Башня одиночества - читать онлайн книгу. Автор: Валерио Массимо Манфреди cтр.№ 11

— Не знаю. Клянусь вам, не знаю. Но возможно, тот документ, который обнаружил мой отец… Может, именно эта находка привела его сначала в Рим, а потом на безбрежные просторы пустыни. Теперь вы понимаете, что только падре Антонелли способен ответить мне на мой вопрос?

Падре Бони кивнул:

— Я постараюсь помочь вам, Гаррет, устрою вашу встречу с падре Антонелли, но при одном условии: узнав что-нибудь о двуязычном тексте, который ваш отец обнаружил в пустыне, вы расскажете это мне.

— Обещаю, — сказал Филипп. — Но почему этот текст так вас интересует? Вы ведь, по сути, даже не эпиграфист. Вы математик.

— Вы правы, — ответил падре Бони. — Видите ли, этот текст, возможно, содержит революционную математическую формулу, тем более если вспомнить, что он восходит к очень древней эпохе, эпохе элементарных математических знаний, как принято считать.

Филиппу хотелось продолжить расспросы, но он понял, что других ответов не получит. Бони был не из тех, кто готов бесплатно делиться информацией.

Он попрощался и направился к двери, но, взявшись за ручку, обернулся:

— Есть еще кое-что. Похоже, в этом квадрате Сахары происходят необъяснимые вещи. И именно там исчез мой отец десять лет назад. — И вышел из комнаты.

Проходя по длинному сумрачному коридору, Филипп столкнулся с молодым священником, торопливо шагавшим ему навстречу. Инстинктивно обернувшись, он увидел, что священник обернулся тоже, их взгляды на мгновение пересеклись, но оба молча пошли своей дорогой.

Молодой священник остановился возле кабинета падре Бони, тихонько постучал и открыл дверь.

— Входите, Хоган, — пригласил падре. — Есть новости?

— Да, — ответил тот. — Его держат в санатории, в небольшом городке на границе Лацио и Абруццо.

— Очень хорошо. И… как он?

— Он умирает, — помрачнел Хоган.

Бони порывисто встал:

— Значит, мы должны ехать немедленно. Мне необходимо с ним поговорить, пока еще не поздно.

Некоторое время спустя из ворот Сан-Дамазо выехал черный автомобиль с номерным знаком Ватикана, повернул в сторону Борго и скрылся на набережной Тибра.

Филипп в тот вечер ужинал в доме Джорджо Ливерани, но разговор не клеился. Он не мог забыть о недавней встрече: слова падре Бони показались ему странными и двусмысленными, а история о математической формуле не заслуживала особого доверия. Что на самом деле искал этот человек? Он довольно рано вернулся в свой пансион и, несмотря на усталость, снова открыл книгу отца, переданную ему полковником Жобером.

Первый шаг оказался легким, но если не удастся встретиться с падре Антонелли, значит, все впустую. Он спрашивал себя, связаны ли последующие послания с первым, потому что, если нет, он окажется в тупике. Кроме того, ему казалось, что посвящение на форзаце написано теми же чернилами и ручкой, что и все последующие послания, но он не смог разгадать его смысла. Возможно, отец еще много лет назад намеревался подарить ему эту книгу, но по какой-то причине так и не сделал этого.

Усталость одолела его, пока он искал ответ в словах и между страницами, и он заснул, прямо в одежде, на том самом диване, где лежал, читая книгу-

Автомобиль въехал на горную дорогу в Апеннинах, когда упали первые капли дождя. Через несколько мгновений асфальт стал черным и блестящим, деревья, обрамлявшие шоссе, согнулись от порывов постепенно усиливающегося ветра. Падре Хоган включил дворники и сбросил скорость, но падре Бони, до сих пор молчавший, сказал:

— Не сбавляйте, мы не можем терять ни минуты.

Хоган снова нажал на газ, и большой автомобиль продолжил свой стремительный путь в ночи, освещаемый время от времени вспышками молнии.

Через несколько километров асфальт закончился и дорога превратилась в горную тропу, размытую потоками стекавшей со склонов воды. Падре Бони включил лампу в салоне и стал изучать карту.

— На ближайшем перекрестке сверните налево, — сказал он. — Мы почти приехали.

Хоган выполнил указание, и через несколько минут они выехали на узкую дорожку, мощенную крупным булыжником и оканчивающуюся площадкой, в глубине которой высилось здание, освещаемое лишь тусклым светом двух фонарей. Они выбрались из машины под шум дождя, натянули плащи, пересекли небольшое освещенное пространство и вошли внутрь через застекленную дверь.

В будке вахтера сидел старик и читал спортивную газету. Он поднял очки на лоб и с удивлением посмотрел на прибывших.

— Кто вы такие? — спросил он, оглядывая их с ног до головы.

Падре Бони показал свое ватиканское удостоверение.

— Мы из канцелярии Ватикана, — пояснил он, — и наш визит должен остаться в строжайшей тайне. Нам нужно видеть падре Антонелли, и как можно скорее.

— Падре Антонелли? — повторил мужчина. — Но… ему очень плохо. Не знаю, можно ли…

Падре Бони посмотрел на него пристально и сурово:

— Нам необходимо немедленно его увидеть. Вы меня поняли? Немедленно.

— Минутку, — сказал мужчина. — Я должен предупредить дежурного врача.

Он снял трубку, и вскоре появился сонный доктор, тоже очень пожилой, несомненно, уже давно находившийся на пенсии.

— Падре Антонелли пребывает в критическом положении, — заявил он. — Не знаю, в состоянии ли он вас понять и ответить. Это действительно необходимо?

— Это вопрос жизни и смерти, — заявил падре Бони. — Жизни и смерти, понимаете? Нас послала канцелярия Ватикана с приказом, наделяющим меня чрезвычайными полномочиями.

Было очевидно, что у врача нет ни малейшего желания пререкаться со столь уверенным в себе и властным человеком, у которого, вероятно, были достаточно веские причины явиться сюда в такой час и в такую погоду.

— Как хотите, — смиренно кивнул он и повел их по лестнице, а потом по длинному коридору, скудно освещенному парой ламп. — Это здесь, — сказал врач, остановившись перед застекленной дверью. — Прошу вас, как можно короче. Он смертельно устал. Целый день мучился ужасной болью.

— Не сомневайтесь, — ответил падре Бони, открывая дверь, за которой угадывался свет ночника.

Падре Антонелли покоился на своем смертном одре, бледный, вспотевший, с закрытыми глазами. Комната тонула в полумраке, но падре Хоган разглядел аскетическую мебель, распятие у изголовья кровати, лежащий на тумбочке молитвенник с четками, стакан воды и какие-то медицинские снадобья.

Падре Бони приблизился к больному, сел рядом, даже не сняв плаща, и сказал ему на ухо:

— Я падре Бони, Эрнесто Бони. Мне нужно с вами поговорить… Мне нужна ваша помощь. — Хоган прислонился к стене и застыл в неподвижности, глядя на них. Антонелли медленно открыл глаза, и падре Бони продолжил: — Падре Антонелли, мы знаем, что вы очень страдаете, и не осмелились бы беспокоить вас в такой момент, если б не насущная потребность… Падре Антонелли… вы понимаете, что я говорю вам?