Хемлок, или Яды - читать онлайн книгу. Автор: Габриэль Витткоп cтр.№ 99

Дядюшка запрокинул голову на подушки, и его кадык казался каким-то диковинным предметом, зачем-то положенным на тощую шею орехом. Белая каемка между веками и странная полуулыбка, не адресованная никому, балансировавшая на грани забытья, легкого изумления перед столькими красотами.

— Место называлось Калео-Део - «Божье озеро», небо там оборачивалось страусовым веером, прелестной, радужной перламутровой раковиной, покрытой мелкими облачками с размываемыми ярким светом границами. Несмотря на его высоту, до него можно было дотянуться рукой: небо становились рекой, скалой и лицом -моим собственным лицом с поющими клеточками. По ночам небо превращалось в сад с желтыми фруктами, а порой - в разорванное сари, натянутое против светивших сквозь дыры солнц. В Калео-Део...

Он купался в Божьем озере, погружался в Божественный покой и сам становился этим Божественным покоем. Изредка возвращаясь, вспоминал мир вещей, обыденных форм, ворошил детские воспоминания.

— В жаркий сезон мы добирались до прохладных холмов на слонах или носилках-дули. Как приятно было лежать, вытянув ноги под хлопчатобумажным покрывалом! Ходьба убаюкивала, и ты мало-помалу засыпал с опахалом в руке, не сводя глаз с алого паггари дуливалы [183] . Как привольно было в огромных волшебных садах или на руках у нежной прекрасной айи!

Талли, талли баджа баба,

Учха роти шчат банайя... [184]

Каждый день мы садились на пони, которую вел сайс [185] , и рукоплескали, когда на праздник Дасара, отмечаемый в честь победы добра над злом [186] , в иллюминированном небе взрывались фигуры демонов из папье-маше.

На свадьбе магараджи Чандигарха под звуки барабанов торжественно проходили триста тридцать три слона в попонах из золотой парчи, каждый нес в своей хауде [187] аристократа с ларцом драгоценностей и благовоний, а вослед им двигалось множество великолепно одетых всадников. Гремели фанфары, и пажи размахивали большими опахалами с серебряной бахромой: кружевные дворцы из розового камня, сверкавшие зеркалами галереи, мраморные фонтаны в садах, благоухавшие ладаном храмы, прибытие вице-короля и парад всех полков Индийской армии, жемчуга величиной с орех, верблюжьи караваны черными силуэтами на золотом небе, шелка и пряности, душистые плоды на подносах с клуазонне [188] , дивные колонны могольских башенок, позвякивание браслетов на лодыжках... В древности Шах-Джахан [189] приказал высечь в камне такие слова: «Если и есть на земле рай, то находится он здесь»... Рай... Индия... Дядюшка Фред произносил: Инндхия - как и все, кто пробыл там столь долгий и столь краткий срок, равнявшийся вздоху дремлющих веков.

Погрузившись в экстаз, непередаваемое блаженство, Августа слушала, не переспрашивая и не перебивая. После того как дядюшка Фред умолкал, она еще некоторое время не шевелилась, а затем, ничего не говоря, выходила. Позже, когда в голове кружились образы, Августа упоенно ныряла в эту райскую Индию, однако назойливый голос возвращал к реальности Брайд-лейн. Надо почистить сливы, отполировать столовое серебро (дюжину разрозненных приборов, отнимавших уйму времени) или, например, сходить за покупками, а то и повторить недоученный урок. Занятие всегда найдется. Пока Августа лущила горох или метила белье, приходилось расстаться с Индией - бесценным, но хрупким и непрочным миром, который исчезал перед наступлением обыденности. Тогда оставались лишь пережитые ею образы - ее собственные воспоминания. Первый школьный день, когда другая девочка дернула ее за волосы. Сад в Танбридж-Уэллсе, падение в ручей и стойкий запах ядовитой цикуты. Украденные проспекты и анатомические атласы. То ли двух-, то ли трехдневная поездка в Брайтон - ах да, парки, гостиницы, палисадники с рокайлями перед коттеджами и миндально-голубой Королевский павильон с куполами и минаретами-перцедробилками [190] . «Какое великолепие», - восторженно думала она, не узнавая Самарканд, возведенный Полишинелем. В Брайтоне можно было снять чулки и ходить по воде босиком, усесться в плетеной нише и смотреть на пляж, на полосатых купальщиков, прокатчиков биноклей и парасолей, продавцов сдобы с накрытым салфеткой решетом, размахивавших колокольчиками торговцев kippers [191] .

Jack the Ripper

Stole a kipper

And put it in his father's slipper [192] .

Противный голос заставил Августу вздрогнуть. Джек по-прежнему оставался вездесущим и, хотя уже полгода нигде не появлялся, успел насквозь пропитать атмосферу, притаившись в каждом углу.

Jack the Ripper

Stole a kipper

And put it in his father's slipper.

Две маленькие ухмылявшиеся девочки сидели на песке невдалеке от Августы и пели, не обращая на нее никакого внимания. Девочки были похожи, как две капли воды: обе в тяжелых белых платьях и гигантских шляпах с воланами, окружавших головы нимбами. В черных чулках и с недовольными усталыми рожицами они от скуки подбрасывали куклу, выряженную в такое же платье. Августа отметила, что голова у куклы пряничная, туловище - из шевро, а черные молескиновые ботинки с загнутыми внутрь носками украшены красным фетром. То ли песенка, то ли сами девочки вызвали у Августы дурноту, которая усилилась, едва она увидела, что у куклы грубо обрезаны волосы: ее явно хотели не подстричь, а изуродовать.

Jack the Ripper

Stole a kipper...

Непривычная пустота подготовительных обрядов оплела девочек своим коконом, окружила пространством, сотканным из ожидания, неизвестности и предвкушения злодейства. Августа встала и подошла к тетушке Мёртл, вязавшей в соседней нише.