999. Последний хранитель - читать онлайн книгу. Автор: Карло А. Мартильи cтр.№ 74

— Ну вот что, хватит! Хочешь сорвать злобу — иди и скручивай шеи курам, а здесь я сама справлюсь.

Чеча подошла к клетке и вытащила оттуда цыпленка. Он и пискнуть не успел, как шейка его бессильно повисла. Повариха смягчилась, подошла к ней, вытерла руки о передник и обняла.

— Ну-ка работайте, вам не за болтовню платят! — крикнул шеф-повар, занятый подливкой к курам. — Скоро все будет готово?

— Да хватит священника из себя корчить! Успокойся, я быстро закончу! — отпарировала повариха.

Чеча разрыдалась и уткнулась ей в грудь.

— Он был добрый, понимаешь? Настоящий кавалер, не такой, как эти животные, что норовят всю тебя облапать.

— Ох, я таких знаю. Некоторые вообще ни о чем больше не думают, — громко, чтобы все слышали, сказала повариха.

— Он меня околдовал, вот что. Я, дура, ему доверилась, а этот тип надо мной посмеялся, вот что!

— Да что такое ты ему рассказала? Как мы перепродаем мясо на рынке?

— Что? Очень ему интересно, чем мы там приторговываем! Он стал любопытен, как обезьяна, когда я заговорила о том парне, который нравится госпоже Джулии и которого кардинал хочет покрошить, как колбасу.

— Что еще за история?

— Да ты сама знаешь. Ее рассказывала Фьямметта, а она слышала от Нерино. А он говорит, скажи, мол, то, скажи это, и стал меня гладить.

— Где? Там, внизу?

— Да нет! До того ему и дела нету!

— Ну и ладно, и не думай об этом больше. Вытри слезы, он тебя не стоит. И потом… может, его больше мальчики интересуют!

Чеча перестала плакать и снова принялась откручивать шеи курам, но уже более милостиво, позволяя им кудахтать как обычно. Повариха закончила работу, перекинулась словечком с Фьямметтой, та шепнула на ухо Нерино, а он поделился со своим собутыльником, личным секретарем кардинала Борджа.

* * *

Тайные агенты сперва собрались вместе, потом рассредоточились по всему Риму. Приказ был категорическим. Имелись подозрения, что граф делла Мирандола прячется где-то здесь. Получивший о нем какие-либо известия должен был немедленно об этом сообщить, но ничего не предпринимать. Однако агентам следовало проявлять осторожность, ибо внезапно мог появиться его телохранитель, возможно находящийся на службе у Медичи. Этот высокий человек с остроконечной черной бородкой, завсегдатай постоялых дворов и остерий, одинаково мастерски владеет и языком, и кинжалом.

Под вечер двое наемных соглядатаев приволокли к кардиналу Борджа перепуганного монаха. У него был подбит глаз, а на щеке красовалось черное, как углем наведенное пятно. Кардинал вопросительно взглянул на наемника.

— Он не желал идти, ваше высокопреосвященство, пришлось его маленько убедить.

Монах простерся по полу, уронил на голову капюшон.

— Монсиньор, сжальтесь над вашим смиреннейшим слугой! Я никому не делал зла, не прикасался ни к одной женщине! Прошу вас только об одном: я хочу продолжить жить в молитве и в поклонении Господу!

— Аминь, — сказал кардинал и посмотрел на другого агента: — Что тут делает этот служитель Господа?

— Я обследовал церкви, господин, поскольку те, кому есть что скрывать, часто прячутся именно там. И в разговоре с этим монахом узнал, что пару месяцев назад его позвали отпеть одного флорентийского вельможу. Его так проткнули, словно на вертел насадили.

— Обычное дело.

— Вот только произошло это в монастыре Святого Сикста. — Агент с удовлетворением заметил, что кардинал заинтересовался. — Но это еще не все. Так вот, покойного звали Джулиано Мариотто Медичи. Он был мужем некой Маргериты, как говорили, возлюбленной графа делла Мирандолы.

— О господи! — воскликнул Борджа, еще больше напугав дрожащего монаха. — Говори! — прошипел он, схватив того за плечо и вынуждая смотреть себе в глаза. — Что еще ты знаешь?

— Говори! Тебе кардинал приказывает! — рявкнул шпион и поддал монаху ногой под зад, не настолько сильно, чтобы его уронить, но достаточно ощутимо, чтобы тот понял, что вилять и запираться бесполезно.

— Клянусь благословенной Мадонной, я больше ничего не знаю!

— Ты богохульствуешь, брат.

Ледяной взгляд самого влиятельного человека в Риме, может и посильнее Папы, пронзил монаха, как стрела, и он почувствовал, что помимо воли наложил в штаны. К ужасу присоединился еще и позор.

Кардинал с отвращением отпрянул.

— О господи! — повторил он, повернувшись к агенту. — Он обгадился.

Монах был уже не в состоянии вообще что-либо сказать.

— Что он еще тебе говорил?

— Да почти ничего, ваше высокопреосвященство. Но прежде чем привести его сюда, я осмотрел монастырь, где произошло это скверное дело.

Шпион замолчал, словно предвкушая, какое удовольствие доставит сейчас своему патрону.

— Ну и?..

— Я допросил настоятельницу монастыря. Она поведала, что в той стычке, что так плохо кончилась для Медичи, участвовали еще двое мужчин. Один высокий, с редкой черной бородкой клинышком. Он обратил в бегство телохранителя Медичи.

— А другой? Опиши его.

— Молодой, чуть пониже ростом, черноволосый, чернобородый.

— Это не соответствует…

— Он мог изменить внешность.

— Мог, конечно…

— Но есть еще кое-что.

— Господи и все святые! Что еще ты узнал?

— Аббатиса сказала, что с ними была женщина.

— Любовница! Маргерита!

— Не думаю, ваше высокопреосвященство. Кажется, она тоже погибла.

Родриго Борджа погладил себя по носу. Его глаза перебегали с соглядатая на монаха, с монаха на мраморные плиты пола, словно ища ответа.

Наконец он поднял указательный палец, на котором сверкнул огромный рубин.

— Но ты в этом не уверен?

— Нет, ваше высокопреосвященство.

— Ну и хватит. Времени больше нет. Они знают, что их разыскивают, и послание Иннокентия уже ничего не даст. Принимай командование на себя. Разыщите это трио и предупреди остальных, что граф может выглядеть совсем по-другому. Теперь вместо белокурых локонов у него могут быть короткие черные волосы и борода.

— Будет исполнено.

— Я немедленно издам приказ об аресте. На полемику и интриги времени больше нет. Мирандола мне нужен здесь. Живой или мертвый — меня не интересует. Ясно?

Флоренция

Воскресенье, 30 октября 1938 г.

Месса начиналась в полдень и заканчивалась не позднее часу дня. Верующие заполнили весь неф церкви Сан-Марко до самого алтаря. Под распятием работы Беато Анджелико располагалась длинная вереница стульев, где должны были рассесться монахи, каноники и ученые мужи. На всех были парадные одежды, но голоса отличались друг от друга: от низких басов до сомнительных контральто. Некоторых верующих сам по себе религиозный обряд интересовал мало. Кто пришел в последнее воскресенье месяца, чтобы бесплатно послушать грегорианское пение, а у кого были и другие мотивы.