Ведьмак - читать онлайн книгу. Автор: Анджей Сапковский cтр.№ 556

Тихо поигрывала на гуслях и дудках капелла на галерейке, похвалялись своим искусством акробаты, жонглеры и огнеглотатели. Утомленный шут пытался смешить, но где уж ему было до Ангулемы. Потом появился медвежатник с медведем, а медведь к общей потехе испугался и наклал кучу на полу. Ангулема погрустнела и слегка угасла — с такими конкурентами ей трудно было тягаться.

Остроносая княгиня неожиданно жутко разгневалась. Из–за какого–то случайно брошенного слова кто–то из баронов впал в немилость и под эскортом стражей и лично маршала двора был препровожден в Башню. Впрочем, мало кого — кроме самого барона — взволновал этот инцидент.

— Слишком быстро–то ты отсюда не выедешь, маловерный, — проговорила Фрингилья Виго, покачивая кубок. — Хоть с радостью выехал бы прямо сейчас, ничего из этого не получится.

— Снова прошу: не читай у меня в мыслях.

— Прости. Они были такими яркими, что у меня получилось невольно.

— Я слышу это уже не в первый раз.

— Ты даже не представляешь себе, сколько я знаю. Пожалуйста, отведай артишоков, они полезны, хорошо влияют на сердце. Сердце — важный орган у мужчины. Второй по счету, если говорить о значимости.

— Я думал, самое важное — класс и сумасбродство.

— Достоинствам духа должно идти в паре с достоинствами тела. Это обеспечивает совершенство.

— Совершенных не бывает.

— Это не аргумент. Надо стараться. Знаешь что? Пожалуй, попрошу: подай–ка мне рябчика.

Она рассекла птицу на блюде так быстро и резко, что ведьмак даже дрогнул.

— Так быстро ты отсюда не уедешь, — повторила она. — Во–первых, в этом нет никакой нужды. Тебе ничто не угрожает.

— Ну ничегошеньки, действительно, — не выдержал он. — Нильфгаардцы перепугаются строгой ноты, отправленной княжеской канцелярией. А если даже вдруг возьмут да рискнут напасть, то их турнут отсюда поклявшиеся цаплей странствующие рыцари с шарфами на глазах.

— Тебе ничто не грозит, — повторила она, не обращая внимания на сарказм. — Туссент повсеместно считается сказочным княжеством, смешным и нереальным, кроме того, вследствие специфичности винной продукции, пребывающим в состоянии перманентного опьянения и неизменного вакхического веселья. Как таковое, никто его не воспринимает всерьез, но тем не менее оно пользуется определенными привилегиями. В конце концов, Туссент поставляет вина, а без вин, каждому известно, нет жизни. Поэтому в Туссенте не действуют никакие агенты, шпионы или тайные службы. И ему не нужна армия, вполне достаточно странствующих рыцарей с перевязанными глазами. Никто не нападет на Туссент. По твоей мине вижу, что я не до конца тебя убедила?

— Скажем так: не до самого.

— А жаль, — сощурилась Фрингилья. — Люблю, чтобы доходило до конца. Не переношу, когда не получается или получается наполовину. И недосказанностей тоже не люблю. Фулько Артевельде, префект из Ридбруна, считает, что ты — покойник, беглецы донесли ему, что друидки всех вас спалили живьем. Фулько делает что может, лишь бы прикрыть эту неприятную историю, носящую явные признаки скандала. Впрочем, тут у него свой интерес и собственная карьера. Даже если до него дойдет, что ты жив–живехонек, будет поздно. Версия, которую он привел в рапортах, уже будет считаться канонической.

— А ты многое знаешь.

— Я никогда этого не скрывала. Так что аргумент, касающийся нильфгаардской погони, отпадает. А других, которые оправдывали бы твой скорый отъезд, попросту нет.

— Интересно…

— Но реально. Из Туссента можно выехать через четыре перевала, ведущих на четыре стороны света. Который выбираешь? Друидки не сказали тебе ничего и отказались сотрудничать. Эльф с гор исчез.

— Слушай, а ты и верно многое знаешь.

— Это мы уже установили.

— И жаждешь мне помочь.

— А ты от моей помощи отказываешься. Не веришь в искренность моих намерений. Не доверяешь мне.

— Послушай, я…

— Перестань объясняться. Откушай еще артишоков.

Кто–то снова клялся цаплей. Кагыр источал комплименты баронессочкам, подвыпившую Ангулему слышно было на весь стол. Молчаливый барон, оживленный дискуссией о луках и стрелах, начал чуть ли не ухаживать за Мильвой.

— Изволь отведать кабаньей ветчинки. Эх, я бы сказал… Есть в моих владениях такие кабаньи места, где от зверя не продохнуть. Они там прямо–таки ордами валандаются…

— О!

— Там попадаются преотменные экземпляры. Цетнара по три штука. Сезон в разгаре… Если б милостивая государыня изъявила желание… Мы могли бы, я б так сказал, совместно на охоту…

— Мы тут, понимаете, так–то долго уж не засидимся. — Мильва странно просительно глянула на Геральта. — Потому как, с вашего позволения, у нас есть дела поважнее, чем нежели, значит, охота… Хотя, — добавила она быстро, видя, что барон хмурится, — с величайшим желанием я с вашей милостью на черного бы зверя пошла…

Изрытое оспинами лицо барона тут же пошло красными пятнами.

— Ну, если не на охоту, то хоть бы к себе приглашаю. Я бы так сказал — в резиденцию. Покажу свои коллекции лосиных и оленьих рогов, трубки и сабли.

Мильва уставилась в скатерть.

Барон схватил поднос с дроздами–рябинниками, подал ей, потом наполнил кубок вином и сказал:

— Прошу прощения, я не придворный. Веселить не обучен. Да и с придворной болтовней у меня не шибко…

— Я, — откашлялась Мильва, — в лесу воспитывалась. Умею ценить тишину.

Фрингилья отыскала под столом руку Геральта и крепко пожала. Геральт глянул ей в глаза. И не мог угадать, что в них таится.

— Я тебе доверяю, — сказал он. — Верю в искренность твоих намерений.

— Не лжешь?

— Клянусь цаплей.

* * *

Городской стражник, видимо, по случаю Йуле, здорово набрался, поскольку перемещался неуверенно, задевал алебардой вывески и громко, но бестолково вещал, что уже десятый час, хотя в действительности было далеко за полночь.

— Поезжай в Боклер один, — неожиданно сказал Рейнарт де Буа–Фресне, как только они вышли из кабака. — Я останусь в городе. До утра. Пока, ведьмак.

Геральт знал, что у рыцаря в городе есть дружески к нему расположенная дама, муж которой много разъезжал по делам. Они не разговаривали об этом никогда, поскольку о таких вещах настоящие мужчины не болтают.

— Пока, Рейнарт. Позаботься о скоффине. Чтобы не протух.

— На улице мороз.

Действительно, стоял мороз. Улочки были мрачны и пустынны. Лунный свет лился на крыши, бриллиантово блестел на свисающих с застрех ледяных сосульках, но не проникал в глубину переулков. Подковы Плотвы цокали по брусчатке.

«Плотва, — подумал ведьмак, — направляется к дворцу Боклер. Хорошая гнедушка! Ценный подарок от Анны–Генриетты и Лютика».