Арфа Ветров - читать онлайн книгу. Автор: Мэгги Фьюри cтр.№ 5

Паррик услышал, как позади страшно кашляет Элевин. Видно, застарелая болезнь обострилась во время тяжкого путешествия. «Старику, пожалуй, не выжить», — подумал Паррик. Насколько ему было известно, Элевин находился в тех же условиях, что и прочие, — связанный, с кляпом во рту и повязкой на глазах. Неизвестность томила Паррика. «Куда эти негодяи нас везут, — думал он, — и сколько еще это будет продолжаться?»

Бывший начальник кавалерии уже горько раскаивался в своем безрассудном решении отправиться на поиски Ориэллы. Да и как можно найти ее в этой враждебной пустыне? Надо было побольше разузнать об этих краях у Яниса, атамана дружественных повстанцам Ночных Пиратов, что вели контрабандную торговлю с Южными Царствами! И зачем он только напросился на этот корабль! Паррик снова выругался и плюнул бы, если бы не кляп. Суеверный капитан Идрис, доставивший их сюда, и так долго колебался, брать ли с собой волшебницу, а Мериэль подлила еще масла в огонь своим дурацким высокомерием и злостью. А какое дело капитану до того, что она так обращается со всеми смертными? Всю дорогу корабль трепали бури, и когда сломалась мачта, Идрис тут же высадил их всех на ближайший берег и отплыл восвояси, даже не задержавшись для ремонта.

О Боги, какой же он, Паррик, глупец! Форрал, его прежний командир, был бы до крайности возмущен. Начальник кавалерии бросил друзей, чтобы отправиться в эту дурацкую экспедицию, и доверил командование купцу, не имеющему военного опыта! «О Боги, что я натворил!» — с тоской подумал он. — Удастся ли им найти владычицу Эйлин? Поможет ли она нам? Конечно, — успокаивал он сам себя. — Все же она — мать Ориэллы. Верховный Маг погубил Форрала и предал ее дочь. Значит, она должна быть на нашей стороне. Если бы я еще и нашел Ориэллу…

Лошадь тем временем все продолжала везти его куда-то. Паррик, кавалерист по призванию, нашел некоторое успокоение в ее ритмичной поступи. Эх, хорошо бы увидеть этого коня, провести рукой по гладким бокам, похлопать по крупу… А уж сидеть на нем, быть хозяином его благородной мощи! Похоже, он способен обогнать ветер. Успокоенный острым конским запахом, убаюканный однообразным покачиванием, Паррик задремал, и ему приснилось, что он скачет верхом на ветре.

Его разбудил леденящий душу крик совы. Слух воина был обострен из-за невозможности видеть, и Паррик даже расслышал шелест крыльев улетавшей птицы. Должно быть, еще ночь: из-за повязки не пробивается свет, и свежо тоже по-ночному. Хорошо еще, хоть дождь перестал! Паррик сосредоточился, пытаясь с помощью своих чувств, развитых многолетним воинским опытом, получать ответ, которого ему не могло дать зрение. Ага, местность изменилась. Аромат луговых трав сменился запахами леса; ну да, вот и ветер зашелестел в листве. По положению тела лошади, по тому, как напряглись ее мускулы, он понял, что она поднимается в гору.

Стук копыт ясно говорил о том, что дорога вымощена камнями. Потом Паррик услышал голоса тех, кто взял его в плен, и лошадь остановилась. Ксандимцы обменялись приветствиями на своем певучем языке, и не надо было понимать слова, чтобы уловить в их тоне любопытство и изумление. Паррик как будто различил неясный свет факелов. Потом лошадь недовольно фыркнула и снова стала взбираться по каменистой дороге. Командир кавалерии приготовился к встрече со всадниками Ксандима. Куда бы их ни везли, ясно было, что скоро они будут на месте.

