Лунный лик Фортуны - читать онлайн книгу. Автор: Элис Клер cтр.№ 23

Глядя на Жосса, парень ухмыльнулся, и Жосс заметил, что один из его передних зубов сломан и потемнел; несомненно, вскоре он будет причинять мучения, если уже сейчас не начал болеть. Жосс спешился и отдал парню поводья.

Затем, резко кивнув, словно говоря: «Проходите сюда», Матильда провела Жосса в прохладную залу родербриджской усадьбы.

– Может, выпьете немного эля, сэр? – предложила она, направляясь к длинному столу, на котором наготове стоял оловянный кувшин, прикрытый тряпицей. Гостеприимный дом.

– Да, благодарю.

Матильда наполнила кружку, поднесла и постояла рядом, наблюдая, как Жосс пьет.

– Такая духота сегодня, – заметила она. – Вы издалека?

«Хочет разузнать побольше», – отметил про себя Жосс.

– Прошлой ночью я остановился в Ньюэндене.

– Гм… И что, нашли там место, где можно преклонить голову без того, чтобы на нее сразу же забрались насекомые? – Жосс не успел ответить, как Матильда задала новый вопрос: – Вы хорошо знали мою леди Диллиан?

– Я не знал ее, – честно ответил Жосс. – Я знал Гуннору. – А вот это было уже не столь честно. По сути, это было совсем нечестно.

– Гуннору… – Матильда задумчиво кивнула. – А ведь Гуннора-то ушла в монастырь, вот ведь как.

– Да, в аббатство Хокенли. Я знаю его аббатису. – По крайней мере, хоть это было правдой. – Сюда я приехал прежде всего для того, чтобы обсудить с сэром Алардом вопрос о погребении тела его несчастной дочери.

– Ага! И он наверняка ответил вам: «Делайте что хотите», – воскликнула Матильда с обезоруживающей проницательностью.

– Да, примерно, – согласился Жосс. А затем наугад сказал: – Как печально, что они так и не помирились до того, как она умерла.

– Да уж, да уж. – Похоже, он взял правильное направление. – Никому не следует умирать в раздоре с родней, сэр, не правда ли?

– Несомненно, – рассудительно подтвердил Жосс.

– И заметьте, не то чтобы вина целиком лежала на нем. Гуннора была трудной девочкой. Не хотела бы я взять на себя заботу о ней, нет, не хотела бы. А вот Диллиан была другая. – Морщинистое лицо женщины смягчилось.

Жосс подумал, что Матильда была в той стадии оплакивания, когда человеку крайне необходимо безостановочно говорить об усопших и возносить им хвалы, как если бы это могло иметь вес в деликатном деле последнего суда. Такие разговоры – словно нескончаемая молитва о тех, кто пребывает в Чистилище.

Но он пришел не для того, чтобы обсуждать Диллиан. Во всяком случае, не только ради этого.

Когда Матильда остановилась, чтобы перевести дух – а делала она это не слишком часто, – Жосс кротко спросил:

– Гуннора была… – дай подумать… – на два года старше?

– На четыре. – Матильда проглотила наживку. – Но, полагаю, вы дали бы еще больше. Как посмотреть, ее и пожилой можно было назвать. Не забывайте, тяжелые обязанности легли на нее очень рано, ведь ее мать умерла, когда она была совсем девчонкой.

– Да, – произнес Жосс, кивнув так, будто все об этом знает. – Для юной девушки всегда нелегко потерять мать.

