Роковая награда - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Пресняков cтр.№ 25

– Милые родители, вы еще успеете поболтать об этой скукотище. Спасибо за чай, но нам пора прогуляться.

* * *

– Идемте к реке, – предложила Полина.

Они обогнули дом и вышли на пологий берег небольшой речушки. У берега на цепочной привязи покачивались на волнах две зеленые шлюпки.

– Посидим в лодке? – сказала Полина.

Они забрались на банки. Полина опустила руку за борт и побарахтала пальцами.

– О, вода почти теплая! Через недельку можно будет купаться. У вас есть купальный костюм?

Андрей думал о своем.

– Купальный костюм? Не знаю… Нет.

– Непременно купите, лучше у Беренса, у него превосходные.

Андрей поймал ее взгляд и понял, что Полина не знает, о чем говорить.

– Любите купаться? – бестолково спросил он.

– Конечно. А вы что, водоненавистник?

– Да нет.

– На Дальнем Востоке какая была река? Амур?

– Верно, Амур. Однако я служил на Аргуни. Строптивая река, да и места там суровые, хотя есть в этом своеобразная красота.

Начинало припекать. Андрей разомлел на солнце.

– А вы, я вижу, романтик, – задумчиво сказала Полина. Она сидела спиной к реке, свежий ветер трепал ее волосы, – Полина поглядывала на Андрея из-за паутины спутанных, падающих на лицо прядей. Он залюбовался ею.

– Не то чтобы романтик, просто я устал от гарнизонной жизни. Я вырос в большом городе, люблю шум улиц, звонки трамваев по утрам, свет вечерних фонарей. И чтобы люди жили не по уставам…

– Знаете, Андрей, с виду вы – человек энергичный, боевой, а приглядеться – усталый, меланхоличный даже, – тихо проговорила Полина.

– Хочется остановиться, попытаться создать собственную судьбу. Надоедает, когда за тебя думают другие.

Полина вздохнула:

– Такие времена! Они думают за нас. Не подчиняешься времени – выбиваешься из колеи…

– И погибаешь, – добавил Андрей.

Она пожала плечами и откинула волосы с лица:

– Переходная эпоха делит все очень резко, меньше становится личного – почти все подчинено общественным интересам.

– А это хорошо или как? – осторожно спросил Рябинин.

Полина подняла брови, сморщила лобик тремя смешными складочками:

– Не знаю. Утверждают, что так правильно, но стало скучно, серо. Вот у нас в школе твердят на собраниях одно и то же: оппозиция, линия партии, отношение к середняку, продналогу. А я, Андрей, – женщина, как ни странно. Мне неинтересно. Если бы я была, к примеру, товарищем Коллонтай или Розой Люксембург – они более сознательны, это для них.

У меня свой «фронт» – учить детей, воспитывать их большевиками, и, заметьте, грамотными большевиками! Помнится, в гражданскую в Петрограде ходила я в школу политграмоты, вела курс марксизма. Занятия посещали именитые товарищи – знатные пролетарии, командиры Красной армии, и что? Они же марксиста от анархиста не отличали, любили твердить одно: «Грабь награбленное!»

Рябинин отогнал дремотную лень.

– А как же вы хотели, Полина? Они были ничем, а стали всем. Сумели пролетарии взять власть – теперь извольте, учите их управлять! – мягко парировал он.

– Надоело, – махнула рукой Полина. – Знаю, что неправа, но мне надоело. У нас папа идейный, у него заряд на всю жизнь. А мой порох уже сгорел. Папа меня ругает, считает аполитичной, говорит, что именно поэтому у меня мало друзей. Не скрою: мне одинаково неинтересно и со старорежимными бабками, и с пролетарскими девушками.

– Позвольте, но есть же молодые люди вашего круга – дочери видных партийцев, таких, как ваш отец, образованные и … большевички по убеждениям, – предположил Андрей.

– «Вашего круга»! – фыркнула Полина. – В том-то и дело, что «вашего круга». Замкнулись в круг, отъелись, завели собак и дорогие гардеробы. Да и папаши с мамашами не лучше. Мои – редкое исключение, хотя бы тем, что не кичатся своим положением. – Она подвинулась ближе к Андрею. – Знаете, чем живут дочери «видных партийцев»?

– Не представляю.

– Спят до полудня, потом на папиных авто – в университет. Там посплетничают с себе подобными и – по магазинам. К вечеру соберутся кучкой, обсуждают модные журналы, мужчин и скучают. Да-да, хандра опять в моде! Вечером – на танцы или в ресторан с плавным переходом к кокаину и разврату.

И так далее. Круговорот морального разложения в советской природе, – запальчиво проговорила Полина.

– Думаю, вы преувеличиваете, – неуверенно протянул Андрей.

– Бросьте! Прошлым летом одна «партийная дочка» связалась с карточным шулером – был такой Женька-Бобрик, застрелили его по осени. Так скандал был космический – папаша, важный чин, чуть места не лишился. Вы поймите, эти девушки пользуются тем, что родители боятся огласки. Ругают их тихо, дома, на кухне, а денег все равно дают. Моя соседка, например, грозит уйти в комсомольское общежитие, – губы Полины презрительно кривились.

– Но ведь такая жизнь – на виду. В ресторанах их видят служащие, милиция. Разве нельзя доложить в ячейку, на работу или место учебы? – продолжал недоумевать Андрей.

– Докладывают, – согласилась Полина. – А у милицейского начальника свой такой «красавец»-сыночек или дочурка непутевая. Инцидент заминают… Замкнутый круг, или опять же круговорот лжи, все держат пальчики у губ: «Тс-с!». И потом: где учатся или работают эти детишки? Уж не на «Красном ленинце»! В вашей пролетарской ячейке о таких бы не смолчали. Вашим комсомольцам нечего терять. «Детишки» же непутевые работают в госучреждениях, где все держатся за «теплые места» и молчат.

– М-да, отсталый я человек, – резюмировал Андрей.

– Вы – нормальный человек, я сразу заметила, – рассмеялась Полина.

– Вы мне льстите.

– Ничуть. Я, если хотите, по-большевистски прямолинейна. Однако… – она понизила голос, – есть в вас некая двойственность, не могу понять отчего. Наверное, как у всех думающих людей, от интеллекта. Только ваше знакомство со мной – поступок необдуманный, хотя и решительный. Я люблю решительность. И все же почему вы подошли ко мне?

– Начистоту? – Андрей улыбнулся.

– Желательно, – Полина была серьезна.

– Гм… Вы мне понравились, Полина, – он немного покраснел. – Вы… – необыкновенная девушка! – Андрей овладел собой и заговорил увереннее. – Я не встречал таких: в вас видна личность. К тому же я ощутил непонятную связь между нами.

Его откровенность немного смутила Полину, она опустила глаза.

– Лука-авый вы, Андрей Рябинин… Видите ли, мужчины редко пытаются знакомиться со мной. Ходят слухи, будто я неприступная. Да и папу побаиваются. Вам проще – вы отца не знаете, узнаете – может, тоже убежите… Хотя нет, не убежите, вы упрямый.