За высокой горой, на обширном плоскогорье, заросшем побитой морозом травой, гулял ветер, и в шепоте его можно было расслышать немало тайн. Там, в самом сердце Ксандима, по роскошному благоухающему летней порой лугу (теперь это время, казалось, ушло навсегда) струился бурный поток, вытекавший из мрачного ущелья, где лежали родовые могильники Ксандима. Только ради погребальной церемонии приходил сюда Народ Всадников, и только Эфировидцу было известно сакральное место этого ущелья — огромная скала, похожая на остроконечную башню причудливой формы, стоящая в самом конце узкой долины.

В незапамятные времена кто-то выдолбил ее вершину так, что образовалась открытая всем ветрам площадка с каменной крышей, поддерживаемой четырьмя маленькими столбиками. Она называлась «Палата Ветров», и к ней вели узкие опасные ступеньки, вырубленные в склоне горы, от которых к скале был перекинут зыбкий веревочный мостик. Только Эфировидец мог отважиться на такой рискованный подъем — да, впрочем, только Эфировидцу и была в том нужда.

Пронизывающий ветер рвал туманный покров, укрывающий Чайма, и швырял юноше в лицо пригоршни снежной крупы. Он сидел, ежась от холода, на каменном полу палаты и силился сосредоточиться, отвлечься от ярой непогоды, напоминая самому себе, что он — Эфировидец Ксандима, наделенный благословенным (или проклятым) даром видеть больше других и понимать вести, приносимые ветрами. А нынешняя буря несла куда больше вестей, чем простой ветер. Воздух, измученный лютой непогодой, был полон великих знамений в этот час.

Очередной яростный порыв ветра обрушился на продрогшего и промокшего Чайма, и молодой ясновидец отшатнулся: словно огромная тень черных крыльев мелькнула над его головой. Он узнал этот принесенный северным ветром Темный образ, что не раз посещал его в ночных кошмарах, с тех пор как установились эти необъяснимые холода. Глаза, излучавшие беспощадный холод вечной зимы, смотрели прямо на него и светились в темноте, а серебристые, словно ледяные, волосы и жестокая насмешливая улыбка на безжизненно-прекрасном лице, казалось, дразнили. Морозный взгляд рассеянно скользнул по лицу юноши; наверное, она не видела его, но взор ее ранил, словно лезвие. Несмотря на то, что он был укрыт тенями и туманом, Чайм содрогнулся. Если бы она обнаружила его…

Юноша вжимался в каменный пол, стараясь получше укрыться своим теневым покровом, пока темная, тускло светящаяся тень не унеслась в горы. Он знал: сегодня ночью что-то произойдет, ведь не зря же какая-то сила заставила его забраться в это холодное гнездо и пережить жуткое свидание со Снежной Королевой. Повернувшись спиной к злому северному ветру, Эфировидец уставился своими близорукими глазами на горы и вдруг почувствовал, что взгляд его словно магнитом притягивает Юг.

Будто струя ледяной воды обдала голову. Близорукие карие глаза Чайма преобразились в блестящие ртутные, и к юноше пришло Второе Зрение.

Непроглядная ночная тьма прояснилась, и снова стало светло. У Чайма перехватило дыхание, и он зажмурился. Хоть это происходило с ним с детства, он так и не смог привыкнуть ко всем этим глупым переменам. Темные горы превратились в полупрозрачные призмы, а ветры стали стремительными потоками серебристого света.

Видение притягивало юношу. Закусив губу, он попробовал подавить страх, напомнив себе о кувшине вина, который ждет его, когда он спустится и покинет это жуткое место. Из прошлого, из безоблачного детства, до Чайма как наяву донесся голос «бабушки: „Поешь мяса, внучек, а потом можешь взять соты с медом“. Как обычно, после этого страх отступил, и Чайм улыбнулся. Какой строгой она была, какой мудрой, какой сильной! Величайшая Эфировидица в истории Ксандима. Не дрогнув, приняла она когда-то это бремя — и вот теперь его приходится нести Чайму, ее наследнику… Юноша открыл глаза и направил свое Второе Зрение вперед, за горы.