Экслибрис - читать онлайн книгу. Автор: Росс Кинг cтр.№ 24

Поманив меня к книжным полкам, Алетия показала, что ее отец приобрел издания, которые подготовили Лефевр де Этапль, Турнебус, Флуссас, Патрицци, Розелли, даже тринкавелливское издание Иоханнеса Стобея, македонского язычника, более тысячи лет назад собравшего воедино часть герметических рукописей. Но ни в одно из этих собраний, утверждала она, не входила восемнадцатая рукопись, первый герметический текст, обнаруженный почти двести лет назад, — «Лабиринт мира».

Я скептически поглядывал, как она стояла около книжной полки и скороговоркой проговаривала все названия одно за другим, и думал о том, какая жалость, что сэр Амброз истратил такие огромные деньги — на эти тома, по крайней мере. Все они, правда, в добротных переплетах, и я мог бы быстро продать их любому из дюжины коллекционеров. Но пятьдесят лет назад Исаак Казобон доказал, что весь «герметический свод» — этот предполагаемый первоисточник древнейшей магии и мудрости нашего мира — не что иное, как подделка, плод труда нескольких греческих ученых, живших в Александрии в первом веке от Рождества Христова. Так какую же ценность или интерес могла иметь еще одна подобная книга, очередная подделка?

Карета пересекла узкий ручей, с обеих сторон из-под колес взметнулись фонтаны воды. Задаток в виде золотых соверенов — целая дюжина — тихо позвякивал в моих карманах. Я прикрыл глаза и не открывал их, насколько я помню, пока мы не достигли дымного Лондона, запах которого, могу поклясться, никогда еще не казался мне столь приятным.

Битва за Прагу длилась меньше часа. Солдаты Фридриха и их ненадежные земляные укрепления не способны были противостоять императорским полчищам с их кремневыми мушкетами и двадцатичетырехфунтовыми пушечными ядрами. Артиллерия в пух и прах разнесла линию обороны перед Летним дворцом, и затем в дело вступили мушкетеры: уравновесив свои ружья на развилках опор, они палили по скользящей и скатывающейся вниз по склону горы чешской пехоте. Тех, кто избежал мушкетных пуль, выкосили сабли кавалерии, которая чуть позже пронеслась по Потешному парку, сметая все на своем пути. Увернувшиеся от столкновения с кавалерией и прорвавшиеся в ворота замка солдаты рассыпались по его территории, а те, кто не успел, бежали к реке. Они пытались переплыть Влтаву на излучине, рассчитывая добраться до еврейского квартала или до Старого города и надеясь, что водная преграда защитит их от грозного врага.

Мирные обитатели замка тоже пытались перебраться через Влтаву. Перегруженные кареты, запряженные мулами и ломовыми лошадьми, стояли вереницей, теснясь по трое в ряд на всем протяжении моста, заполняя всю узкую, стиснутую домами Карлову улицу вплоть до Староместской площади. Сама королева находилась в середине этого плотного потока, ее скарб, поспешно связанный в узлы, громоздился на крыше экипажа, словно у цыган или бродячих лудильщиков. Чуть раньше ей подали меховой плащ и посадили в королевскую карету. Сейчас ее карета покачивалась на мосту, парчовые оконные занавески грустно шуршали, а колеса терлись о крытые повозки и ручные тележки, которые толкали спасающиеся бегством подданные. Медленно проплывали мимо статуи святых. Несколько месяцев назад они были обезглавлены по приказу королевы, и сейчас один вид их наполнял сердце ужасом. Напоследок показалась деревянная статуя Богоматери — еще одно зыбкое привидение. Но кучер прикрикнул на испуганных лошадей, пригрозив им кнутом. С Богоматерью или без нее, королева проедет все-таки в Старый город.

