Магнетизерка - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Девятых cтр.№ 64

— Вы неплохо соображаете, сударыня, — произнес Татищев серьезно. — Однако генерала убрали вовсе не за то, что он был зачинщиком заговора против императора. Их было несколько, к тому же генерал Талызин лично не принимал участия в расправе над императором.

— А вам что, доподлинно известно, кто убивал императора? — удивилась Анна.

— Конечно.

— Почему же вы их не… накажете?

— Сударыня, теперь вы задаете глупый вопрос. Кто даст мне или еще кому бы то ни было сделать это? Официально государь почил от апоплексического удара.

— Так что, убийцы императора останутся жить-поживать, как ни в чем не бывало?

— Пока — да. Теперь все они ходят в героях, спасителях Отечества, — зло усмехнулся Татищев, — однако придет время, и им все это аукнется.

— От кого?

— От самого цесаревича, то есть от императора Александра Павловича, — подвел черту сим рассуждениям подполковник. — Не-ет, — вернулся к прежней теме Татищев, — генерала Талызина Магнетизер устранил вовсе не за участие в заговоре. Его убили за эту самую книжицу, что он изъял. Возможно, он ее даже не читал, а только держал в руках, но его все равно убрали.

— Только за то, что он держал какую-то книгу в руках? — недоверчиво спросила Анна.

— Только за это, — подтвердил подполковник.

— Что же это за книга такая, что даже подержать ее в руках равносильно смерти?

— Боюсь, мы с вами об этом никогда не узнаем, — ответил Татищев.

Он замолчал, уставившись на узор напольного ковра. Молчала какое-то время и Анна.

— А я думала, императора убили масоны.

Татищев вскинул голову и встретился с ее взглядом. Ее черные глаза с совершенно бездонной глубиной влажно поблескивали и излучали голубоватый свет.

«Какие прекрасные у нее глаза», — отметил Павел Андреевич.

— Масоны только исполнили приказ. Заговор составили не они, а некая организация, что зовется Верхней Вентой, — произнес подполковник, отводя от Турчаниновой взор.

— Так Верхняя Вента и есть, верно, их головная ложа, — сказала Анна.

— Может быть, — произнес раздумчиво Татищев. — А может и не быть. Мне вообще кажется, что все эти французские, шведские, английские согласия и ложи созданы просто для отвода глаз. Это прикрытие чего-то более масштабного. Масонство — просто прихожая чего-то несоизмеримо огромного, куда вход простым смертным заказан. А все эти ложи наводят тень на плетень и служат для исполнения неких задач, конечная цель коих известна лишь единицам. Но эти единицы из другого департамента. Совершенно из другого. Возможно, масонские ложи есть меньшие организации иной, более крупной Организации или Ордена, вершащего судьбы мира. Он, надо полагать, для этого и создан. И очень, очень давно. Хотите, я открою вам одну тайну? — произнес вдруг Павел Андреевич.

— Хочу, — просто ответила Анна.

— «Веление Верхней Венты: царевича Димитрия убить, да обставить так, будто сие случай не щастный», — процитировал подполковник. — Знаете, что это такое?

— Нет, — покачала головой Анна.

— Это содержание одной грамотки, записки от пятьсот девяносто первого года, когда был убит в Угличе сын Ивана Грозного Димитрий, — пояснил Татищев. — Сие послание, так похожее на записку Талызина, тоже было шифрованным. Оно было найдено у одного из убийц царевича. Как вы думаете, каким был ключ той шифровки?

— Тысяча триста девяносто! — быстро ответила Анна.

— Точно! — уважительно посмотрел на Турчанинову Павел Андреевич. — Но главное не в этом. Эта Верхняя Вента уже в те времена отдавала приказания! А может, и еще ранее.

— Уж не эта ли Вента устроила нам татарское иго? — раздумчиво спросила Анна Александровна. — После чего развитие Руси пошло совсем по иному руслу, кому-то весьма выгодному.

— Я бы сказал, нужному. — Татищев мельком глянул на задумавшуюся гостью. Что ж, в уме и сообразительности ей не откажешь. — Когда я прочитал записку из бюро Талызина, я примерно так и подумал, — раздумчиво произнес он. — Когда пришли татары, Русь пошла по иному пути развития, и это кому-то было надобно. Когда убили царевича Димитрия, пришел конец династии Рюриковичей, в чем тоже был кто-то заинтересован, и наступило смутное время, в каковое российский престол едва не отошел полякам. Первый и второй самозванцы Лжедимитрии, надо полагать, тоже дело рук сей Организации или Ордена, в руках коего Верхняя Вента была и есть вернейшее орудие исполнения. Или это сама Верхняя Вента есть тайный Орден. Очень могущественный и древний…

— И, похоже, члены этого Ордена никуда не торопятся, — заметила Турчанинова.

— Возможно, — нехотя кивнул Павел Андреевич. — Но иногда им приходится принимать решения на скорую руку. Как с де Ривасом и Талызиным.

— И императором Павлом, — добавила Анна Александровна.

— Согласен, — сказал Татищев.

— А зачем им все это нужно? — спросила Турчанинова.

Павел Андреевич вопросительно посмотрел на нее.

— Я хочу сказать, — поправилась Анна, — зачем все это нужно членам Ордена? Или Верхней Венте? Зачем насылать на Русь татар, убивать царевичей, устраивать смуты?

— План, — коротко ответил подполковник.

Теперь настала очередь удивляться Анне Александровне:

— Поясните.

Татищев кивнул и через мгновение произнес:

— Ответ напрашивается всего один: у них есть план. Долгосрочный план. Всеобъемлющий. Архимасштабный. Стратегически продуманный и тактически выверенный одновременно. Поэтому-то они и не торопятся. И последовательно исполняют его пункт за пунктом.

— И кто его составитель?

Татищев пожал плечами:

— Какой-нибудь Верховный жрец древней страны, Шумера или Египта, которому вдруг открылись судьбы мира, и он решил что-то в нем поменять на свой вкус… Прорицатель, могущий предвидеть будущее, сумасшедший или человеконенавистник — не знаю.

— Но зачем им все это?

— Власть, сударыня. Власть и деньги — самые могущественные движители чаяний и поступков человечьей натуры. Или вам сие неизвестно? — посмотрел на Турчанинову Павел Андреевич. — Ах, да, прошу прощения. Поэткам подобные страсти неведомы или кажутся мелкими и недостойными их внимания.

— Нет, я вполне могу понять, о чем вы говорите, — сказала Анна.

— Тогда вы должны понимать, что это одно из величайших наслаждений — ощущать себя вершителем истории и судеб. Или просто участвовать в этом. Являться почти богом по отношению к огромным массам людей, странам и самому времени.

— А их конечный план?

— Власть над миром, — сразу ответил Татищев. — Сей орден, очевидно, по их замыслу, должен стать мировым правительством. А все остальные — его рабами.