Король Артур и рыцари Круглого стола - читать онлайн книгу. Автор: Питер Акройд cтр.№ 79

Эти новости глубоко огорчили короля.

— Сэр Ланселот — великий воин, равных ему нет. Горько сожалею я о том, что ныне он обратился против меня, ибо, став моим врагом, он уничтожит братство Круглого стола. У него множество родичей среди знати, наш союз рухнет навеки. И вот еще что: ради собственной чести мне придется приговорить жену к смерти на костре.

И Артур скорбно поник головой.

Спустя недолгое время назначили суд над королевой, и никто не сомневался, каков будет приговор. Ее привели к Камню Правосудия, и там свидетели выступили против нее. Гиневра стояла молча, потупив глаза, перед первыми вельможами королевства. Когда суд завершился, поднялся сэр Гавейн и обратился к королю:

— Господин мой Артур, — сказал он, — прошу вас не спешить со смертным приговором. Разве нельзя отсрочить казнь? На то есть много причин, и одна из них очень проста: быть может, Ланселот пришел в покои королевы без дурного умысла. Вы сами знаете, что госпожа Гиневра многим обязана сэру Ланселоту. Он не раз спасал ее жизнь, он сразился на поединке за нее, когда ни один рыцарь не пожелал вступиться. Она могла послать за ним по доброте сердечной, желая вознаградить его за подвиги. И если королева послала за Ланселотом втайне, то лишь потому, что знала: при дворе хватает сплетников и любителей скандалов, которые только и делают, что сеют раздор. Возможно, она так поступила напрасно, однако со всеми бывает — стараешься сделать как лучше, а выходит наоборот. Это закон жизни. Готов ручаться в том, что королева Гиневра — верная и честная жена. Что же до Ланселота, уверен: он вызовет на поединок любого рыцаря, кто усомнится в целомудрии королевы или в чести самого Ланселота.

— Тут вы правы. Ланселот полагается на свою силу и никого не боится. Но вашего совета я не приму, сэр Гавейн. Закон есть закон. Королева взойдет на костер, и, если мне удастся схватить Ланселота, его я тоже приговорю к позорной казни.

— Боже упаси, государь, чтобы я дожил до такого!

— Почему вы так говорите? Он только что убил вашего брата, сэра Агравейна, и тяжело ранил Мордреда. И разве не убил он двоих ваших сыновей, сэра Флоренса и сэра Ловеля?

— Я знаю все это и горько печалюсь о смерти моих сыновей. Но я предостерегал их всех — и братьев, и сыновей — чем кончится сражение с Ланселотом. Они пренебрегли моим советом. Так что я не стану выступать против Ланселота или мстить ему. Мои родичи сами выбрали путь погибели, сами виноваты в своей смерти.

Король Артур выслушал его мрачно и сказал:

— Готовьтесь, сэр Гавейн! Наденьте лучшие свои доспехи и вместе с братьями, Гахерисом и Гаретом, возьмите королеву, отвезите ее на место казни и предайте огню.

— Нет, благороднейший мой повелитель, этого я сделать не могу. Я не поведу госпожу нашу королеву на страшную и позорную смерть. Не могу даже думать о том, как ее привяжут к столбу, и уж тем более не стану делать этого сам.

— Тогда поручите это братьям.

— Мой господин, они прекрасно понимают, какой позор навлекут этим на себя. Но они слишком молоды и не решаются спорить с вами.

Гахерис и Гарет выступили из рядов рыцарей и обратились к королю:

— Сир, вы можете приказать нам явиться на место казни, — сказал Гарет. — Это в вашей власти. Но мы придем туда против воли. Не отмените ли вы свой приказ?

Король покачал головой.

— Хорошо, — сказал Гарет, — но мы не станем надевать доспехи и брать в руки оружие. Мы простимся с королевой мирным поцелуем.

— Бога ради, идите уже, готовьтесь! — сурово потребовал король. — Ее скоро приведут.

