Реестр убийцы - читать онлайн книгу. Автор: Патрисия Корнуэлл cтр.№ 5

Крупный план глазами профессора: тело Дрю. В стереоскопических очках оно выглядит невероятно реальным. Кажется, протяни руку и дотронешься до мертвой плоти, зияющих темно-красных ран, испачканных глиной, влажных от дождя. Длинные белокурые волосы намокли и облепили лицо. Глаза плотно закрыты и выпучены под веками.

— Доктор Скарпетта, — говорит капитан Пома. — Пожалуйста, ваше мнение. Скажите нам, что вы видите. Вы, несомненно, уже ознакомились с отчетом профессора Фиорани, но сейчас вы видите тело в трехмерной проекции на месте преступления. Нам бы хотелось услышать ваши соображения. И мы не станем возражать, если вы не согласитесь с выводами профессора.

Почитаемого столь же непогрешимым, как сам папа римский, тело которого он бальзамировал несколько лет назад.

Красная точка лазера скользит по экрану.

— Положение тела, — начинает Скарпетта. — На левом боку, ладони сложены под щекой, ноги слегка согнуты. Полагаю, такое положение телу придали намеренно. Доктор Уэсли? — Она смотрит на Бентона. Его глаза за толстыми очками глядят мимо нее, на экран. — Ваш комментарий?

— Согласен. Тело находится в положении, приданном ему убийцей.

— Как будто молится, да? — подает голос начальник государственной полиции.

— Какого она вероисповедания? — спрашивает заместитель директора управления уголовного розыска.

В полутемном зале слышны приглушенные голоса.

— Католичка.

— Я так понимаю, не слишком ревностная.

— Не слишком.

— Может быть, какие-то религиозные мотивы?

— Я тоже об этом подумал. От стройплощадки рукой подать до церкви Святой мученицы Агнессы.

Капитан Пома считает своим долгом выступить с пояснением.

— Для тех, кто не очень хорошо знает город, — он бросает взгляд на Бентона, — святая Агнесса — мученица, убитая в возрасте двенадцати лет за отказ выйти замуж за язычника вроде меня.

Смех. Короткое обсуждение, может или нет убийство иметь какой-либо религиозный аспект. Конец дискуссии кладет Бентон.

— Налицо сексуальная деградация. Ее оставили на открытом участке, обнаженную, неподалеку от того места, где она условилась встретиться с подругами. Убийца хотел, чтобы ее нашли, хотел шокировать. Религия не является здесь доминирующим мотивом. Это сексуальное возбуждение.

— Однако никаких свидетельств сексуального насилия не обнаружено, — напоминает начальник судмедэкспертизы службы карабинеров и указывает, что убийца не оставил ни семенной жидкости, ни крови, ни слюны — разве что все смыто дождем. Зато из-под ногтей жертвы извлечено два различных образца ДНК. К сожалению, объясняет он, результатов пока нет, поскольку итальянское законодательство не разрешает брать образцы ДНК у преступников, считая это нарушением их гражданских прав. Единственные образцы, имеющиеся в базе данных итальянских спецслужб, — это те, что получены в результате сбора вещественных доказательств.

— Следовательно, такой базы данных в Италии нет, — добавляет капитан Пома. — Единственное, что мы можем сказать на данный момент, — это то, что ДНК из-под ногтей Дрю не совпадаете образцами, имеющимися в базах данных за пределами Италии. Включая Соединенные Штаты.

— Насколько я понимаю, — вступает Бентон, — вы уже выяснили, что носители ДНК, обнаруженной под ногтями Дрю, являются мужчинами европейского происхождения, другими словами, белыми.

— Да, — подтверждает начальник судмедэкспертизы.

— Доктор Скарпетта, — любезно напоминает капитан Пома, — пожалуйста, продолжайте.

— Пожалуйста, фотографию со вскрытия… номер двадцать шесть. Вид сзади во время внешнего осмотра. Раны крупным планом.

Они на экране. Два темно-красных кратера с рваными краями. Скарпетта поднимает указку, и красная точка обходит массивную рану на месте правой ягодицы, затем спускается ниже, туда, где с задней части правого бедра вырезан большой кусок плоти.

— Нанесены острым режущим инструментом с зазубренным лезвием, которое рассекло мышцы и поверхностно задело кость. Нанесены посмертно, на что указывает отсутствие тканевой реакции на повреждения. Другими словами, раны желтоватого оттенка.

— Посмертное увечье исключает пытку, по крайней мере пытку с применением режущего орудия, — вставляет Бентон.

— Тогда какое вы дадите объяснение? Если не пытка, то что? — обращается к нему капитан Пома. Мужчины смотрят друг на друга, как два зверя, которых сделала врагами сама природа. — Зачем еще наносить человеку такие садистские и, я бы сказал, уродующие ранения? Скажите, доктор Уэсли, у вас ведь немалый опыт, видели ли вы раньше нечто похожее? Может быть, при расследовании других дел? Может быть, в то время, когда были знаменитым криминалистом в ФБР?

— Нет, — коротко отвечает Бентон, для которого любое напоминание о прежней карьере в ФБР равнозначно преднамеренному оскорблению. — Я видел много увечий. Но что-либо подобное — никогда. И прежде всего то, что он сделал с ее глазами.

Глаза он вырезал и пустые глазницы заполнил песком. Потом склеил веки клеем.

Скарпетта продолжает объяснения, и Бентон снова как будто застывает. Все в этом деле пугает его, нервирует и изумляет. Что это за символизм? Нельзя сказать, что ему не встречались случаи с изъятием глаз. Но предлагаемое капитаном Помой представляется притянутым за уши.

— У древних греков был такой боевой вид спорта — панкратион. Может быть, кто-то слышал? — говорит капитан Пома, обращаясь ко всем собравшимся в зале. — В панкратионе для победы над противником допускались любые средства: выдавливали глаза, душили, закалывали. У Дрю вырезали глаза, а раньше ее задушили.

— Так, может быть, есть какая-то связь с панкратионом? — спрашивает через переводчика генерал карабинеров. — Может быть, поэтому убийца удалил ей глаза и задушил?

— Я так не думаю, — говорит Бентон.

— Тогда как вы все это объясняете? — спрашивает генерал. На нем, как и на капитане Поме, шикарная форма, только серебра и нашивок еще больше.

— Полагаю, мотив более внутренний. Более личный.

— Может, насмотрелся новостей, — гадает генерал. — Все эти пытки… Эскадроны смерти в Ираке. Вырывали зубы, выкалывали глаза.

— Могу лишь предположить: то, что сделал убийца, есть проявление его души. Иными словами, я не считаю, что совершенное имеет отношение к чему-то даже отдаленно очевидному. Через эти раны мы можем заглянуть в его внутренний мир.

— Это всего лишь спекуляция, — замечает капитан Пома.

— Это психологическая оценка, основанная на многолетнем опыте расследования насильственных преступлений, — возражает Бентон.

— Речь идет только о вашей интуиции.

— Игнорировать интуицию опасно.

— Пожалуйста, покажите фотографию, сделанную во время внутреннего осмотра, — просит Скарпетта. — Ту, с крупным планом шеи. — Она пробегает глазами по списку. — Номер двадцатый.