– Марина пьет, – выпалила Алевтина Михайловна, –
она висела камнем у сестры на шее. Очень жаль, что ей теперь все отойдет.
Валюша небось в гробу переворачивается! Но сделать ничего нельзя. Лидия
погибла, следующая в очереди за наследством – Маринка. Вот уж кому нельзя
квартиру отдавать. Продаст жилье и выручку пропьет.
– Не будем говорить об алкоголичке. Полагаю, Валентина
не обретет на том свете покой до тех пор, пока убийца Лидии не понесет
наказания, так? – сказала я.
На кухне повисла вязкая тишина, мне стало душно, воздух
словно сгустился и весьма ощутимо давил на голову.
– Вы правы, – неожиданно громко воскликнула
Алевтина, – останься Лида в живых, ни за какие блага я не открыла бы
сейчас рта, но после смерти девочки все потеряло смысл. Я ведь предполагала,
что эта затея ничем хорошим не закончится! Предупреждала Валюшу! Но разве ж она
послушается! Хотела Лидочке будущее обеспечить. Лиду точно убили? Она мертва?
– Да, – кивнула я, – на первый взгляд на
далеком острове Сул произошел банальный несчастный случай. Но мне удалось
раскопать сведения, из которых стало ясно: Лидия умерла в столице еще во
вторник.
– Господи, – прошептала Алевтина, – нет, вы
ошибаетесь! В среду была свадьба! Это стопроцентно точно! Я там присутствовала!
– Вас позвали на бракосочетание? – изумилась я.
– Нет, – покраснела Аля, – я наблюдала за
праздником издали, была во дворе, когда кортеж с женихом и невестой подкатил к
порогу загса.
– И тот факт, что невеста с головы до пят укутана в
фату, вас не смутил? Лица Лидии не было видно.
– Ну… платье, – растерялась Алевтина, – она
матери фото с примерки прислала. Очень приметный наряд, на кринолине, расшитый
камнями, я сразу его узнала и сумочку… И Богородовы рядом шли, Павел с женой.
– Все верно, – кивнула я, – родители
присутствовали, жених тоже и эксклюзивный наряд искрился кристаллами от
Сваровски, вот только в роли невесты была другая девушка. Лидию уже убили.
– Боже, – ахнула Алевтина, – я все расскажу.
Но за десять минут чужую жизнь не изложить.
– Я никуда не тороплюсь, – заверила я, осторожно
включая в кармане диктофон, – готова слушать хоть до Первого мая.
Валя и Алевтина, подружившись на студенческой скамье, более
не расставались. Получив дипломы, они упросили деканат распределить их в один
город и отправились в Новопольск.
Валя, более активная и инициативная, быстро сделала карьеру,
не прошло и трех лет, как она стала главным патологоанатомом клиники. Алевтине,
педиатру по специальности, больше хотелось женского счастья, поэтому, закончив
прием детей, Долецкая бегала на свидания, а Валя буквально жила в больнице или
пропадала в Москве, перенимая опыт старших коллег. Коллективом тогда руководил
Сергей Матвеев, мужчина преклонных лет, мечтавший тихо ловить рыбу и разводить
розы. Потом власть переменилась, из Свердловска в Новопольск прибыла новый
главврач Марина Богородова, ее муж Павел был хирургом.
Спустя некоторое время Алевтина поняла: у Вали завелся
кавалер. Подруга ничего не рассказывала о своем чувстве, но теперь ходила на
службу причесанная, красила губы, потратилась на новые туфли. Валя без причины
смеялась, постоянно пребывала в замечательном настроении и однажды забрала у
Долецкой красный шарф, сказав:
– Хочется яркого! Весна наступает!
– В ноябре? – изумилась Алевтина. – Осень еще
не кончилась.
– Все равно март впереди, – не растерялась
Валечка.
Аля не стала приставать к подружке с расспросами, но стала
наблюдать, навострила уши и в конце концов поняла, кто «Ромео».
Под Новый год Валя смущенно сказала:
– Устала, как савраска. Извини, придется тебе без меня
праздник отмечать, мне дали путевку в санаторий, хочу желудок в порядок
привести. Целебные источники в Ессентуках – панацея от гастрита.
– Скатайся, – кивнула Алевтина, – Кавказ от
Подмосковья далеко, Маринка вас не застукает.
– Она к родителям в Свердловск собралась, – на
автопилоте сказала Валя и осеклась, – ты знаешь?
– Да, – кивнула подруга.
– Невероятно, откуда?
Алевтина улыбнулась.
– Я заметила, как ты на него во время конференции
поглядывала.
– Мы очень осторожны, – испугалась
патологоанатом, – Паша не хочет Марину нервировать, та ждет ребенка.
– Шикарно, – всплеснула руками Алевтина, – а
теперь рассей мое недоумение. Зачем нужна любовница мужику, который
воздерживается от сексуальных контактов, чтобы не повредить беременной, я
понимаю. Но с какого бока он тебе? Бесперспективные отношения. Или ты надеешься
развести Богородовых?
– На чужом несчастье свое счастье не построишь, –
вспомнила подруга старую поговорку, – нет, я не собираюсь рушить их семью.
Просто подбираю крошки с чужого стола.
– Ну и брось Павла! Посмотри на рентгенолога Игоря, он
одинокий, и ты ему нравишься.
– Я люблю Пашу, – отрезала Валентина, – хоть
день, да мой!
– Ладно, ладно, – пошла на попятный Аля, –
извини, больше не буду.
Алевтина не знала, где встречалась парочка, но не
сомневалась, что отношения продолжались и после рождения мальчика, названного
несовременным именем Кузьма. Когда малышу исполнилось два года, Богородовы
перебрались в Москву, а через двенадцать месяцев Валентина родила Лидочку.
– Хотите сказать, – испугалась я, – что ее
дочь и Кузьма брат с сестрой?
– Нет, нет, – замахала руками педиатр, – я
ведь говорила, Лидин отец профессор из Петербурга. Отношения между Павлом и
Валей прекратились незадолго до отъезда Богородова в столицу. Однажды вечером
Валечка прибежала ко мне в слезах и сказала:
– Я страшная дура! Он меня использовал! Думаю, Марина
тоже в этом участвовала!
Алевтина, испуганная истерикой, которую закатила всегда
сдержанная Валя, начала задавать вопросы, но подруга остановила Долецкую.
– Не могу говорить, очень больно. Надеюсь, Богородовы
переберутся вскоре в Москву, и я их позабуду!
– Чем же супружеская пара ей досадила? – не сумела
я скрыть любопытства.
– Я не знала правды до того момента, пока в голову
Валюши не пришла мысль о свадьбе! – с отчаяньем воскликнула Долецкая.