26
Первое сентября тысяча девятьсот шестьдесят шестого года стало памятным днем в Абу-Симбел. Сегодня Алинардо и его люди вырезали последний каменный блок из скалы. Это был колосс без украшений, весом в двадцать пять тонн. После обеда Камински оставил его висеть на стреле мачтового крана как трофей, рабочие аплодировали.
Что касается подъема воды в водохранилище, то русские ошиблись в расчетах и этим дали повод для шуток. Профессор Якоби в речи после обеда заявил, что, хотя гонка со временем и выиграна, выполнена только половина задачи.
Здесь присутствовали представители правительства и журналисты, а Жак Балое фотографировал происходящее с холма.
Обоюдное недоверие сблизило Балое и Раю Курянову. Они постоянно были вместе. Страх, что один может сделать что-то без ведома другого, соединил их, как пожилую супружескую пару. И постепенно их чувства друг к другу стали глубже. Их разговоры были посвящены одному и тому же: Рая и Жак искали возможность выбраться из этой ситуации и начать где-нибудь новую жизнь вместе.
Но первого сентября все их планы рухнули. Рая занималась фотографиями, которые Балое принес из лаборатории, и текстами к ним. На следующий день Курош должен был отвезти их в Асуан.
Вдруг ее взгляд упал на одну из фотографий, сделанных Балое, и она узнала себя среди слушателей. В ту же секунду Рая закричала.
Балое просунул голову в дверь, чтобы посмотреть, что произошло.
– Вот, – сказала Рая и сунула фотографию под нос Жаку.
Он поглядел на фотографию, узнал Раю, но так и не понял, какую опасность это представляет, поэтому сказал:
– Не понимаю, о чем ты.
Рая положила фото на стол и взяла лупу:
– Вот, мужчина с фотоаппаратом, прямо за мной! Выглядит как фоторепортер!
Балое взял лупу и склонился над фотографией:
– Боже мой! – воскликнул он, вертя фотографию в руках. – Полковник Смоличев!
Балое судорожно переворошил письменный стол в поисках списка приглашенных:
– Официально Смоличева не приглашали, – прошептал он, и оба ошеломленно уставились на фотографию.
Сердце Раи бешено стучало. Не нужно было долго думать, чтобы понять, зачем полковник явился в Абу-Симбел инкогнито. Это было характерно для Смоличева: особые задания он выполнял сам, хотя его и критиковали за это. Зато успех был гарантирован. Так, в Каире он лично обнаружил двух египетских шпионов, которые работали на ЦРУ Ходили слухи, что он завербовал для своей службы торговца антиквариатом, человека, который вращался в высшем египетском обществе и предоставлял КГБ ценную информацию.
Если Смоличев появился в Абу-Симбел, это могло значить только то, что ему все известно. Без сомнения, лучшей возможности поискать здесь Раю так, чтобы не очень выделяться, у него не было.
– Мне нужно бежать отсюда!
Рая вскочила и заходила взад и вперед по бюро. Лицо ее побледнело.
– Мне нужно бежать отсюда! – беспомощно повторила она.
Балое подошел к Рае и крепко взял ее за руки.
– Успокойся! Ты не можешь просто сбежать. Куда ты поедешь?
– Я хочу уехать отсюда! Куда угодно! – закричала Рая. – Или я должна ждать, пока сюда прибудет Смоличев со своими людьми? Или пока в меня выстрелят из-за угла? Я знаю что у меня мало шансов, но сидеть ничего не делая, ждать что преподнесет судьба, – это не для меня.
Рая тяжело дышала. Балое в который раз изучал фото. Потом отложил его в сторону и сказал:
– Если ты уйдешь, я пойду с тобой. В конце концов, я так же замешан в этом деле, как и ты. Полковник поверит всему, но только не тому, что я не знал о твоем существовании.
Они обнялись, словно желая подбодрить друг друга.
– Тогда возникают два вопроса… – медленно начал Балое.
– Нет, не возникают! – перебила его Рая. – Ответ лежит на поверхности: нам нужно бежать, и прямо этой ночью. Надо попытаться пробраться на юг, лучше всего в Хартум. Там КГБ нас искать не будет никогда.
– Рая, ты с ума сошла! Помнишь, где находится Хартум? Это за пять сотен километров отсюда, в Судане. Знаешь, что это значит? Пятьсот километров по пустыне!
– А ты знаешь, что случается с диссидентом, когда его ловит КГБ? Думаю, ты понимаешь всю серьезность нашего положения.
Балое молча кивнул. Рая была права. Бежать на север, в Асуан, было неосмотрительно. Они должны были идти на юг.
Несколько минут они размышляли, поглядывая друг на друга и ожидая помощи, но ни у кого не возникло спасительной идеи.
– Но туда же нет дороги, – в конце концов сказал Балое.
– Есть водный путь. По Нилу, – ответила Рая.
Балое замолчал. У строительной площадки было пришвартовано много моторных лодок. Это был самый надежный вариант: если уйти на моторной лодке, их побег заметят не сразу.
Они смотрели друг на друга, и в голове у обоих была лишь одна мысль: есть только один путь бегства – вверх по Нилу.
– Ты умеешь управлять моторной лодкой? – спросила Рая.
Балое вынул сигарету изо рта, зажал ее между большим и указательным пальцем и ответил:
– Если можешь водить грузовик, то моторной лодкой наверняка сумеешь управлять. Это уже моя задача. Но что меня больше беспокоит – мы должны будем пересечь границу, ау тебя нет паспорта. Знаешь, для араба нет ничего важнее, чем бумажка с печатью. Но, – он затушил окурок, подошел к сейфу, открыл тяжелую дверь и показал банкноты, – это нам поможет, я уверен. Бакшиш – любимое слово любого араба!
– А если мы наткнемся на неподкупного чиновника?
– Мы должны учесть и это! – сказал Балое, пытаясь прогнать подобные мысли. – Или, может, ты хочешь пробраться через пустыню на восток, к Красному морю? Или на запад, в Ливию? Шестьсот километров! Мы, конечно, тогда сможем никого не бояться, но шансы на успех равны нулю.
Рая вскочила:
– Ну хорошо. Когда мы отправляемся?
– Прямо сейчас, – ответил Балое не раздумывая, – когда наступит день, мы будем уже далеко.
Они взяли только самое необходимое. Жак набрал две канистры воды. Деньги, тысячу шестьсот египетских фунтов и восемь тысяч долларов, он разделил на части. Треть положил в оливковый рюкзак под вещи, еще треть сунул под куртку, а остальные отдал Рае. Когда они открыли дверь, в лицо дунул горячий хамсин – жаркий ветер с юга. Он гнал тучи песка, от которых небо в ясный день темнело. Во время хамсина работа в Абу-Симбел замирала, и это увеличило их шансы уйти незамеченными.
Они доехали на «фольксвагене» Балое до строительного барака Камински, бросили машину и последние сто метров до причала прошли пешком.
Под порывами ветра несколько лодок рвались с привязи, словно цепные псы.