Звезды над Занзибаром - читать онлайн книгу. Автор: Николь Фосселер cтр.№ 86

— Я тоже хочу вот это! — тут же закричала Тони и показала на пару филигранных серег в форме полумесяца, которые были, как кружевные, и на которых раскачивались многочисленные серебряные шарики. Саид только закатил глаза и отвернулся, разглядывая тележку, запряженную осликом, в которой весьма ненадежно лежала груда цветной капусты.

— А-а-хх, у юных дам изысканный вкус, — восхищенно воскликнул торговец серебром на хорошем египетском диалекте и широко ухмыльнулся. Быстро отставив в сторону стакан с каркаде, пурпурно-красным чаем из дамасской розы, он торопливо выхватил из кучки всякой всячины вожделенный браслет и протянул его Розе. Она умоляюще смотрела на мать:

— Ну, пожалуйста, мама!

Эмили медлила, несмотря на то, что на дорожные расходы они получили от правительства сумму немаленькую. Но она не представляла, как у них будет с деньгами, и, кроме того, привыкла воздерживаться от бесполезных трат. Но просящим взглядам Розы и Тони долго противиться она не могла.

— Ну, ладно. Сабах аль-шер. Доброе утро, — поздоровалась она с торговцем. В ответ его широкая улыбка стала еще шире.

— Сабах иннур , — радостно ответил он и тут же обрушил на нее положенный шквал похвал своему товару.

— Лучшее серебро, дамы, — нахваливал он браслет и даже потер его большим пальцем, а затем схватился за серьги, которые приглянулись Тони, проделав с ними то же самое. — Из семейной серебряной мастерской. Лучшая работа! Такие искусно сделанные вещи вы можете купить только у меня! Если вы возьмете обе, я сделаю вам специальную скидку.

Уголка губ Эмили коснулась улыбка. И в самом деле, она точно в той стороне, где родилась и выросла! Она назвала свою цену, торговец — свою, и так они перебрасывались цифрами до тех пор, пока цена не устроила того и другого, и деньги и украшения поменяли владельца. Когда дочери Эмили, на седьмом небе от счастья, прижались к ней, с восхищением разглядывая сокровища и ревниво сравнивая их, торговец наклонился к ней:

— Где вы так превосходно выучили наш язык? Наверное, вы долго жили в Багдаде…

Эмили улыбнулась и, покачав головой, распрощалась с ним. Однако улыбка застыла уже через секунду. Торговец определенно принял ее за европейку, которая несколько лет провела на Востоке! Эта мысль больно пронзила ее.

Даже здесь, в арабском мире, она стала чужой. Как будто годы, проведенные в Германии, отняли у нее частичку ее происхождения.

И таким образом — часть ее бытия.

Жару можно было увидеть: ею светилась палуба, трубы и все палубные надстройки «Адлера», небольшого интендантского судна имперских военно-морских сил, принявшего в Порт-Саиде на борт Эмили и ее детей. Уже пять дней они стояли на рейде в аденском порту и все еще не получили приказа о дальнейшем следовании на Занзибар. Нигде на борту нельзя было отыскать ни единого прохладного или, по крайней мере, просто хоть какого-нибудь местечка, где можно было бы переждать жару. Узенькие каюты занимали таинственные гражданские лица.

Несмотря на зной, Эмили стояла у поручней на ярком солнце, прикрывая глаза ладонью, и рассеянно оглядывала гавань, сильно изменившуюся с тех пор, как она была здесь. Сколоченные на скорую руку, перекошенные от ветра и ржавые старые жестяные волнистые навесы от солнца уступили место красивым медным крышам. Набережную заново облицевали и теперь вдоль нее высились одна за другой красивые гостиницы. И несравнимо больше кораблей стояло сейчас в порту, большинство из которых были пароходами, парусников Эмили насчитала всего несколько. Что осталось прежним — так это сутолока. Народу будто бы даже прибавилось, и все шумели, кричали, перекрикивая друг друга, и каждый шел своей дорогой, как и куда ему заблагорассудится. Шла активная погрузка и разгрузка судов, а путешественники в повозках, запряженных пони, или в обычных колясках устремлялись в город.

