Недавно переоборудованный, с толстыми синими коврами, длинным новым столом и темными панелями, конференц-зал выглядел бы уютно, если бы не анатомические модели и человеческий скелет под пластиковым покрывалом, напоминающие о суровой реальности обсуждаемых здесь вопросов. Окон, разумеется, не было, а изобразительное искусство было представлено портретами моих предшественников, исключительно мужчин, угрюмо смотревших на нас со стен.
В это утро по обе стороны от меня сидели помощники главного администратора и главный токсиколог из располагавшегося этажом выше отдела криминалистики. Мой заместитель, Филдинг, сидевший по левую руку, ел йогурт белой пластмассовой ложечкой. Рядом с ним расположилась новая помощница.
— Вы все, конечно, в курсе случившегося с Дэнни Уэбстером, — начала я, занимая обычное место во главе стола. — Не стоит и говорить, как эта ужасная, бессмысленная смерть сказалась на всех нас.
— Доктор Скарпетта, есть ли какие-то новости? — спросила новенькая.
— На данный момент нам известно следующее… — Я изложила все, что знала. — Судя по тому, что мы видели на месте преступления вчера вечером, Дэнни получил по меньшей мере одно пулевое ранение в затылок.
— Что насчет гильз? — спросил Филдинг.
— Полиция нашла одну, в кустах, неподалеку от улицы.
— То есть его застрелили на Шугар-Боттом, а не в машине?
— Судя по всему, не в машине и даже не около нее.
— О чьей машине идет речь? — поинтересовалась одна из сотрудниц, ассистентка, поступившая в медицинскую школу уже далеко не в молодые годы и относившаяся ко всему чересчур серьезно.
— О моей. О «мерседесе».
Она смутилась, и мне пришлось еще раз объяснять всю ситуацию. Ее следующий вопрос продемонстрировал присутствие логики.
— А не может ли быть так, что убийца преследовал цель убить вас?
— Господи. — Филдинг раздраженно поставил стаканчик на стол. — Что вы такое говорите!
— Действительность отнюдь не всегда приятна, — парировала ассистентка, демонстрируя не только логику, но и занудство. — Я всего лишь предполагаю, что если машина доктора Скарпетты стояла возле ресторана, который она многократно посещала прежде, то убийца поджидал именно ее. Или, может быть, кто-то следил и не знал, кто в машине, потому что, когда Дэнни подъехал к тому месту, было уже темно.
— Давайте перейдем к другим вопросам, — предложила я, отпив приготовленного Розой и безнадежно испорченного сахаром и искусственными сливками кофе.
Филдинг придвинул к себе листок со списком вызовов и принялся читать, как всегда, нетерпеливым тоном северянина. Не считая Дэнни, поступивших в морг было трое. Один погиб при пожаре, второй оказался заключенным с хроническим сердечным заболеванием, третьей была семидесятилетняя женщина, жившая с дефибриллятором и кардиостимулятором.
— Помимо прочего, больная страдала от депрессии. Сегодня, в три часа ночи, муж услышал, как она встает. Судя по всему, женщина зашла в кабинет и там выстрелила себе в грудь.
К рассмотрению на предмет вскрытия были представлены и другие несчастные, те, что умерли ночью от инфаркта миокарда и в автомобильных авариях. В список «отказников» я занесла пожилую женщину, очевидную жертву рака, и бедняка, проигравшего борьбу с ишемической болезнью сердца. Закончив, мы отодвинули стулья, поднялись, и я спустилась вниз. Сотрудники относились ко мне с уважением, никто не задавал ненужных вопросов насчет того, как я себя чувствую. Никто не проронил ни слова в лифте, где я молча стояла перед закрытой дверью, и в раздевалке, где мы переоделись в защитные комбинезоны и вымыли руки. Я уже надела бахилы и натягивала перчатки, когда подошел Филдинг и, наклонившись, прошептал:
— Давайте я сам займусь им. — Он сочувственно посмотрел мне в глаза.
— Справлюсь. Но в любом случае спасибо.
— Доктор Скарпетта, не насилуйте себя, не надо. Меня не было здесь, когда он пришел. Я ни разу с ним не встречался.
— Все в порядке, Джек.
Мне и раньше приходилось проводить вскрытие знакомых, и многие, как полицейские, так и врачи, не всегда относились к этому с пониманием. Они утверждали, что результаты более объективны, если этим делом занимается кто-то другой, человек со стороны. Я никогда не соглашалась с таким мнением и считала, что объективность выводов гарантируется, помимо прочего, еще и присутствием свидетелей. Конечно, я знала Дэнни недолго и не очень хорошо, но он работал под моим началом и в каком-то смысле умер за меня. Я была перед ним в долгу.
Дэнни лежал на каталке, рядом со столом, на котором я обычно проводила вскрытие, и от одного только его вида у меня перехватило дыхание. Холодный, скованный трупным окоченением, он выглядел так, словно все живое вышло из него за ночь, после того, как я оставила его одного. На лице запеклась кровь, губы были слегка приоткрыты, будто он пытался что-то сказать перед смертью. Пустые глаза невидяще смотрели через узкие щелочки век. Увидев красную скобу, я вспомнила, как он мыл пол. Вспомнила, каким он был жизнерадостным и как погрустнел, когда мы заговорили о Теде Эддингсе.
— Джек. — Я кивком подозвала Филдинга.
Он почти подбежал ко мне.
— Да, мэм.
— Ловлю вас на слове и хочу воспользоваться вашим предложением. — Я начала наклеивать ярлычки на пробирки, лежавшие на хирургическом столике. — Не могли бы вы мне помочь, если, конечно, уверены, что справитесь.
— Что нужно сделать?
— Мы будем работать вместе.
— Без проблем. Хотите, чтобы я вел запись?
— Давайте сфотографируем его, но сначала застелем стол.
Дэнни получил регистрационный номер МЕ-3096, и это означало, что его дело было уже тридцатым в новом, 1996 году в центральном округе Вирджинии. Тело пролежало в холодильнике несколько часов и неохотно поддавалось нашим манипуляциям. Когда мы поднимали его на стол, руки и ноги стучали о нержавеющую сталь, словно протестуя против того, что мы делаем. Мы сняли грязную, окровавленную одежду. Руки никак не желали вылезать из рукавов, узкие джинсы упрямо цеплялись за ноги. Я проверила карманы и выгребла двадцать семь центов мелочью, тюбик помады от обветривания и связку ключей.
— Странно, — сказала я, складывая одежду и убирая ее на укрытую простыней каталку. — А где же ключ зажигания от моей машины?
— У вас был с дистанционным пультом?
— Да. — Я расстегнула застежку-липучку и сняла с колена скобу.
— Значит, на месте преступления его не было.
— Там не нашли, а поскольку и в замке зажигания ключа тоже не было, я предположила, что Дэнни забрал его с собой. — Я стащила толстые спортивные носки.
— В таком случае ключ либо потерялся, либо его забрал убийца.
Я подумала о вертолете, добавившем проблем на месте преступления, и вспомнила, как Марино, потрясая кулаком, возмущенно кричал что-то в камеру репортера новостного канала.