— Может быть, мне самому стоит ее разыскать.
— Если только тебе это нужно.
— Иногда я думаю об этом, а потом мне становится страшно, что мы с ней возненавидим друг друга. Жаль, что я совсем не помню ее. Мне не хочется узнать, что моя мать — старая проститутка, да еще и наркоманка, и дверь у нее всегда открыта для мужиков, которым хочется перепихнуться.
— Так чего же тебе надо?
Терри усмехнулся:
— Богатую стерву с «Порше». И чтобы у нее не было никого кроме меня, кому она могла бы завещать этот автомобиль.
Дикон рассмеялся:
— Вставай в очередь. — Машина выбралась на шоссе, и Майкл вдавил педаль газа. — Меня моя мать тоже не слишком устраивает.
* * *
Аманда Пауэлл открыла дверь и нахмурилась, увидев на пороге местного полицейского. Когда она выслушала его, выражение ее лица стало серьезным:
— Я не знаю никого по имени Барри Гровер и не могу даже предположить, почему у него оказалась моя фотография. Так ему удалось взломать замок в моем гараже?
— Нет. Судя по имеющейся информации, он был арестован в вашем саду, но следов взлома ни в гараже, ни в доме нет.
— И теперь лондонская полиция хочет, чтобы я вернулась домой и ответила на их вопросы?
— Все зависит исключительно от вашего желания. Нам было приказано только сообщить вам о случившемся.
Аманда встревожилась:
— Я только сказала своим соседям, что уезжаю к матери в Кент. Откуда вы узнали этот адрес?
Полицейский заглянул в свой блокнот:
— Дело в том, что Гровер поначалу назвался Кевином Пауэллом из Клэрмонт-коттедж, Изби. Мы проверили этот адрес, и выяснилось, что здесь проживает миссис Гленда Пауэлл. Похоже, это ваша мать? — Теперь настала очередь полицейского нахмуриться. — Создается впечатление, что этот человек обладает обширной информацией о вас. Вы уверены, что не знакомы с ним?
— Абсолютно. — Она на мгновение задумалась. — А почему я должна его знать? Чем он занимается?
Полицейский снова сверился со своими записями:
— Он работает в редакции журнала «Стрит». — Услышав тяжелый вздох женщины, он поднял глаза. — Это вам о чем-нибудь говорит?
— Нет. Я слышала об этом журнале, и более ничего.
Он записал что-то в блокноте и вырвал листок:
— Расследованием в Лондоне занимается сержант Харрисон, его телефон написан сверху. Меня зовут Колин Даттон, и мой номер ниже. Наверное, причин волноваться нет, миссис Пауэлл. Гровер задержан, поэтому некоторое время он не будет вас беспокоить. Но если вдруг возникнут проблемы, вы всегда можете связаться с сержантом Харрисоном или со мной. Веселого вам Рождества.
Она проводила его взглядом до ворот, а когда полицейский оглянулся, женщина улыбнулась и ответила:
— И вам счастливого Рождества.
— Что случилось? — раздался из гостиной голос ее матери.
— Ничего, — хладнокровно ответила Аманда, затем сняла брошь с лацкана пиджака и вогнала иголку под ноготь большого пальца. — Все в порядке.
* * *
Когда Харрисон замолчал, Дикон в недоумении покачал головой:
— Дело в том, что я не очень хорошо знаю Барри. Наверное, близко его никто не знает. Он никогда ничего не рассказывает о своей личной жизни. — Майкл брезгливо окинул взглядом фотографию Аманды Пауэлл, которую использовал Барри и которая сейчас одиноко лежала посреди стола. — Насколько мне известно, единственное, что связывает его с миссис Пауэлл, так это то, что ему пришлось проявить пленку после того, как я взял у нее интервью. Одна из наших сотрудниц снимала эти кадры… — он кивком указал на стол, — и это, пожалуй, лучшая фотография.
— Зачем вы брали у нее интервью?
— Я писал статью о бездомных, а Аманда попала в новости еще в июне, когда некий Билли Блейк, нищий, умер от истощения у нее в гараже. Мы подумали, что она может рассказать что-то интересное об этой проблеме в общем, но, как потом выяснилось, ошиблись.
Лицо Харрисона просияло:
— То-то мне показалась знакомой ее фамилия, только я никак не мог вспомнить, где же она мне встречалась. Я хорошо помню тот случай. Но почему Барри интересуется ею до сих пор?
Дикон закурил:
— Не знаю, может быть, это как-то связано с проблемой идентификации Билли, над которой я работаю. Барри помогает мне. — Он вынул одну из фотографий Блейка из кармана и передал ее сержанту. — Здесь Билли заснят, когда его арестовали в первый раз. Это было четыре года назад. Мы полагаем, что Билли Блейк — вымышленное имя, и этот человек мог совершить в прошлом преступление. Он обычно ночевал на старом складе вместе с Терри Дэлтоном и Томом Билем.
Харрисон вынул конверт с фотографиями и рассыпал их на столе:
— Значит, это и есть ваши подозреваемые? — Он отодвинул в сторону недодержанный снимок Билли. — А это тот парень, который умер?
Дикон кивнул.
Харрисон разгладил одну фотокопию:
— Вот этот тип очень похож на него.
Хотя фотография лежала для Дикона «вверх ногами», сходство оказалось поразительным.
Вот дерьмо!!!
Это был увеличенный снимок Питера Фентона, который иллюстрировал статью Анны Каттрелл.
И этот маленький ублюдок скрыл от него свою находку!
— Действительно похож, — согласился Майкл, — но чтобы убедиться в том, что это одно и то же лицо, требуется смоделировать это на компьютере. Да он просто ВЫВЕРНЕТ Барри наизнанку, если полиция выяснит личность Билли раньше чем он сам. — Вы помните Джеймса Стритера? — Харрисон кивнул. — Нас больше интересует как раз этот господин. — Дикон коварно подсунул сержанту удачную фотографию Джеймса. — Может быть, именно поэтому Барри так заинтересовался Амандой Пауэлл. Раньше она была Амандой Стритер, до того, как Джеймс украл десять миллионов и скрылся в неизвестном направлении, предоставив ей расхлебывать последствия в одиночку.
Улыбке сержанта сейчас позавидовал бы и знаменитый чеширский кот:
— Действительно, это один и тот же тип.
— Они похожи, верно?
— Так что вы говорите? Джеймс вернулся к ней, поджав хвост, а она заморила его голодом в гараже?
— Не исключено.
Харрисон задумался:
— И все же я не пойму, почему Барри оказался в ее саду, да при этом еще и дрочил, глядя на ее фотографию. — Он лениво принялся перебирать карточки проституток. — Вот когда парни носят такие штучки у себя в карманах, они начинают меня беспокоить. И зачем ему фотография, где он снят с ребенком? Что это за младенец и какова его судьба?
Дикон в задумчивости почесал подбородок:
— Вы говорите, что он с момента ареста не произнес ни слова?