Ориэлла - читать онлайн книгу. Автор: Мэгги Фьюри cтр.№ 132

— Ты тоже почувствовала это? — спросила она у Шиа.

— Что именно? — сонно отозвалась та.

— Ладно, пустяки! — Ориэлла попыталась собраться с мыслями, но почему-то перед ее внутренним взором вдруг встало лицо Форрала, нежное и сияющее, каким оно было в тот первый день их близости. Горе и одиночество пронзили девушку с такой силой, что она невольно застонала. Измученная и запутавшаяся, волшебница дала волю слезам и вскоре, не переставая плакать, заснула.

А где-то посреди долгого яркого дня Анвар вдруг пошевелился и застонал, мучимый каким-то кошмаром. Его рука коснулась руки волшебницы. Та, не просыпаясь, крепко сжала ее, и юноша перестал метаться. В таком положении и застал их Харин — лежащих рядом рука в руке. Он долго смотрел на них, пока сонная Шиа не открыла один глаз. Принц поспешно отступил и задернул клапан палатки. И поскольку человек удалился, не сделав попытки причинить им вреда, Шиа впоследствии забыла рассказать об этом визите.

Старая пекарня так изменилась, что, окажись здесь сейчас Анвар, он едва ли узнал бы родные пенаты. После смерти жены Торл утратил покой. Его магазинчик в Пассаже был уничтожен пожаром, и ему пришлось вернуться в свою тесную пекарню на задворках города. Но без Риа и Анвара дела шли все хуже и хуже, и, несмотря на все усилия Берна спасти дело, которое ему предстояло унаследовать, пекарня медленно разваливалась — штукатурка осыпалась, крыша нуждалась в починке. Внутри прочно обосновались грязь и паутина, а стены давно уже требовали ремонта.

«Неудивительно, что мы растеряли покупателей», — с отвращением думал Берн, доставая из печи завтрашний хлеб. Торл стал теперь вздорным, угрюмым стариком и больше не желал рано вставать, чтобы каждый день печь свежий хлеб. Да, по правде говоря, едва ли стоило это делать. Берн, нахмурившись, посмотрел на кучу черствых буханок, сваленных у окна. Вся округа знала, в каких условиях нынче готовится когда-то знаменитый хлеб Торла, и никто не желал к нему даже притрагиваться.

Именно в этот момент в пекарню вошел и сам объект мрачных размышлений Берна. Пламя в печи ярко вспыхнуло, и вслед за Торлом в комнату влетело облако клубящегося снега; крупные хлопья вспыхивали, как искры, при свете фонаря. С подачи Волшебного Народа новый Совет постановил, что уличное освещение — излишняя роскошь, и в темных переулках расцвела преступность, а людям приходилось постоянно таскать с собой собственные фонари.

— Веселая ночка, — проворчал Торл. — Проклятая зима!

— Вытри ноги, отец! — автоматически крикнул Берн, хотя и знал, что это бесполезно. Торл, как всегда, пожал плечами и начал складывать черствый хлеб в мешок.

— Схожу в таверну, — пробормотал он. — Харкас возьмет эти сухари для свиней.

— Отец, хватит! — запротестовал Берн. — Так дальше продолжаться не может. Если бы ты не пропивал деньги, которые дает тебе Харкас, можно было бы уже давно сделать ремонт и печь хлеб, который стали бы есть люди. Кроме того, не больно-то много он тебе и платит. В последнее время ты и напиваешься-то редко.

— Не суйся не в свое дело, Берн!

— Не в свое дело? Это дело — все что у меня есть, а ты позволяешь ему вот так ни за что ни про что развалиться! Торл нахмурился.

— Ну и что? Что толку вкалывать, если этот проклятый Волшебный Народ высасывает все соки из города! Там налоги, тут пошлины… Да я скорее сожгу это все к дьяволу, чем положу хоть грош в мошну магов!

Не на шутку встревоженный, Берн примирительно предложил:

— Слушай, отец, может, и мне сходить с тобой, а? Я бы не отказался от кружки пива, а там глядишь, может, нам бы удалось вытянуть из Харкаса побольше денег. Ну, что скажешь?

