Портрет миссис Шарбук - читать онлайн книгу. Автор: Джеффри Форд cтр.№ 15

— Миссис Шарбук… — сказал я, но она оборвала меня.

— Пожалуйста, мистер Пьямбо, позвольте мне закончить.

— Хорошо, — согласился я, с бешеной скоростью делая наброски. День был яркий, и солнце, заглядывая в окна, отбрасывало на ширму тень — слабую, но не лишенную определенных очертаний. Я заполнял страницы быстрыми черновыми набросками, рука моя двигалась по бумаге, а глаза напряженно вглядывались в осенний листопад на ширме.

— Я не сообщила об этом примечательном происшествии моему отцу, а переживала его внутри себя — и каждый раз, думая об этом, чувствовала, как меня пробирает дрожь. Господь словно отправлял мне тайное послание, предназначенное для меня одной. Всю оставшуюся часть дня я была исполнена странных ожиданий. Вот почему я чуть не из кожи вон выпрыгнула, когда вечером мы сидели у огня — мои отец и мать читали в свете газовых ламп — и вдруг раздался стук в дверь.

Родители, естественно, обменялись тревожными взглядами — кто мог стучаться в дверь дома на вершине горы, да еще в такое позднее время? Мой отец встал и осторожно подошел к двери посмотреть — кто там. Его испуганный вид обеспокоил меня, и я пошла за ним — убедиться, что все в порядке. На пороге стоял крупный человек в тулупе, широкополой шляпе, с большим мешком и ружьем. Отец вроде бы знал его. Тот тоже работал на Оссиака — охотником. Он искал одного из пропавших возчиков. Спускаясь с горы во время снежной бури, тот отстал от товарищей и, видимо, заблудился. Остальные посчитали, что его засыпало снегом и он замерз. Мой отец отошел в сторону, пропуская вошедшего. Он указал ему на место у огня, а меня попросил: «Лу, закрой, пожалуйста, дверь». Я подошла к двери, и мое внимание привлекла луна в три четверти, и вдруг что-то пролетело по звездному небу, рассыпая искры на своем пути.

Нашего гостя звали Амори, и он сказал нам, что забрался на гору в поисках тела, но не нашел его. Он попросил разрешения переночевать у нас. Он собирался отправиться обратно рано утром и, спускаясь, дать погибшему еще один шанс быть найденным. Мой отец сказал, что чувствует себя в некоторой мере ответственным за трагедию и будет сопровождать мистера Амори до половины пути. Потом мать и отец принялись расспрашивать Амори о том, что происходит внизу. А потом меня отправили в кровать.

В середине ночи меня разбудил звук приглушенного вздоха. Поначалу я решила, что это Двойняшки пытаются что-то мне сообщить, но потом поняла, что звук доносится из гостиной. Не знаю, который это был час, мне показалось — самый разгар ночи, но уже ближе к рассвету. Было холодно, но я выползла из кровати и на цыпочках отправилась по коридору к двери гостиной. Поскольку ночь была лунная, сквозь окно в комнату проникал неяркий свет. Я услыхала еще один вздох вроде того, что разбудил меня, и увидела мою мать — она сидела верхом на охотнике, ночная рубаха была задрана, и из-под нее торчали голые ноги. Большие руки охотника мяли сквозь ткань рубашки ее груди.

Я извиняюсь за излишнюю откровенность, мистер Пьямбо, но я стараюсь быть точной. Моя мать, тяжело дыша, раскачивалась, двигаясь то вперед, то назад, глаза ее были закрыты. Я была удивлена этим странным явлением и никак не могла взять в толк, что тут происходит, но что-то говорило мне — я не должна это видеть. Я уже собиралась развернуться и идти в свою комнату, но тут мать внезапно открыла глаза и увидела меня. Она не прекратила своих движений, не сказала ни слова, а только вперилась в меня ненавидящим взглядом. Я побежала в свою комнату, забралась под одеяло, крепко зажмурила глаза и закрыла уши руками.

