Нечестивый союз - читать онлайн книгу. Автор: Сюзанна Грегори cтр.№ 4

– Однако же, будучи старшим проктором, я обязан быть на месте столь прискорбного происшествия, – ответил Хэрлинг, склонив голову.

Де Ветерсет кивнул в знак согласия и сделал знак, приглашая Майкла, Бартоломью и Хэрлинга отойти подальше от любопытных клерков.

– Как это ни печально, в башне, скорее всего, произошло убийство, – вполголоса сообщил он. – Доктор, я хотел бы, чтобы вы безотлагательно осмотрели труп и рассказали мне о том, когда и по какой причине умер этот человек. А вам, брат Майкл, надлежит как можно скорее сообщить о случившемся его святейшеству епископу.

Предостерегающе взмахнув рукой, де Ветерсет дал понять клеркам и Кинрику, что сопровождать его не надо, и двинулся через церковный двор. Майкл и Хэрлинг шли за ним по пятам, Бартоломью немного отстал. Доктор ощущал, как внутренности его болезненно сжались. Несомненно, университет вновь опутан клубком интриг и козней, к которым Бартоломью не желал иметь ни малейшего отношения. Ему вовсе не хотелось впустую растрачивать время и силы, которые он мог бы посвятить больным и ученикам. Опустошительная эпидемия чумы привела к тому, что в Кембридже ощущалась острая нехватка докторов. Требовалось срочно найти замену тем, кто пал жертвой черной смерти. И сейчас Бартоломью считал подготовку новых врачей самой важной задачей своей жизни.

В церкви царил сумрак. Канцлер снял со стены факел и направился к дверям в башню, расположенным в глубине здания. Все поднялись по винтовой лестнице примерно до половины башни и оказались в маленькой комнате. Бартоломью огляделся по сторонам, ожидая увидеть пресловутый университетский сундук, однако комната была пуста. В дверях, тяжело отдуваясь, показался Майкл; тяжелые шаги отца Катберта еще грохотали по лестнице. Спустя несколько мгновений, вытирая пот, градом кативший со лба, Катберт присоединился к остальным.

Де Ветерсет сделал им знак подойти ближе и плотно закрыл деревянную дверь, дабы разговор не достиг посторонних ушей.

– Подробности этого прискорбного события ни в коей мере не должны стать всеобщим достоянием, – проговорил он. – Все, что я расскажу, надлежит держать в строжайшем секрете. Вам, без сомнения, известно, что в этой башне хранится архив университета. Для того чтобы проникнуть в комнату, где стоит сундук, необходимо взломать три двери, снабженные крепкими замками и запорами. Сам сундук тоже запирается на три замка. Они были сделаны в Италии, и, как меня заверили, во всем мире не найти более надежных замков. Ключи постоянно находятся у меня, и всякий раз, когда сундук необходимо отпереть, я присутствую при этом лично или посылаю своего представителя.

Канцлер смолк, внезапно распахнул дверь и замер, прислушиваясь. Убедившись, что из церкви не доносится ни звука, он вновь закрыл дверь и продолжал со вздохом:

– Подобные предосторожности, предпринятые для хранения расчетных книг и контрактов, могут показаться излишними. Но, да будет вам известно, один из моих лучших клерков, Николас из Йорка, приложил немало усилий, чтоб воссоздать историю нашего университета. Отличаясь беспристрастным и чистосердечным нравом, он вносил в свою летопись все, что ему удалось узнать в результате упорных изысканий. Некоторые события, описанные Николасом, доведись им получить огласку, могут представить наш университет не слишком в благоприятном свете. Как вы понимаете, труд Николаса, задуманный как честный и достоверный отчет о наших свершениях и деяниях, вовсе не предназначался для широкого распространения. Мы полагали, что через многие годы найдутся люди, желающие знать правду о нашей истории.

Канцлер устремил пронзительный взгляд на Майкла, потом перевел глаза на Бартоломью.

– Печальные события минувшего года, когда бывшие наши ученые собратья, одержимые низкой корыстью, запятнали себя убийствами, разумеется, тоже нашли отражение в летописи. Так же как и весьма существенное участие, которое вы оба приняли в расследовании этого дела. Описаны здесь и другие события, о которых вам нет надобности знать. К сожалению, примерно месяц назад Николас скоропостижно скончался от лихорадки. Смерть его повергла меня в глубокую печаль, а после того, что произошло нынешним утром, к печали этой присоединилась тревога.

– Мастер де Ветерсет, вы бы не могли рассказать, как и когда был обнаружен труп? – подал голос Майкл.

Бартоломью подавленно молчал. Рассказ канцлера многократно усилил охватившее его беспокойство.

– По обыкновению я явился в башню на рассвете, дабы забрать из сундука некоторые необходимые документы. Меня сопровождал мой доверенный клерк Гилберт. Писцы и секретари, которых вы уже видели, остались внизу в церкви. Едва войдя в комнату, мы поняли, что сюда вторгся злоумышленник. Крышка сундука была заперта неплотно, замки висели косо. Гилберт поднял крышку – и нашим взорам предстал труп неизвестного в монашеском одеянии.

– Все это мы уже слышали от Гилберта, – ответил Бартоломью. – Но каким образом труп очутился в сундуке?

По губам канцлера скользнула мрачная улыбка.

– Я пригласил вас, господа, именно потому, что желаю выяснить это. Признаюсь, я не имею даже отдаленного понятия, как неизвестный злоумышленник мог проникнуть в башню, не говоря уж о том, как ему удалось взломать сундук. И уж, конечно, я не представляю, что за причины побудили преступника оставить труп в сундуке.

– А где он, этот ваш сундук? – с тяжким вздохом спросил Майкл. – Неужели придется карабкаться еще выше?

Канцлер не удостоил тучного монаха ответом, лишь смерил его насмешливым взглядом и вышел прочь из комнаты. Его шаги раздались на лестнице, и Майкл испустил жалобный стон.

Комната, расположенная на один пролет выше, оказалась более просторной и удобной, чем первая. У окна стоял стол со всеми необходимыми письменными принадлежностями, вдоль стен тянулись скамьи, покрытые подушками. В самой середине комнаты, на некогда великолепном, а ныне потертом и ветхом ковре, возвышался знаменитый сундук: вместительное хранилище, сделанное из черного дерева и обитое потемневшими от времени железными обручами. Сундук напомнил Бартоломью роскошный гроб, в котором несколько лет назад был погребен епископ Питерборо. Около сундука стоял в карауле младший проктор Эрлик Джонстан. Он держал наготове меч, а его круглые, как блюдца, голубые глаза едва не лезли на лоб от страха. Бартоломью, вошедший в комнату первым, приветливо улыбнулся ему. Среди ученых Джонстан пользовался куда большим расположением, чем Хэрлинг. Он обладал добрым нравом и, исполняя свои обязанности со всей возможной серьезностью, не был в своем рвении столь неумолим, как его старший коллега.

Дождавшись, чтобы Майкл и отец Катберт вошли в комнату, де Ветерсет сделал Бартоломью знак подойти к сундуку. Первым делом Бартоломью наклонился, дабы осмотреть ковер; он не разглядел ни пятен крови, ни каких-либо иных следов. Потом он обошел вокруг сундука, выискивая признаки взлома. Крепкие, хорошо смазанные петли, на которых держалась крышка, были целы. Судя по всему, их никто не трогал.

Приготовившись к тяжелому впечатлению, Бартоломью поднял крышку. Там, уткнувшись лицом в бесценные документы и свитки, лежал человек в сутане монаха-доминиканца. Джонстан громко вздохнул и перекрестился.