— Нет! — резко выкрикнул Торл и тут же смущенно отвернулся. — Только не сегодня, ладно, Берн? На улице грязно, а у тебя был тяжелый день. Зачем тебе тащиться по сугробам просто для того, чтобы составить мне компанию? Отдыхай. Сходим в другой раз. — И не успел сын и глазом моргнуть, как пекарь был уже за дверью.

— Что он там еще затеял? — пробормотал Берн, и, торопливо прикрыв печь, накинул на плечи залатанный плащ, зажег фонарь И вышел из пекарни. Отцовские следы четко отпечатались на снегу, и юноша рысью пустился вдогонку.

Торлу было очень холодно. В одной руке он держал мешок, в другой — фонарь, так что ему никак не удавалось поплотнее завернуться в плащ. Пытаясь запахнуть его, пекарь выронил мешок, и буханки посыпались на снег. Чертыхаясь, он остановился и начал собирать их.

— Проклятый Ваннор, — ругался Торл. — И какого дьявола я этим занимаюсь, если у него кончилось золото? — По правде говоря, пекарь, конечно, знал, какого дьявола: Торл помогал Ваннору и его товарищам из чистой ненависти — он горел желанием отплатить Волшебному Народу за разрушенную семью, разорение и исковерканную жизнь, а с такими мыслями десяток черствых буханок и известная доля риска — невысокая цена за сладкое чувство мести.

Ваннор со своими людьми скрывался в лабиринте туннелей, вырытых уровнем выше основных стоков, служащих для того, чтобы отводить талый снег и воду после ливней. Более чистые, чем собственно канализация, они должны были оставаться достаточно сухими, по крайней мере, до весны. В северной части города у Волшебного Народа было мало сторонников, так что повстанцы получали все необходимое от тех, кто жил наверху. Водосток под домом Торла был идеальным местом, а учитывая горькую ненависть пекаря к Волшебному Народу, ему можно было доверять. Кроме того, в пекарне обычно горел огонь, и немного тепла проникало под землю, хоть чуть-чуть согревая промерзшие туннели. Карлек, в прошлом гарнизонный механик, провел трубу, выходившую прямо в печь, так что повстанцы могли разводить огонь, не опасаясь предательского дыма. И, конечно, пекарь регулярно снабжал их хлебом. «Вот уж действительно,

— подумал Торл, — благодаря мне, Ваннор неплохо устроился».

Идти было недалеко. Обогнув пекарню, Торл нырнул в узкий переулок, идущий вдоль высокой стены конюшни. Он тщательно осмотрелся, но сюда обычно никто не захаживал. Поставив мешок, пекарь нагнулся и, кряхтя, поднял крышку люка, который был устроен прямо в мостовой. Прихватив с собой хлеб и фонарь, Торл спустился в колодец и задвинул за собой крышку. Он даже и не подозревал, что за ним наблюдают.

Берн с трудом мог поверить своим глазам: его папаша полез в канализаций Он быстро вышел из своего укрытия и побежал к люку как раз в тот момент, когда из шахты донесся приглушенный голос Торла.

— Это я. Послушай, мне надо увидеться с Ваннором. Похоже, мой сын начинает что-то подозревать.

Берн замер. Ваннор? Купец был объявлен вне закона, и по всему городу ходили слухи, что он собирает войско против Волшебного Народа. Берну потребовалось лишь несколько секунд, чтобы прийти к очевидному заключению, которое решало все его затруднения. Торл будет казнен за измену и навсегда убран с дороги — да к тому же, должно быть, за донос полагается награда. Можно будет начать новое дело… Берн стремительно вскочил. Куда же бежать? В Академию? Нет, гарнизон ближе. Они поймают одновременно и смутьянов, и Торла. Но сначала нужно позаботиться о награде. Новый командующий, Ангос, говорят, был грязным наемником — такой и родную мать продаст, назови только цену! И что такого, если он со своими воинами обеспечит Берну наследство? То и дело поскальзываясь на подтаявшем снегу, сын Торла со всех ног кинулся в гарнизон.