На следующее утро я проснулась в тревоге — как бы мне не досталось от матери, но когда я пошла помогать ей в кухне, то не услышала от нее ни слова. Когда отец и мистер Амори завтракали, Двойняшки снова заговорили со мной. Я увидела их слова в виде картинки, и то, что они показывали, было ужасно — закоченевший, обездвиженный, как статуя, человек. Его открытый рот образует черную круглую дыру, его глаза смотрят с такой яростью, что сразу понятно — он мертв. Это было тело возчика, и я видела, где оно находится. Оно лежало на лугу в стороне от основной тропы, приблизительно на четверти пути вниз. Я знала это место, потому что мы останавливались там каждый год перекусить, совершая наше восхождение, знаменующее окончание лета.

И это видение тоже продолжалось всего несколько мгновений, но когда я пришла в себя, то увидела, что отец и мистер Амори собираются уходить. Меня разрывало между двумя желаниями: поделиться своим знанием или сохранить его и силу Двойняшек в тайне. Когда они открыли дверь, я подскочила к отцу, чтобы поцеловать его на прощание. «На лужке, где мы перекусываем», — шепнула я ему в ухо. Я не была уверена, слышит ли он меня. Он просто погладил меня по голове и сказал: «Да, Лу». И они ушли.

Как только они скрылись из виду, мать набросилась на меня, принялась трясти за плечи. «Что ты сказала отцу? — кричала она. — Что ты шепнула ему на ухо?» Я ответила, что ничего, но она знала, что я лгу, потому что все видела. Мать снова принялась меня трясти, с лицом, покрасневшим от гнева. Я смилостивилась и призналась: «Я ему сказала, где искать мертвеца». — «Это что еще за бредни?» — воскликнула она. «Это правда», — сказала я и начала плакать. «Держи-ка язык за зубами, если не хочешь, чтобы я забрала тебя у отца», — пригрозила она. А потом ударила меня по лицу тыльной стороной ладони с такой силой, что я упала на пол. И одновременно перед моим мысленным взором возникла падающая звезда.

— Миссис Шарбук, — обратился я к ней, закрывая свой блокнот, — я должен сказать…

Но тут она снова прервала меня.

— И еще одно, мистер Пьямбо. — Голос ее задрожал. — Еще одно.

— Что?

— Мой отец, вернувшись, сказал, что они нашли тело там, где я указала. Моя мать, услышав это, была довольна, но обрадовал ее не мой особый дар предвидения — она с облегчением поняла, что я не разоблачила ее.

— Но миссис Шарбук, — на сей раз я был исполнен решимости высказать то, что думаю, — эта история, которую вы рассказываете, довольно фантастична, вам так не кажется? Я с трудом верю, что так оно и было на самом деле. Пожалуйста, не сочтите это за обвинение, но объясните, как я должен ко всему этому относиться.

— А какая часть вызывает у вас недоверие?

— Ну, я могу принять все, но вот то, что две эти одинаковые снежинки разговаривают с вами каким-то телепатическим вроде бы способом, вы меня простите, но мне это кажется просто бредом.

— Я вам клянусь, что эта история правдива, но то, что Двойняшки наделены какими-то сверхъестественными способностями, это и в самом деле, как вы говорите, бред. Худший из всех, самый разрушительный бред, потому что я всем сердцем верила — они разговаривают со мной. И мой отец тоже верил. Это детское заблуждение закрепится и фактически отравит остальную часть мою жизни, мистер Пьямбо.

— Значит, вы согласны со мной?

— И Господь — не из числа непогрешимых.

Она рассмеялась долгим, пронзительным смехом, и та нечеткая тень, которую я пытался передать на бумаге, теперь бешено задергалась, стала менять формы, отчего у меня возникло сомнение — а есть ли там вообще что-то, что можно нарисовать.