Медленно, на ощупь, они двинулись в левый коридор и очень
скоро уперлись в стену.
– Здесь нет дороги, - прохрипел Фродо. - Надо возвращаться,
пойдем другим коридором.
– И поскорее, - отозвался шепотом Сэм. - Здесь есть что-то
похуже Горлума. Я чувствую чей-то взгляд.
Не успели они пройти и двадцати ярдов, как их пригвоздил к
полу неожиданный и пугающий в этой душной тишине звук: какое-то захлебывающееся
бульканье и ядовитое шипение надвигалось на них.
– Это ловушка! - выдохнул Сэм, нащупывая рукоять меча. Сразу
вспомнилось, откуда у него этот меч. Такая же темень древнего кургана… и старый
Том. «Был бы он здесь!» - промелькнула мысль. Тьма наваливалась со всех сторон,
мрак отчаянья и гнева заливал сердце, но именно в этот момент перед его
внутренним взором вспыхнул луч света. Он был нестерпимо ярким, как свет солнца
для того, кто долго пробыл под землей. А потом пришло ощущение золотого,
зеленого, серебряного, белого. Из этого света соткалось видение прекрасной
Владычицы Лориена: она стояла в свежей высокой траве, протягивая вперед руку.
Сэму даже показалось, что он слышит ее голос: «Для тебя, Хранитель, у меня
приготовлен особый дар…»
Булькающее шипение приближалось. Оно сопровождалось
непонятным скрипом, словно во мраке медленно двигалось что-то большое,
суставчатое.
– Фродо, Фродо! - закричал Сэм, и голос у него опять стал
живым и звонким. - Подарок! Подарок, чтобы светить во мраке, она так говорила!
Скорее, звездную склянку!
– Звездную склянку? - растерянно повторил Фродо. - Ну
конечно! Как я мог забыть? «Ему гореть там, где погаснут все другие огни!» -
лихорадочно прошептал он.
Медленнее, чем ему хотелось бы, его рука поднялась к груди и
достала фиал Галадриэли. В первый момент он едва мерцал, как звезда сквозь
густой туман, а потом свет усилился и засиял, как серебряное пламя, словно сам
Эарендил с последним Сильмариллом во лбу спустился с небесных троп. Мрак
отпрянул, воздух вокруг превратился в светящийся хрусталь, и рука, держащая
фиал, засветилась белым огнем.
Пораженный Фродо смотрел на этот чудесный светоч. Он и не
подозревал, какая сила скрыта в нем. После отплытия из Лориена он ни разу не
доставал подарок Галадриэли, боясь обнаружить себя.
– Айа Эарендил Эленион Анкалима! - прозвучало в тишине, и
Фродо сам удивился непонятным, но, несомненно, им произнесенным словам.
Казалось, кто-то другой говорил через него, говорил ясным голосом, совершенно
не ощущая зловония этой ямы.
Но здесь, в этом душном мраке, были и другие силы, могучие и
древние. Эльфийский призыв не испугал то, что надвигалось из темноты. В
глубинах времен ей уже приходилось слышать этот клич. Она и тогда не обратила
на него внимания, не смутил он ее и сейчас. Отзвуки голоса Фродо еще
раздавались под сводами, а он уже ощутил сгущающуюся вокруг себя злобу и
почувствовал гибельный взгляд. Из тьмы позади медленно проступили два огромных
фасетчатых глаза. Сияние звездного фиала преломлялось и отражалось в тысячах их
граней, но они и сами наливались каким-то мертвенным светом. В них не было ни
тени мысли, одно только тупое упрямство и кровожадное вожделение. Они видели
добычу и были уверены, что она никуда не денется.
От ужаса волосы у Фродо и Сэма встали дыбом, они попятились.
Глаза приближались. Рука Фродо, державшая фиал, дрогнула и опустилась. Не
сговариваясь, они кинулись бежать. Фродо обернулся и, холодея, увидел, что
глаза скачками приближаются. Запах смерти окутал его, словно облако.
– Стой, стой! - в отчаянии закричал он. - Бежать бесполезно.
Глаза приближались.
– Галадриэль! - вскричал он, собирая все свое мужество, и
снова поднял фиал.
Глаза остановились, в них мелькнуло сомнение. А в сердце
Фродо забилось пламя. Не задумываясь больше, он перехватил склянку в левую
руку, а правой выхватил меч. Клинок, выкованный эльфами, засверкал серебряным
блеском, а по его краям вспыхнули голубые искры. Тогда, держа звездную склянку
над головой, изготовив к бою сверкающий меч, Фродо, маленький хоббит из Шира,
твердо пошел навстречу страшным глазам.
Они замигали. Чем ближе надвигался на них свет, тем
явственнее проступал страх. Наконец они не выдержали, потускнели и медленно
отступили. Никогда еще столь губительный свет не ослеплял их. В этих
подземельях от века не было ни солнечного, ни звездного света, но эта звезда
сама спустилась теперь в недра. Она все приближалась, и глазам стало больно.
Они погасли, потом повернули вспять, и что-то большое и темное уползло во тьму,
за пределы света.
– Фродо, Фродо! - в восторге выкрикивал Сэм, следуя за
другом с мечом наготове. - Звезды! Блеск! Эльфы сложили бы песню об этом, если
бы видели! О, мне бы только дожить и рассказать им об этом! Стойте, стойте,
Фродо, хватит! Не надо туда ходить! Дорога свободна, идем отсюда!
Они повернули обратно. Сначала шли, потом бежали, ибо
туннель становился все круче, и с каждым шагом они поднимались все выше над
зловонной берлогой, и силы возвращались к ним. Позади затаилась злоба, слепая,
непобежденная, грозящая смертью. Однако навстречу уже веяло холодным свежим
воздухом: они приближались к выходу. Задыхаясь, стремясь вырваться из каменного
гнета, они бросились вперед и вдруг зашатались, отброшенные невидимой силой.
Преграда оказалась мягкой, податливой, но совершенно непроходимой, хотя ветерок
дул сквозь нее свободно. Они снова кинулись вперед, и снова безрезультатно.
Подняв над головой светящийся сосуд, Фродо всмотрелся. Перед
ним серело нечто; даже чудный свет не мог выявить его очертаний. Так могла
выглядеть тень, рожденная раньше света, чуждая и противостоящая ему. Выход из
туннеля был затянут паутиной, сотканной гигантским пауком: она была огромная и
густая, и каждая нить толщиной в палец.
Сэм злорадно рассмеялся.
– Паутина! - воскликнул он, - только и всего! Паутина, хоть
и толстая. Долой ее!
Он яростно ударил в самый центр мечом, но нить, по которой
он попал, не порвалась. Упруго, как тетива лука, она отбросила меч, едва не
выбив его из рук Сэма. Трижды он бил наотмашь, пока одна нить не лопнула,
концом хлестнув Сэма по руке. Он вскрикнул от боли и отскочил.
– Эдак мы и за неделю не пробьемся, - озадаченно проговорил
он. - Что же делать-то? Эй, а глаз этих не видать?
– Нет, не видно, - успокоил его Фродо. - Но, ты знаешь, я их
все-таки чувствую. Если погаснет светильник, они живо вернутся.
– Вот влипли так влипли! - в сердцах воскликнул Сэм. - Ну
чисто мухи в паутину! Фарамир как в воду глядел. Пусть его проклятье поразит,
этого Горлума, да поскорее!