Эмилия также двигалась в Старый город. Покинув Испанские залы вместе с сэром Амброзом, она бежала по уже почти опустевшим дворам — лишь несколько слуг еще толкали перед собой ручные тележки, нагруженные мехами и бочонками с вином, считая, что успеют унести ноги до того, как императорские войска прорвутся через ворота и всерьез займутся грабежом замка. Хотя в библиотеке им мало чем удастся поживиться. Два ее помещения уже пылали; в коридорах клубился черный дым, а языки пламени озаряли ярким мерцающим светом бастионный сад и луковичный купол собора. Пушечное ядро, проломив стену, угодило в жаровню, и языки пламени почти сразу перекинулись через пролом. Сэр Амброз попытался сбить их своим плащом, и его огромная кривая тень заметалась по стене, но пламя все разгоралось — и ему пришлось отступить, поскольку почернел уже не только оштукатуренный потолок, но и сам воздух. Развернувшись кругом, он протянул Эмилии затянутую в черную перчатку руку.

— Скорей! Сюда!

Во дворе он схватил поводья брошенной кем-то лошади и, вскочив на нее, поднял Эмилию и посадил сзади себя. Это была старая извозчичья лошадь, больше привычная к упряжи, чем к верховой езде, но сэр Амброз пустил ее во весь опор, направляя вниз по крутому спуску к Малостранской площади, где вереница повозок возле чумного столба распадалась на два рукава, а потом опять сливалась в единый, еще более плотный и широкий поток. Эмилия уже разглядела островерхую башню моста, возвышавшуюся на фоне путаницы шпилей и флюгеров, столпившихся над Старым городом.

Куда они направлялись? Сэр Амброз был неразговорчив и, с тех пор как они покинули библиотеку, просто отдавал отрывистые приказы — идти за ним, держаться крепче или пригнуть голову всякий раз, когда лошадь проезжала под арочным сводом. Он даже не соизволил представиться — манеры у него, как Эмилия заметила, даже в лучшие времена были что у турка. Но она уже догадалась, кто он такой. Она поняла, что этот высокий англичанин был тем агентом, который привез в Прагу «золотые книги» из Константинополя и множество других рукописей — те древние труды, которые, как утверждал Вилем, не видели света дня с тех пор, как султан Мехмет завоевал этот город в 1453 году. Но Вилем не говорил ей, что этот англичанин вернулся в Богемию. Очевидно, его визит был sub rosa, «под розой», то бишь без огласки, как говорят послы. О том, что он снова здесь, она знала лишь из сплетен, ходивших в Краловском дворце; утверждали, что на сей раз он прибыл в Прагу не для того, чтобы доставить новые книги в Испанские залы, как прежде, а для того, чтобы продать старые и направить вырученные средства на вооружение богемской армии.

Лавируя между повозками и ломовыми тяжеловозами, лошадь сэра Амброза быстро обогнала разношерстную процессию и легким галопом выехала на Карлову улицу. Здесь, на другом берегу реки, они вдруг поехали каким-то окольным, сложным путем, притом скача все быстрее. Вырвавшись из толпы, сэр Амброз пустил лошадь галопом и направил ее в лабиринт темных и узких улочек, уводивших в глубину Старого города. Эмилии, неумелой наезднице, едва удавалось сохранять равновесие, ей просто пришлось вцепиться обеими руками в его плащ, чтобы не свалиться с лошади. Рукоятка его сабли упиралась ей в бедро. Из книг она знала, что такой изогнутый и широкий на конце клинок называют ятаганом, — должно быть, еще одно приобретение, сделанное сэром Амброзом в Константинополе. Она также заметила у него на поясе кремневый пистолет в кожаной кобуре; другой торчал из-за голенища его сапога. Эмилия закрыла глаза и посильнее стиснула кулаки.

Выполнив свою задачу, артиллерия на горе затихла. Сейчас оттуда доносился только железный стук копыт и колес по камням, да где-то вдали изредка лаяли мушкеты. Когда Эмилия осмелилась открыть глаза, то увидела, что Пражский замок то появляется в поле зрения, то исчезает за одиночными спиралями дыма. Гораздо ближе, на стене одного из домов улицы, по которой они проезжали, она мельком увидела кое-что еще: полустертый, непонятный символ, нарисованный мелом на прокопченных кирпичах фахверкового дома: