Надушенный рукав - читать онлайн книгу. Автор: Лора Джо Роулэнд cтр.№ 19

— Это не моя работа. Вспомните — я только наблюдаю.

Хирата вскипел.

— Много же вы тут наделали, — лицемерно объявил Ибэ. — Надеюсь, вы довольны?

Хирата проглотил ответную резкость, которая только ухудшила бы его отношения с Ибэ. Ему хотелось стонать от разочарования.

Он подверг сомнению алиби Окицу и выяснил, что наложница связана с убийством. Но если, несмотря на ложь, она не убивала Макино, он ранит невинную девушку. Даже если Окицу виновна, сейчас из нее ничего не выжать. Еще Хирата пошатнул алиби Кохэйдзи, но актер ускользнул от него.

Дурное начало пути, от которого зависели его честь и ценность для Сано.

— Простите, я не понимаю, о чем нам еще говорить, когда мы все обсудили вчера, — сказал Тамура.

Они стояли у особняка Макино, прислонившись к перилам веранды, куда Тамура привел Сано, изъявившего желание побеседовать с глазу на глаз. Туман и облака скрывали дворец, высившийся над чиновничьим кварталом. Поблизости слонялся Отани. Дождь капал с венчающего карниза и оставлял мокрые пятна на половых досках. Сано подозревал, что первый вассал Макино выбрал это холодное неуютное место, чтобы сократить время разговора.

— Мне надо кое-что уточнить, — объяснил Сано.

Тамура нахмурился, пристально глядя на сёсакана-сама.

— Я обнаружил своего господина в постели мертвым. Что может быть точнее?

«Твое желание ограничить показания одним-единственным предложением», — подумал Сано.

— Давайте поговорим о том, что произошло чуть раньше. Когда вы в последний раз видели главного старейшину Макино в живых?

— После ужина позапрошлым вечером, — ответил Тамура с усталым видом.

— И?..

— Я спросил главного старейшину Макино, нет ли у него каких-нибудь распоряжений. Он сказал, что нет, и удалился к себе.

— Что вы делали потом?

— Занялся вечерним обходом поместья, как обычно. Проследил, чтобы стражники были на местах, а ворота закрыты. Меня сопровождал помощник. Он может все подтвердить.

— А потом? — подтолкнул Сано.

Тамура на миг замешкался, и у Сано возникло подозрение, что он решил утаить какие-то подробности или изменить последовательность событий.

— Я ушел в свою комнату.

После разговора с женой Макино Сано втайне осмотрел покои Тамуры. Они включали две комнаты — спальню и прилегающий кабинет — перпендикулярно той стороне здания, где располагались покои Макино. Сано подметил передвижную стенную панель, которая отделяла спальню Макино от кабинета Тамуры. Он не удивился, не найдя ничего интересного. Умный Тамура, конечно же, знал, что Сано будет осматривать его комнаты, и уничтожил все возможные улики.

В кабинете лежали только бумаги, связанные с управлением поместьем. В спальне кое-какая одежда, постельное белье и другие необходимые вещи, все аккуратно сложено. В специальном шкафу — доспехи и много оружия. Каждый меч, палка и нож занимали отдельную подставку. Ни одной пустой Сано не заметил. Крови на оружии не было. Если Тамура и избивал Макино, после он почистил орудие убийства и положил на место.

— Что вы делали в своей комнате? — спросил Сано.

— Работал в кабинете до полуночи, — сообщил Тамура. — Затем лег спать.

— Вы слышали какой-нибудь шум из покоев главного старейшины Макино?

Тамура зло смотрел на дождь.

— Нет.

— Главного старейшину Макино забили до смерти в его покоях, которые через стенку от ваших, а вы ничего не слышали? — не поверил Сано.

Лицо Тамуры посуровело, уголки губ опустились вниз.

— И очень об этом жалею. Иначе я бы проснулся и спас своего господина.

Все еще сомневаясь, Сано спросил:

— Вы были в хороших отношениях с главным старейшиной Макино?

— В очень хороших! — В голосе Тамуры зазвенела гордость. — Я верно служил ему тридцать лет, а первым вассалом — двадцать. Наши кланы связаны три столетия. Я предан ему во всем. Если не хотите верить мне, поспрашивайте других.

Сано так и собирался. Он проверял слова и подноготную каждого подозреваемого.

— У вас с Макино-саном бывали трудности?

Сверкнув на Сано раздраженным взглядом, Тамура проговорил:

— Конечно. Никто не сможет провести вместе тридцать лет в полном согласии. Я признаю, служить главному старейшине было не самым легким делом, но я уважал его, хоть он с возрастом и становился своенравным. Это Путь воина.

Сано задумался о природе уз между господином и вассалом. Это самые тесные и важные отношения в самурайском обществе, подобные браку и преисполненные напряжения. Господин отдает указания, которым вассал обязан всегда подчиняться. Неравное положение и беспрестанная необходимость отодвигать себя на второй план частенько возмущают гордость самурая. Сано вспомнил о своих неприятностях с Хиратой. Он легко мог поверить, что главный старейшина Макино в конце концов вывел Тамуру из терпения.

— Ссорились ли вы в последнее время со своим господином? — продолжил допрос Сано.

— Я бы назвал это разногласиями, а не ссорой, — поправил Тамура. — Я отговаривал его делать то, что считал неправильным. Это долг первого вассала.

— Что же такого он делал? — Сано надеялся узнать причины, которые могли побудить Тамуру желать смерти Макино.

— Ничего особенного.

Судя потону, уточнять Тамура не собирался.

— Он не слушал ваших советов?

Тамура скривил губы в улыбке:

— Очень часто. Он любил сам принимать решения. Его было трудно разубедить.

— Вам не нравилось, что он не обращает внимания на ваши советы?

— Вовсе нет. Господин вправе делать все, что ему заблагорассудится, невзирая на мнение вассала.

У Сано создалось впечатление, что Макино был сущим наказанием для Тамуры, который не походил на человека, радующегося, когда его советы пропускают мимо ушей.

— Как он с вами обращался?

— Обычно уважительно, — ответил Тамура. — Но в плохом настроении осыпал проклятиями. Я не обращал внимания. Привык.

Человеком, охотно переносящим оскорбления, Тамуру тоже мало кто назвал бы.

— Вам когда-нибудь хотелось проучить Макино за плохое обращение с вами?

— Убив его, вы имеете в виду? — Тамура враждебно сузил глаза. — Лишить господина жизни — худшее нарушение бусидо. Я бы никогда не убил главного старейшину Макино ни по каким причинам. — От гнева он так стиснул перила веранды, что побелели костяшки пальцев. — Меня оскорбляет одно лишь ваше предположение, что я это сделал. Мне следовало бы вызвать вас на дуэль и заставить извиниться.