Свет в твоём окне - читать онлайн книгу. Автор: Долли Нейл cтр.№ 24

— Когда ты хочешь чего-то, то никогда не хочешь наполовину, — хриплым голосом произнес он.

Она дотронулась до руки Брюса, ласкавшей ее грудь, и, не находя слов, улыбнулась, глядя ему в глаза. Его другая рука начала осторожно гладить атласную кожу ее бедра, вызывая в ней еще большее желание. Губы Брюса целовали ложбинку между ее великолепных грудей, и она почувствовала нежность и силу его желания.

Брюс улыбнулся, глядя на Джойс. Выражение его лица изменилось, глаза горели теперь огнем ожидания. Он хотел не только ласкать ее тело. Он жаждал большего.

Его руки дотрагивались до обнаженной спины Джойс, и желание, которое он возбудил в ней, захлестнуло ее с новой силой. Она хотела чувствовать его прикосновения везде. Она хотела сама касаться его тела.

Джойс и Брюс лежали на гладких прохладных шелковых простынях, прижимаясь друг к другу пылающими от возбуждения телами. Брюс нежно раздвинул ноги девушки, и она почувствовала новый прилив страсти.

Он накрыл ладонью ее грудь и осторожно сжал сосок. Джойс блаженно вытянулась, прижимаясь к Брюсу всем телом, и он наклонился к ней, нежно целуя ее напрягшиеся, чувствительные груди.

Джойс застонала от наслаждения и открылась ему навстречу, сгорая от страсти. Неописуемое чувство экстаза охватило ее, когда она почувствовала, как он проник в нее. Ее руки обхватили его спину, чувствуя ритмичные движения его тела. Джойс полностью потеряла чувство реальности, ее привычный мир перестал существовать в этот момент, все, что казалось ей важным, что давало ей защиту, отодвинулось куда-то совсем далеко.

Они достигли безумного пика наслаждения и, рассыпавшись на мириады мельчайших частиц, слились в экстазе…

Они не спешили расставаться после. Брюс оторвался от нее медленно, потом положил свою руку ей под голову так, чтобы она лежала у него на плече. Джойс гладила его мускулистую грудь.

В комнате горели только две свечи. Возбуждение любовной страсти постепенно проходило, превращаясь в тихое нежное чувство. Впрочем, Джойс неохотно возвращалась к реальной жизни.

— Тебе надо поспать, — сказал Брюс. — Эта ночь была немного сумасшедшей для нас обоих…

— Нет! Я не могу спать, когда ты рядом… — Джойс ощутила, как к горлу подступают слезы. Ночь кончалась, и завтра ей нужно было так много решить. Внезапно она почувствовала испуг, отчаяние и захотела, чтобы эти прекрасные мгновения продолжались вечно.

Брюс успокаивающе провел по ее волосам. Каким-то образом ее настроение перешло к нему.

— Тебя что-то беспокоит?

— Нет, — ответила Джойс, испуганно вздрогнув.

Брюс крепко прижал ее к себе и нежно прошептал:

— Со мной ты можешь ничего не бояться.

Брюс заснул почти сразу, не выпуская Джойс из объятий.

Она закрыла глаза, прислушиваясь к его ровному дыханию. Джойс не находила выхода. Если Брюс узнает правду… Оставалось только одно решение.

Дождавшись рассвета, она осторожно выскользнула из постели и тихо оделась. Перед тем как уйти, она долго смотрела на него, будто старалась лучше запомнить. Потом бесшумно вышла и спустилась по лестнице вниз.

Ей было жаль покидать этот замок, куда она проникла обманом, чтобы выведать секрет Брюса, и где узнала гораздо более важную для нее самой тайну — тайну любви, но она знала, что не может поступить по-другому. Ей не хотелось больше никого обманывать: ни себя, ни Брюса. Она решительно отбросила свои сентиментальные мысли и шагнула за порог дома.

В тот момент, когда за Джойс закрылась дверь спальни, Брюс, до этого старательно притворявшийся спящим, сел на кровати и, сморщив лоб, будто ему было очень больно, посмотрел в окно. Уже совсем рассвело. Он услышал, как хлопнула входная дверь, и отвернулся. Какое-то время он сидел задумавшись, глядя прямо перед собой.

Он думал о Джойс.

Поезд из Дарлингтона прибывал на лондонский вокзал в 15.30. В четыре Джойс уже была в редакции. А еще через полтора часа ее статью уже набирали в типографии.

На следующее утро одновременно в нескольких изданиях появились статьи похожего содержания, не только проливающие свет на изобретение Брюса Мелвина, до сих пор являвшееся для всех тайной, но и рассказывающие о том, что случилось в лаборатории Мелвина прошлой ночью.

Сильвия Пауэр вышла в коридор и подошла к двери, заслышав звук вставляемого в замок ключа. Ее округлившиеся и испытующие глаза скользили по лицу дочери с выражением недоумения и тревоги. Джойс удивленно глядела на мать, не понимая, что может означать этот прием.

— Что-нибудь случилось, мама?

— У нас гость.

Джойс побледнела, хотя и не понимала, о ком может идти речь. Стараясь оставаться спокойной, она коротко спросила:

— И кто же у нас в гостях?

— Она… Она мне назвала свое имя…

— Так кто же?

Теперь Джойс, которая втайне надеялась на приезд Брюса, была не в состоянии скрыть отразившиеся в ее глазах разочарование и одновременно внезапную успокоенность. Если это не Брюс, то все остальные визиты не представляли в настоящее время для нее особого интереса.

— Ну… Это она, Дорис Риган… — негромко проинформировала мать. — Она тут много расспрашивала о тебе и потом абсолютно запросто сказала, что может подождать, когда ты вернешься. Она сейчас в гостиной.

— Она тебе что-нибудь говорила о статье? — с тревогой поинтересовалась Джойс.

— Нет, ни слова.

— А ты ей?

— О нет! Конечно же, нет.

— Тогда все хорошо, мама.

Проходя коридором, Джойс мельком поглядела на себя в зеркало. Это было старинное венецианское зеркало, закрепленное на дверце комода. Она осталась недовольна своим внешним видом, остановилась и более внимательно оглядела себя. Затем, подняв руку, нервно поправила свои рыжеватые волосы и уже намеревалась идти дальше, как передумала и замерла, размышляя о предстоящей встрече.

В памяти Джойс четко запечатлелись события последних четырех дней, проведенных в городе детства. Она еще испытывала легкую боль в том месте затылка, которым так неосторожно ударилась о нижнюю часть шкафа, под которым пряталась вместе с Брюсом.

Заслышав шум открываемой двери, Дорис Риган неспешно повела взглядом в сторону входящей.

Мисс Риган сидела, удобно устроившись в глубоком кресле. Ее изящные и стройные ноги были вытянуты вперед и скрещены. Одна рука лениво покоилась на платье, а в другой дымилась сигарета.

Приклеенный на правом виске розовый пластырь моментально вызвал в памяти Джойс незабываемые воспоминания о той баталии в лаборатории Мелвина.

Между тем Дорис Риган, глядя на севшую напротив Джойс, почти что промяукала:

— В результате пережитого в то утро папа попал в больницу. Шок оказался настолько сильным, что он и по сей день находится в палате.