Десять басен смерти - читать онлайн книгу. Автор: Арно Делаланд cтр.№ 27

– Ваше молчание красноречиво, мой Иуда. Я нахожу вас вполне смирным. Видите ли, я тоже люблю сочинять стихи. Хотя в вашем положении трудно было бы хлопать крыльями.

Баснописец подошел к стулу, рукой потрогал веревку, все еще привязанную к крюку на потолке и к ручке двери.

– Ах! Дорогой Ландретто!.. Я решил немножко поиграть с вашим господином; он заслуживает особого обращения. И вы тоже, маленький лакей. Ландретто… Вы послужите мне приманкой.

В этот момент открылась дверь; Ландретто решил, что настал конец, но Баснописец немного ослабил веревку, чтобы позволить посетителю войти в комнату. Тогда Ландретто подумал, что начинается новый кошмар. Вошедший был горбатым и кривым существом, половина его лица была изуродована тремя параллельными рубцами. Ландретто узнал его. Этого горбуна… он уже сто раз встречал его у туалетов щвейцарских гвардейцев! Внезапно он осознал иронию судьбы: они каждый день бывали в Версале! А этот запах! Сейчас, прищурившись, беззубо улыбаясь, горбун смотрел на него с идиотской ухмылкой. Казалось, он молча наслаждался этим спектаклем.

За спиной Ландретто голос опять изменился, когда раздался смех, – но теперь это была странная фистула. Баснописец вытянул руки и начал прерывисто махать ими. Он с наслаждением подражал крикам вороны – пронзительным и жутким. Рукава его черного плаща представляли собой крылья птицы; он продолжал размахивать ими; его лицо было скрыто под капюшоном.

– Этьенн – это… мой личный лакей. Он гораздо более преданный, чем вы. Друг мой, в виде какого животного я вас изображу? Молитесь! Молитесь, чтобы Этьенн вновь не открыл эту дверь! И давайте вместе продекламируем.

Горбун пристально смотрел на него.

Баснописец опять рассмеялся, затем вновь принял серьезный вид и произнес ледяным тоном:

– «Вороне где-то бог послал кусочек сыру…» Продолжайте, Ландретто!

Террасы южного партера, Версальские сады

Букингемский дворец, Лондон

«Ищи смерти аромат».

«Лилия, асфодель, белладонна, аронник, болотный ирис».

«Только цветы… и еще базилик».

Картина получалась довольно несуразная. Но Пьетро знал, что сопереживание врагу и понимание того, как он действует, были основными составляющими успеха. В данном случае действия Баснописца говорили сами за себя: он любил рассказывать истории. Преимущественно патологического характера. Пьетро понял одну важную вещь – попытки прочувствовать его также означали отказ от привычных способов мысли; в интересах следствия требовалось научиться думать, так сказать, поэтическими образами. Конечно, это была черная поэзия. Мыслить по аналогии с «Баснями» и с литературными загадками, разумеется; вот в чем заключалось его творение. Он убивал во французском стиле. Его сила, его утонченность, его жеманность тоже играли свою роль. Возможно, ингредиенты этих духов по-своему рассказывали басню. Может быть, в этом заключался смысл приглашения – этого «совета», который Баснописец дал Виравольте: «Ищи смерти аромат». В данный момент Виравольта нуждался не столько в экспертном мнении парфюмера, сколько ботаника. А что может быть лучше, с научной точки зрения, чем обратиться к одному из цветоводов Версаля?

Едва прибыв во дворец, покинутый как придворными, так и жандармами, Пьетро сразу направился в сады. Был май месяц, лучший сезон для деревьев и цветов. Зимой пруды были покрыты льдом, а клумбы покоились под покровом снега; дровосеки распиливали упавшие деревья. Весной проводили инспекцию системы каналов, фонтанных трубопроводов, копали и вспахивали землю, спускали на поверхность Большого канала часть флотилии, включая баркасы, лодки и гондолы Светлейшей Республики. К тому времени, когда Пьетро вошел в сад, была закончена установка деревянных скамеек в Южном партере; [19] прогулочные коляски украсили цветочными арками и узорчатой шелковой тканью; вынесли на воздух знаменитую королевскую коллекцию апельсиновых деревьев, которые были для этого пересажены в другие кадки. Сады цвели под лучами солнца, но смерть короля все еще оставляла повсюду свой грустный отпечаток. Версаль выглядел спящей красавицей в заколдованном царстве.

Спускаясь с террас к Южному партеру, Пьетро заприметил одного из все еще интенсивно трудившихся садовников. Он попросил у него совета, и садовник порекомендовал ему обратиться к своему коллеге, работавшему чуть поодаль.

– Вы увидите… Это нормандец, один из учеников великого версальского садовода. Но иногда он строит из себя аристократа; дело в том, что, невзирая на его внешность землекопа, он чрезвычайно образован. Он гордится тем, что какое-то время служил садовником у Вольтера в Ферне. И с тех пор он притворяется философом… В некоторой степени он представляет себя в роли своего бывшего господина, но нужно признать, что для человека, который занимается посадкой растений, он довольно учен. Не удивляйтесь, если он пустится в пространные рассуждения! Он черпает вдохновение в своем труде.

«Вот такой-то мне и нужен», – подумал Пьетро.

И он направился к нормандцу в шляпе и с засученными рукавами, который метлой из веток очищал газон от упавших шипов и лепестков. По его рукам струился пот. Другие садовники вырывали граблями сорные травы. Зубцы грабель оставляли в песке ровные линии. В обычное время в этом гудящем улье сталкивалось множество работников: землекопы и каменщики приветствовали водопроводчиков, садоводы поигрывали большими ножницами, когда мимо них катили свои тележки продавцы режущих инструментов. Скрытые в укромных уголках парка, невидимые за нарядными зелеными изгородями, не покладая рук трудились над украшением зеленых кабинетов специалисты по изготовлению гротов, бронзовых дел мастера, золотильщики, жестянщики или художники. Заезжие рыбаки поставляли для аллей речной песок. Но сегодня все было тихо.

– Эй, дружище, позвольте представиться… Пьетро Виравольта де Лансаль. Мне говорили, что среди обитателей этого леса вы в некотором роде… феникс.

Садовник выпрямился.

– Виравольта… Вы случайно не господин из Венеции?…

– Он самый. Я хочу представить на ваш суд одну небольшую загадку…

Виравольта незамедлительно объяснил причину своего недавно пробудившегося интереса к цветам. Он не сообщил ему непосредственно об убийствах, однако объяснил, что странный цветочный аромат стоил жизни одному отвергнутому любовнику; что, по его мнению, ингредиенты были выбраны не случайно, но с определенным замыслом и путем логических рассуждений. Чтобы еще больше заинтриговать садовника, Виравольта добавил, что он ведет расследование по поручению его величества.

– Которого? – спросил нормандец.

– Нового, разумеется.

Затем он назвал ингредиенты загадочных духов. Ему хотелось узнать мнение садовника о свойствах и, по возможности, значениях цветов, использованных в процессе их приготовления. Нормандец слушал его внимательно. На лбу у него проступили морщины. Он стоял, положив одну руку на другую и опираясь на свою метлу. Пьетро рассеянно глядел на две пряди волос, выбившиеся у него из-под шапки.