Записки Клуба Лазаря - читать онлайн книгу. Автор: Тони Поллард cтр.№ 103

Возможно, он был прав, но инстинкт самосохранения, вопреки моей воле и почти что по теории Дарвина, заставил меня действовать. Я заткнул за пояс пистолет и дотянулся до тележки.

— Помогите мне. Хватайтесь за конец!

Вместе мы подняли тележку и поставили на помост; маленькие металлические колеса встали на рельсы, словно перед нами был миниатюрный поезд. Мы забрались в нее, легли рядом друг с другом на живот, схватились за края тележки и вытянули ноги, как будто собирались прокатиться на санках. Я оттолкнулся в тот момент, когда языки пламени коснулись ящиков позади нас. Тележка сдвинулась. Сначала она ехала медленно, но к тому моменту, когда достигла двери, мы двигались уже достаточно быстро и колеса легко скользили по смазанным маслом рельсам. И когда я решил, что больше нам уже не разогнаться, какая-то невидимая рука подтолкнула нас сзади, и мы, словно выпущенное из пушки ядро, помчались вниз на бешеной скорости.

— Закройте рот! — крикнул я, когда мы пролетали через калитку в заборе, хотя сомневался, что Оккам слышал меня за грохотом взрыва. Сам я не слышал ничего.

Тележка домчалась до края мола, и мы упали в реку. Вода приняла нас в свои холодные объятия, и мы опустились на глинистое дно. Но, вероятно, той ночью старушке Темзе мы были не нужны, поэтому через мгновение вынырнули из грязной воды, жадно хватая ртом воздух. Горящие обломки досок падали в воду вокруг нас, от здания остался лишь обуглившийся остов, дым и искры поднимались в ночное небо. Мы забрались в лодку, сил грести уже не было, поэтому просто легли на дно и позволили течению нести нас.

Я усвоил прошлый урок, который едва не стоил мне жизни, поэтому взял с собой пару толстых одеял, и они сослужили нам хорошую службу. Мы дрейфовали по реке, балансируя на грани сознания, и оба знали, что, когда нас наконец сморит сон, окажемся в одном и том же месте. Кажется, мы с Оккамом лишь однажды встретились в машинном отделении и то мимолетом. Пока я спал, а Оккам бодрствовал, я не видел его в своем сне. Но даже в этой ситуации старался смотреть на происходящее с рациональностью врача и списывал все на симптомы временного помутнения рассудка.

Потеря Уильяма лишь добавила лишних страданий. Она стала для меня тяжелым ударам, поскольку я понимал, что вина за эту трагедию целиком лежала на мне. Это я предложил ему поджечь тряпку, одним концом засунутую в бутылку с медицинским спиртом, и перебросить через забор, так чтобы угодила в деревянный ангар. Я хотел устроить диверсию, которая отвлекла бы часовых и позволила нам с Оккамом спокойно вести поиски. Но в итоге это привело к разрушительным последствиям. Мои разведывательные данные заставили меня сделать ошибочный вывод, что склад лесоматериалов располагается достаточно изолированно и пожар не перекинется на другие строения. Я и предвидеть не мог, что устрою настоящий ад, который дотла уничтожит верфь и приведет к взрыву, которого не видели в Лондоне, наверное, со времен Великого пожара. Откуда мне было знать, что неподалеку от ангара находилось столько взрывчатых веществ и оружия или что мы попадем в ловушку? Но довольно оправдываться: я впутал Уильяма в эту историю, и мне придется жить с чувством вины до конца дней.

Все эти мысли проносились в моей голове, пока наша лодка лениво дрейфовала по течению, а двое ее пассажиров лежали, распластавшись на дне, словно несчастные, выброшенные на берег после ужасного кораблекрушения. Вероятно, была еще ночь, поскольку днем нас наверняка раздавил бы один из больших пароходов, которые плавали вверх или вниз по течению. Но никто не преградил нам путь, и мы в конце концов добрались до южного берега неподалеку от Гринвича.

Небо над Лаймхаусом все еще было черным, а в воздухе висел дым от взрыва. Однако, судя по всему, пожар не распространился за пределы верфи. Оккам предположил, что как раз взрыв и помог остановить пожар.

Одному Богу известно, какое впечатление мы производили на окружающих, пока шли по коридору больницы к моему кабинету. Наша одежда была изорвана в клочья, из ран текла кровь. Но меня это не особенно смущало. После того как я из-за сильной усталости отказался от попыток наложить бинты прямо в лодке, мы должны были как можно быстрее обработать раны. Я оставил Оккама в кабинете, где он взбодрился глотком бренди из моей бутылки, а сам отправился в смотровую.

Возвращаясь назад, в грязном медицинском халате, со свертком чистой одежды в руках, я неожиданно столкнулся с Флоренс. Она тут же поняла, что произошло что-то серьезное, отослала куда-то двух сопровождавших ее медсестер, взяла меня под руку и повела в бельевую комнату.

— А теперь, Джордж, вы должны рассказать мне, что происходит. — Я хотел уйти, но она захлопнула дверь прямо перед моим носом. — Сначала мне пришлось вытаскивать пулю из руки Уильяма, а сейчас вы появляетесь в больнице в таком виде, словно последние два месяца провели в окопе.

Я так устал, что не мог придумать убедительную отговорку. Я не собирался рассказывать ей обо всем, что случилось в последние дни, а также о предшествующих событиях, но теперь, после гибели Уильяма, мне казалось бессмысленным выдумывать какую-нибудь ложь. Я был уверен, что Оккам не истечет кровью в мое отсутствие, и поведал ей, пусть в довольно сжатом виде, всю мою историю, начиная с первого появления Брюнеля в моей операционной и заканчивая безуспешной попыткой вернуть сердце. Флоренс сказала, что сама займется моими ранами, пока я описывал ей стычку на верфи Блита, но ее руки задрожали, когда она узнала о печальной судьбе Уильяма. Я взял бинт, чтобы вытереть слезы с ее лица, но она отвернулась.

Она повернулась ко мне спиной, тихо всхлипнула и вытерла лицо рукавом.

— Кто его убил?

— Человек по имени Перри… он был агентом верфи. Их тела сгорели в огне.

Флоренс снова повернулась ко мне, ее глаза были влажными.

— Перри? Фрэнсис Перри?

Я кивнул.

— Да, он. А почему вы спрашиваете?

Она ответила не задумываясь:

— Я знаю этого человека.

Оккам долго возмущался по поводу того, что я бросил его одного в кабинете. Когда мы вышли на улицу, он напоминал забинтованную мумию.

— Что вы имели в виду, когда сказали, что знаете, кто он?

— Это все мисс Найтингейл… она знала Перри, — ответил я, выходя вперед и размахивая рукой, чтобы остановить кеб.

— Но мы и сами знаем о Перри, — заметил Оккам, садясь рядом со мной.

— Да, это так. Но послушайте меня. Отец мисс Найтингейл владел фабрикой в Дербишире. Несколько лет назад появился Перри, представился агентом неизвестной биржи и предложил купить его предприятие. Тот отказался, однако Перри не собирался отступать, а вскоре на фабрике стали происходить несчастные случаи — выходило из строя оборудование, рабочие получали увечья. — Оккам выглядел совершенно растерянным, он не мог сосредоточиться из-за усталости. — Вы не понимаете? Фабрика на севере Англии? Агрессивный захватчик, от лица которого действует Перри? Наверняка это был наш друг — хлопковый барон. Это же лорд Кэтчпол!