Порт Адена действительно очень изменился за прошедшие годы.

Глаза Эмили блуждали по изрезанному хребту черной скалы-стены прямо под небом цвета эмали — они выглядели точно так, как она их запомнила. Они наверняка будут стоять здесь еще не одну сотню лет или вечно — как стояли в древние времена и стоят сегодня. Та самая скала, которая укрыла ее от гнева Меджида. Это у ее подножья она ждала Генриха и стала его женой. Генрих…

Девять месяцев она провела здесь, в Адене.

Девять месяцев, чтобы родить ребенка.

Эмили закрыла глаза, снедаемая болью, которая пожирала ее, как дикий ненасытный зверь.

С радостью она убедилась, что путешествие на Восток сегодня благодаря техническом прогрессу стало намного быстрее и комфортнее, чем тогда. Не надо трястись в повозке через пылающую жаром пустыню в Суэц, нынче они доехали сюда куда более удобным способом — по железной дороге прямо в Порт-Саид, живой и веселый городок с широкими улицами и новыми домами. И Суэцкий канал, который в прошлый раз был едва ли шире обычного брода, сегодня стал большим судоходным морским путем, по которому в обе стороны сновали маленькие и большие суда.

Если бы мы тогда пробыли в пути и на жаре не так долго… Если бы наша поездка была короче и легче — возможно…

Следующий день принес облегчение Эмили, в первую очередь потому, что «Адлер» наконец вышел в море и Аден очень скоро исчез из виду. Облегчение почувствовали не только Эмили и дети, но и вся команда «Адлера» — не только по той причине, что путешествие продолжилось, но и оттого, что невыносимая жара осталась позади. На небе стали собираться облака, грозные и мрачные, не пропускавшие на землю ни единого солнечного луча, а прерывистый освежающий ветер принес долгожданную прохладу.

Судно беспокойно танцевало на волнах неспокойного моря, но приподнятому настроению, царившему на «Адлере», ничто не могло помешать. Как и обычно, утром Эмили и дети сидели на палубе за завтраком вместе с офицерами.

— Какой славный у вас мальчик, — обратился лейтенант фон Домбровски, капитан «Адлера», к фрау Рюте. Взгляд Эмили невольно перешел на Саида, беседующего с морским кадетом, который был едва ли старше Саида, но ему скоро предстояло получить первый офицерский чин: а сейчас он объяснял Саиду основные правила навигации. Темные глаза молодого Рюте были очень внимательны, и он время от времени понимающе кивал или задавал вопросы, а изящными пальцами что-то чертил на столе перед собой. В отличие от Тони он никогда не был склонен к юношеской полноте, однако сейчас, в шестнадцать лет, его лицо стало терять детскую округлость, черты становились резче, а арабское происхождение — в первую очередь, черты деда, проступало все отчетливее. Но когда он смеялся — это был настоящий Генрих; один только взгляд на него согревал ее сердце, но всегда это было и мукой для нее.

— Ваш… Феликс, — с нажимом продолжил Домбровски и подмигнул Эмили. — Уважаемая фрау фон Келер. — Он легко поклонился в ее сторону.

Эмили смущенно опустила глаза. Она еще не привыкла к тому, что путешествует под чужим именем, и ей каждый раз становилось неловко, когда к ней так обращались. К тому же она выдавала себя за испанку, вышедшую замуж за немца, а сейчас она якобы направляется в Коломбо. Это было условием, которое ей выдвинули перед отплытием, — условие, при котором она могла взять с собой детей. К тому же она не совсем уверенно чувствовала себя в присутствии лейтенанта. Высокий и широкоплечий блондин с плутоватым блеском в глазах, он был очень похож на Генриха — такая же аура льва — что еще больше подчеркивали его пушистые бакенбарды.