— Увы, зачем я дожил до такого дня! — в горести вскричал Гавейн и, рыдая, убежал прочь.

Вскоре королеве приказали надеть простую одежду и повели ее из замка к месту казни. Она исповедалась перед священником во всех грехах, а вельможи и дамы стояли вокруг и оплакивали ее.

Сэр Ланселот велел одному из своих людей затесаться среди придворных и заранее подать ему знак. Как только этот человек увидел, что королеву уже ведут, он вскочил на коня и поскакал в лес предупредить Ланселота. Ланселот с товарищами выскочил из укрытия, и все они помчались через поле на выручку Гиневре. Натиск был свиреп, Ланселот собственноручно убил с дюжину славных рыцарей, и злая судьба направила его руку так, что он убил двух младших братьев Гавейна, Гарета и Гахериса, хотя они явились на поле безоружными. В горячке битвы Ланселот не узнал их. Французские книги говорят нам, что он с такой силой ударил каждого из них по голове, что юноши рухнули наземь и их мозги растеклись по земле. Потом их нашли в груде тел — сам Ланселот так и не заметил, кого убил. Истребив врагов, а уцелевших обратив в бегство, рыцарь подъехал к Гиневре. Он дал ей платье и пояс, чтобы прикрыть ее простую одежду, и велел сесть за ним на коня; когда же она устроилась и ухватилась за своего рыцаря, Ланселот попросил ее не тревожиться больше: все будет хорошо. Они поскакали прочь, и королева благодарила Бога за спасение от смерти и, конечно же, благодарила своего избавителя.

Они приехали в замок Веселой Стражи, и там Ланселот великолепно принимал королеву. Многие вельможи и рыцари из числа его близких собрались в замке и принесли присягу на верность королеве. Когда стало ясно, что король Артур и Ланселот рассорились навек, кое-кто обрадовался такой новости, но другие прорицали новые войны и несчастья, и оказались правы.

Узнав, как сэр Ланселот дерзко пришел на выручку Гиневре и перебил столь многих рыцарей, король Артур сильно огорчился, когда же ему сообщили о гибели сэра Гахериса и сэра Гарета, он упал в обморок от столь тяжкого потрясения. Придя в себя, Артур заговорил с теми, кто стоял вокруг него:

— Будь проклят день, когда я надел корону! Были у меня лучшие рыцари, какие когда-либо служили христианскому государю, и вот их не стало. Сорок рыцарей погибли за два дня! Сэр Ланселот и его родичи никогда больше не будут служить мне. Таков исход этой вражды. Храбрейшие в мире воины ушли от меня! — он поднялся и какое-то время тихо стоял возле трона. Потом он сказал: — Господа, торжественно приказываю вам хранить молчание. Не вздумайте рассказать сэру Гавейну о том, какая участь постигла его братьев. Узнав об этом, он с ума сойдет, — король сам зажал себе рот, то ли в ужасе, то ли в гневе: — Как мог Ланселот сотворить такое? Он ведь знал, что Гарет любил его больше всех на свете.

— Верно, сир, — подтвердил один из рыцарей, — но они пали в гуще сражения, когда Ланселоту со всех сторон грозили мечи и копья. Он сразил их, не узнав.

— Теперь уже все равно, как и почему они погибли. Их смерть породит жестокий и страшный раздор. Не будет сэру Гавейну покоя, если он не разделается с сэром Ланселотом и его родичами. Он потребует от меня, чтобы я их уничтожил, — иначе он уничтожит меня. Никогда еще не было у меня так тяжело на сердце. Странно, что о потере рыцарей я горюю больше, чем об утрате королевы. Супругу можно отыскать и другую, но где взять столь прекрасное братство, как то, что сидело за Круглым столом? Как дошло до такого? Во всем виновны Агравейн и Мордред, это они подняли бурю бед. Их ненависть к Ланселоту навлечет на всех нас смерть или бесчестье.