себя назвать. Он сказал, что полиция должна объединиться с местным националистическим движением, чтобы раз и навсегда выдворить из страны иностранцев. Валландер немного послушал, потом бросил трубку и попросил больше ни с кем его не соединять. Он погасил свет, прошел по темному и тихому коридору и поехал домой. Отпирая дверь квартиры, он подумал, что надо во чтобы то ни стало узнать, кто именно в полиции разболтал конфиденциальную информацию. Вообще говоря, это было не его дело. Все вопросы, касающиеся внутренних конфликтов, решал шеф. Через несколько дней Бьёрк вернется из отпуска, пусть он этим и займется. Но узнать, кто это был, необходимо.

Однако после большого глотка виски стало понятно: Бьёрк ничего не станет делать. Хотя каждый полицейский и подписывает обязательство о неразглашении, но то, что кто-то позвонил на государственное телевидение и рассказал, что именно говорилось на следственном совещании, вряд ли можно считать преступлением. А доказать, что телевидение заплатило позвонившему за информацию, будет еще труднее. Курту Валландеру вдруг стало интересно, как телевидение проводит такие взятки через бухгалтерию.

Потом он подумал, что Бьёрк вряд ли начнет проверять всех сотрудников на лояльность сейчас, когда на них висит дело об убийстве.

После второго глотка он стал размышлять, а кто же это все-таки мог быть? Кроме себя самого он мог исключить только Рюдберга. А мог ли? Почему он решил, что Рюдберг ему понятнее, чем остальные?

А теперь шторм порвал где-то провода и он сидит один в темноте. Мысли об убитых, о Ларсе Хердине и странной удавке мешались с размышлениями о Стене Видене, Моне, Линде и об отце. В темноте все казалось бессмысленным. Словно какая-то гнусная рожа издевательски ухмыляется в ответ на все его попытки наладить свою жизнь…

Он проснулся, когда снова зажегся свет. Посмотрев на часы, Курт понял, что спал не больше часа. Пластинка с шипением крутилась на проигрывателе. Он допил стакан и не раздеваясь упал на кровать.

Надо поговорить с Моной, думал он. Надо поговорить с ней обо всем, что происходит. И с Линдой. Надо поехать к отцу и решить наконец, что с ним делать. А в промежутках между всеми этими делами неплохо бы поймать убийц.