Охота на лис - читать онлайн книгу. Автор: Майнет Уолтерс cтр.№ 28

Они шли по останкам посыпанной гравием дорожки между грядками, и Нэнси с восхищением рассматривала окружавшую огород стену в восемь футов высотой.

— Наверное, тут было восхитительно, когда у них хватало прислуги, чтобы заботиться о посадках, — заметила Нэнси. — У меня такое впечатление, что вдоль всей южной стены когда-то росли шпалерные фруктовые деревья. Даже сейчас видны остатки проволоки. — Она указала на приподнятый плоский участок земли посередине. — А это грядка для спаржи?

Марк проследил за ее взглядом.

— Бог его знает. Что касается садоводства, я абсолютный невежда. Как растет спаржа? Не имею ни малейшего представления. Знаю только, как она выглядит, будучи упакованной и разложенной на прилавке супермаркета.

Нэнси улыбнулась:

— Отличия весьма незначительны. Ростки постепенно вылезают из земли, в которой находится массивная корневая система. Если систематически окучивать посадки, как принята у французов, ростки будут белые и нежные. Так поступает и моя мать. У нас на ферме есть громадная грядка, с которой она собирает целые фунты спаржи.

— Она что, садовод? — спросил он, подводя Нэнси к воротам из кованого железа в западной стене.

Нэнси кивнула:

— Да, это ее профессия. И кроме того, у нас в Кумб-Крофте есть питомник, от которого наше фермерское хозяйство получает большую прибыль. Питомником занимается в основном мама.

Марк вспомнил, что видел множество доказательств тpудолюбия хозяйки Лоуэр-Крофта во время своего путешествия туда.

— Она получила специальное образование?

— О да. Когда маме было семнадцать, она поступила в Сауэрбери-Хаус на должность помощника садовника. Там она провела целых десять лет, доросла до старшего садовника, потом вышла замуж за моего отца и переехала в Кумб-Крофт. Они жили там до самой смерти моего деда, и за это время мама и создала питомник. Она начинала одна, а теперь у нас работают уже целых тридцать человек… Питомник практически стал самостоятельным предприятием.

— Какая талантливая женщина! — произнес он с искренней теплотой в голосе, открыл ворота и пропустил Нэнси вперед. В глубине души Марк надеялся, что девушке никогда не доведется встретиться со своей биологической матерью. Сравнение может оказаться слишком страшным.

Они вошли еще в один обнесенный со всех сторон стеной садик. Две стороны большого квадрата, окаймлявшего его, составляли длинные флигели особняка. Третьей стороной была густая и постоянно разрастающаяся живая изгородь, тянувшаяся от кухонной стены до внешнего угла здания слева. Нэнси обратила внимание, что все окна, выходившие сюда, изнутри закрыты ставнями — создавалось впечатление множества глаз, слепо глядящих из-за оконных стекол.

— Это крыло больше не используется? — спросила она.

Марк проследил за ее взглядом. Если он правильно оценивал расположение комнат, те, что находились сейчас напротив них на третьем этаже, принадлежали Элизабет — именно там и родилась Нэнси, — а ниже, на втором, в кабинете были подписаны бумаги по ее официальному удочерению.

— Полагаю, — ответил он, — Алиса закрыла окна ставнями, чтобы предохранить мебель от вредного воздействия солнечных лучей.

— Всегда грустно видеть, как здания переживают своих обитателей, — произнесла Нэнси и снова обратила все свое внимание на сад.

В центре располагался пруд, в котором когда-то, по-видимому, плавали рыбки. Сейчас его покрывала толстая ледяная корка, сквозь которую кое-где виднелись стебли тростника и каких-то уже засохших водных растений. Рядом с прудом, уютно примостившись среди зарослей азалии и карликовых рододендронов, стояла скамеечка, позеленевшая от плесени. К ней вела мощеная тропинка, почти неразличимая под заполонившей здесь все травой. Тропинка вилась среди карликовых кленов, тонких стволов бамбука и декоративных растений по направлению к калитке в противоположном конце садика.

— Японский сад? — догадалась Нэнси, остановившись у пруда.

Марк улыбнулся и кивнул:

— Алиса любила заниматься садоводством, и каждый участок земли, засаженный растениями, имел у нее свое название.

— Здесь, наверное, просто потрясающе красиво весной, когда цветут азалии. Представляю, как восхитительно сидеть на этой скамейке, когда их аромат наполняет воздух. А в пруду есть рыба?

Марк отрицательно покачал головой:

— При жизни Алисы она, конечно, была, но потом Джеймс, по его собственному признанию, стал забывать кормить рыб, и он говорит, что в последний раз, когда приходил сюда, не нашел там ни одной.

— От недостатка еды они бы не погибли, — заметила Нэнси. — Пруд достаточно большой, чтобы обеспечить насекомыми десятки рыб. — Она присела на корточки и попыталась что-нибудь рассмотреть сквозь ледяную корку. — Наверное, прячутся среди водяных растений. Когда погода улучшится, пусть он попросит садовника проредить водоросли. Там, внизу, настоящие джунгли.

— Джеймс совсем забросил сад, — сказал Марк. — Это владения Алисы, и со времени ее кончины Джеймс, кажется, полностью потерял к ним всякий интерес. Единственное место, которое он теперь посещает более или менее регулярно, — терраса, да и то только по ночам. — Марк мрачно пожал плечами. — И, говоря начистоту, меня очень беспокоит его поведение. Он ставит кресло справа от того места, где нашли Алису, и сидит там часами.

Нэнси не стала делать вид, что ей неизвестно, о чем идет речь.

— Даже в такую погоду? — спросила она, бросив на Марка тревожный взгляд.

— По крайней мере я могу засвидетельствовать, что последние две ночи он там был.

— А вы с ним беседовали об этом?

Марк снова отрицательно покачал головой:

— Предполагается, что мне ничего не известно о его ночных посещениях террасы. Каждый вечер около десяти часов Джеймс удаляется в свою спальню, а затем, как только увидит, что я выключил свет в своей комнате, тихонько выходит на террасу. И возвращается обратно только около четырех часов утра.

— Но что он там делает?

— Ничего. Просто сидит, съежившись, в кресле и смотрит в темноту. Мне он хорошо виден из окна. Я чуть было не вышел к нему в ночь накануне Рождества и не учинил взбучку за подобное безрассудство. Небо было чистое, морозное, и я испугался, что он умрет от переохлаждения — у меня возникло подозрение, что он сам к этому стремится, ведь по официальной версии Алиса тоже умерла от переохлаждения, — но Джеймс постоянно зажигал трубку, из чего я мог заключить, что он в сознании. Он ни словом не упомянул о своем ночном бдении ни вчера утром… ни сегодня… И когда я спросил его, как он спал, он сказал, что превосходно. — Марк повернул ручку калитки и плечом открыл ее. — Возможно, он хотел таким образом помянуть Алису в Рождество, — закончил Марк свой рассказ, но в голосе его звучало явное сомнение в собственных словах.

Они вышли в обширный парк. Особняк остался справа. Иней покрывал длинную аллею из кустов и деревьев, уходившую на юг, но яркое зимнее солнце уже успело растопить его, превратив в сверкающую росу на траве, что росла по склону холма, с которого открывался бескрайний вид на Шенстедскую долину и на море вдали.