999. Последний хранитель - читать онлайн книгу. Автор: Карло А. Мартильи cтр.№ 7

На этих собраниях свободно, без цензуры и каких-либо опасений, высказывались по поводу религии и философии, науки и политики. Прежде чем войти в тесный кружок ученых и мыслителей, надо было выказать необычайные дарования и веру в идеалы мира, свободы, справедливости и братства. Все члены кружка должны были дать согласие на вступление новичка, подтвердить свое согласие коротким докладом и принять на себя всю ответственность. Только после этого кандидата постепенно кое о чем информировали, выясняли, из каких соображений он явился, и посвящали в цели сообщества. Под конец церемонии его представляли остальным.

Судя по тому, как проходила инициация, многие думали, что вступают в какую-нибудь тайную масонскую ложу. Почти никто из них не был разочарован. Однако в обществе существовал второй уровень, объединявший гораздо более тесный круг. Эти люди группировались вокруг де Мола, и их задачей было его защищать. Этот союз веками именовался «Омегой».

Джакомо принес с собой «Джорнале д’Италия», чтобы обсудить странную статью о вопросах расы. Он был убежден, что все интеллигенты и ученые обязаны хоть как-то обуздать тот идиотизм, который чем дальше, тем больше распространял вокруг себя фашистский режим. Глупостей хватало, хотя некоторые были довольно безобидны. К примеру, настойчивое предложение называть коктейль «коккотелло», йогурт — «медзорадо», джаз — «джад зо», а партнера — просто «членом» возбуждало неудержимое веселье, особенно последний шедевр. Куда более крупным идиотизмом можно было считать учреждение детской организации «Дети Волчицы», объединявшей малышей шести-семи лет. Потом они становились «балиллами», «авангардистами» и так далее. Интересно, фашистские главари когда-нибудь задумывались о том, что волчицами во времена Древнего Рима называли дорожных проституток, которые обслуживали пастухов и крестьян? Тогда получалось, что «Дети Волчицы» — это «Шлюхины дети».

Но все это была чепуха, глупости, хотя и с претензией на значительность. Ядовитая тирада о расовой принадлежности, явно позаимствованная у немцев и вдохновленная их взглядами, — вот что было гораздо опаснее и несло в себе разрушительный заряд. Однако Джакомо понимал, что не стоит себя слишком выставлять. Если его возьмут на заметку, то вся миссия может оказаться под угрозой, а этого нельзя было позволить после почти пяти веков ожидания.

Он должен прежде всего думать о книге, последним Хранителем которой является. Этой книге он посвятил всю свою жизнь. Таково было его предназначение, как и у всех де Мола до него. И у всех де Мола, что придут после, пока не наступит момент, когда станет возможным открыть то, что спрятано ныне. Уже почти пятьсот лет тайна хранилась и передавалась в его семье, и он стал последним Хранителем. Следующим будет Джованни, когда он его усыновит и мальчик получит фамилию де Мола. Настанет время, и книга будет опубликована. И когда все, вне зависимости от религии, пола и общественного положения, от мнения политиков и власть предержащих, смогут ее прочесть, тогда сбудется мечта графа делла Мирандолы.

Несколько лет назад, когда фашизм отстаивал социальные идеи, а национал-социализм еще не показал своего настоящего лица, Джакомо решил, что это время близко. Именно ему удастся освободиться от гнета, избавить от него своих детей и внуков. Но в последнее время, несмотря на то что еще живы были в памяти ужасы мировой войны, на мир снова накатило помрачение.

Ему надо быть внимательным, очень внимательным и терпеливым, укрывая книгу от старых и новых демонов, вновь обретающих былую силу.

Рим

Четверг, 7 декабря 1486 г.

Граф Джованни Пико делла Мирандола и Конкордия рассеянно погладил по корешкам стопку книг, которые печатник Эвхариус Зильбер, «сиречь Франк», аккуратно разложил по ящикам. Он взял одну из них и с гордостью прочел на титульном листе:

Johannes Pico Mi.

Conclusiones Sive Theses DCCCC

Publice disputandae, sed non admissae

Потом Джованни стал перелистывать страницы, набранные готическим шрифтом с мягким, легким для чтения наклоном, похожим на тот, с которым переписывали книги монахи.

— Прекрасная работа, Эвхариус. Думаю, мы оба можем ею гордиться.

— Форма мало что значит, как говорит Платон. В этом случае она не более чем тень содержания.

— А ты сам прочел?

— Нет, эччелленца. Я должен был выбирать — либо печатать, либо читать. Знаю, что в данный момент вы заинтересованы в том, чтобы я занялся первым, но обязательно прочту, если позволите. Мне очень интересно.

— Буду весьма признателен, — ответил Джованни Пико. — Надеюсь, что в следующем издании не будет этого «alias» в твоей фамилии, которое тебе явно не к лицу.

— Ох, синьор, я смогу его убрать, когда ослы научатся летать, а луна засияет ярче солнца. Вы же знаете, что «alias» для меня щит, который и прячет, и защищает мое происхождение.

— Эвхариус, ты же не сомневаешься в том, что я посещаю службы в церкви.

— Я тоже, эччелленца, — поспешил уточнить печатник.

— Конечно, перед лицом христианского Бога я заслуживаю гораздо меньшего, чем ты, — заметил Пико и слегка улыбнулся.

Эвхариус взглянул на него с сомнением.

— Да, — продолжил Джованни. — У тебя, по сравнению со мной, огромное преимущество перед лицом Всемогущего.

— Не понял. Растолкуйте, пожалуйста.

— Ты принадлежишь к той же еврейской расе, что и твой сын, которым стоит гордиться.

— Ах, синьор, похоже, вы решили надо мной подшутить. На меня смотрят как на того, кто распял Его, а не как на брата Господня. В глазах мира я должен замаливать этот грех, каждый день слушать святую мессу, публично исповедоваться и жертвовать Церкви крупные суммы.

— Я тебя понимаю, но вспомни, что Иисус был евреем и принял смерть от своих соплеменников. Саул из Тарса, то есть Павел Священного Писания, придал Христу тот облик, который отличался от истинного. И сделал это из политических соображений, друг мой.

— Прошу вас, синьор граф, мне бы не хотелось это слушать. Как вы можете считать себя христианином, если говорите такие вещи?

— Я христианин, ибо слово Христа было и есть изумительно.

— Не понимаю, синьор, а может, не хочу понять.

— Эвхариус, Эвхариус, не затыкай уши при звуке истины. Ты прекрасно знаешь, что Павел был римским гражданином, а евреи представляли опасность для империи, и самым опасным евреем был как раз Иисус из Назарета. Задачей будущего апостола, а тогда — римского офицера, было отвратить Иисуса от веры предков, и ему это удалось. Тебе известно, что Павел был осужден старейшинами еврейской общины за колдовство, а римляне его спасли? А ты знаешь, что он защищал изверга Нерона и объявлял его власть данной от Бога?

— Но он святой, мученик за Церковь! — с убеждением произнес Эвхариус.

— За какую Церковь? За великую блудницу? Саул из Тарса — мученик? А кто это сказал? Его страдание окутано тайной, потому что никогда не существовало.