– То-то и оно. – Матильда доверительно наклонилась к нему. – Она была странным ребенком, даже до того, как это случилось. И она никогда не позволяла отцу баловать себя, не то что ее сестра. Я не удивилась бы, если бы узнала, что она винила его и его богатство за смерть матери. То есть, это было бы понятно. Леди Маргарет не следовало рожать второго ребенка, но – что уж тут поделаешь! – мужчине нужен наследник, вот и все дела. Только родился не сын. Родилась Диллиан. – Матильда глубоко вздохнула. – Диллиан никогда не винила его, но, с другой стороны, когда умерла мать, она была совсем маленькой, ей еще и года не исполнилось. Диллиан вообще не помнила леди Маргарет, она знала мать только по рассказам. А вот Гуннора явно винила отца, раз уж она взялась отвергать все, что бы от него ни исходило. По этой же причине, ясное дело, она отказала и сэру Брайсу. Во-первых, предложение опять шло от отца – а на такое она никак не могла согласиться, – во-вторых же, для нее вроде как ничего не менялось. То она была дочерью богача, а то стала бы женой богача. Но ведь именно это, как она полагала, и свело в могилу ее несчастную мать!

Да. Объяснение звучало убедительно. Впрочем, из уст столь наблюдательной женщины иного и не могло прозвучать.

– Бедная Гуннора, – пробормотал он.

– Бедная? – Матильда склонила голову набок, словно размышляя. – Да уж. Погибнуть от руки убийцы… Но, сэр, если бы она вышла замуж за лорда Брайса, то вполне могла бы умереть так же, как ее сестра. Получается, что Диллиан умерла вместо нее.

А это, подумал Жосс, увидев, как лицо старой женщины вспыхнуло гневом, было, по мнению Матильды, непростительно.

– Как умерла Диллиан? – спросил он.

Если Матильда и удивилась, что Жосс не знает этого, то не подала виду.

– Они, то есть Диллиан и Брайс, опять ругались, – тихо сказала женщина. – Они всегда ругались. Ну, начал-то, конечно, он…

Матильда коротко взглянула на Жосса, будто прикидывая, как он отнесется к тому, что служанка хулит своего хозяина. Жосс ободряюще улыбнулся.

– Мне неловко говорить об этом, – осмелев, продолжила она, явно не желая, чтобы «неловкость» помешала ее рассказу, – только Диллиан совсем изменилась, когда вышла за него замуж. У хозяина-то нрав крутой, он всегда делает то, что ему хочется. Такой уж он человек, привык, что ему все подчиняются. К тому же он намного старше Диллиан. Хозяин думал, стоит лишь ему сказать «Прыгай!» – и она будет прыгать. Ее настроения его не интересовали, он их в грош не ставил. Поначалу-то Диллиан ладила с хозяином, прямо-таки изо всех сил старалась угодить ему. Не подумайте, сэр, я правда считаю, что она любила его, по крайности, думала, что любит, а это, по сути, сводится к одному и тому же. Но он ей ни в чем не потакал – все уступки и примирения шли только от нее. И вот, когда Диллиан начала прекословить хозяину, тут все и началось. – Еще один вздох. – Диллиан была потрясена, когда поняла, что он собой представляет. А когда она переменилась, это потрясло и хозяина. Началось с ругани, а потом он принялся колотить ее. Сколько раз я лечила порезы и синяки моей бедной девочки! И еще, – Матильда быстро огляделась, желая убедиться, что они действительно одни, – он стал брать ее силой. Ну, вы понимаете. – Жосс опасался, что понимает это слишком хорошо. – Он хотел ребенка, хотел и все. Сына. А бедняжке Диллиан… нет, ей тоже хотелось ребенка, ей не хотелось того, от чего дети рождаются, во всяком случае, с ним. Вот из-за этого они и поссорились в то утро. Она выбежала из спальни в одном покрывале, прямо в нем и выбежала, повсюду клочья ее волос, на бледных щеках следы его ладоней, там, где он хлестал ее по лицу, она кричит: «Я не останусь здесь с тобой! Я тебя ненавижу!» Скатывается по ступенькам во двор, и тут, как назло, первая лошадь, которую она видит, – это конь хозяина, он так и стоит там, где встал, когда сэр Брайс вернулся с утренней прогулки. Хозяин вставал очень рано, сэр, он любил ездить верхом по утрам. Когда возвращался – завтракал, а затем поднимался к Диллиан…