Пятое Евангелие - читать онлайн книгу. Автор: Филипп Ванденберг cтр.№ 80

– О Господи… – еле выговорил Кесслер и взглянул на фотографию. Все больше фактов начинали обретать для него смысл.

Он не был настолько наивен и не думал, что Лозински историю высосал из пальца. Если Кесслеру когда-либо в жизни и приходилось иметь дело с по-настоящему серьезным человеком, то это был коадъютор, прибывший в Рим из Польши. Лозинки дважды проверял любую связь, прежде чем придать ей статус факта. Кесслер подозревал, что сейчас его брат по ордену вытащит из рукава козырный туз и заставит его, Кесслера, лишиться дара речи от удивления. Молодой иезуит молчал, но нервы его были напряжены до предела.

На лице Лозински играла улыбка едва ли не садистская. Он наслаждался моментом триумфа и продолжил:

– То, о чем сообщал этот человек, другие воспринимали С удивлением И крайним недоверием. И где бы те, кто ему верил, ни пробовали публично заявить о своих убеждениях, христиане тут же начинали преследовать их, вынуждая замолчать. Их изгоняли из городов, убивали или запугивали. Поэтому они решили основать движение, которое представляло собой противоположность христианству. Удивительно, но к нему примкнули самые образованные люди того времени. Они понимали: ничто не сможет остановить приток новых сторонников в секту христиан, которая тогда в силу определенных причин стремительно развивалась. И ни ложь, ни правда не могли повредить ей. Тогда они приняли решение зашифровать свое знание и передать его потомкам с помощью разных способов. Скульптор, украшавший арку императора Тита рельефами, либо сам принадлежал к этому движению, либо был подкуплен. Как бы там ни было, он мог избрать данное изображение, даже не догадываясь о его значении. Когда Пий VII осознал последовательность слов на рельефе, его замешательство, вероятно, было велико. В секретном архиве Ватикана хранится ларец с печатью Папы, являющегося на данный момент главой Церкви. Известно, что каждый сидящий на папском престоле имеет право открыть ларец лишь один раз, после чего должен тут же его закрыть и опечатать. О тех из Пап, кто открывал ларец, говорят, что они даже теряли сознание. Или с того момента их характер резко менялся, причем самым странным образом…

Кесслер словно зачарованный внимал каждому слову Лозински. Вдруг собеседник замолчал, лицо его исказила гримаса, а изо рта хлынула кровь, потекла по подбородку и измазала рубашку.

Он видел, как поляк медленно возвел глаза к небу и, не издав ни щука, словно в старом немом фильме, упал на землю. В то же мгновение Кесслер почувствовал жгучую боль в плече.

Лишь через несколько секунд до его слуха донеслись звуки автоматной очереди. На расположенной несколько выше виа Консолацьоне Кесслер словно сквозь туман успел рассмотреть мотоцикл с двумя мужчинами, один из которых держал в руке изрыгающее смерть оружие. Потом он потерял сознание.

Когда Кесслер пришел в себя, то понял, что сидит, прислонившись спиной к стене, а санитары накладывают повязку ему на плечо. Один из них, молодой парень с короткой стрижкой, заметил, что иезуит родился в рубашке. Остаться в живых после подобного удается лишь немногим. Он указал рукой на лежавшего неподалеку Лозински и сказал, что тому не повезло: пуля попала прямо в затылок.

Лишь через несколько часов Кесслер осознал, что на самом деле произошло в тот день у форума Романум. Лозински стал жертвой покушения, и молодого иезуита не переставал мучить вопрос, почему он выжил. Было ли это случайностью или частью хорошо продуманного сценария?

Как всегда, когда итальянская полиция блуждает в потемках, виновного находят очень быстро. В официальном заявлении утверждалось, что за покушением стоит мафия, поэтому Кесслера подвергли множеству допросов. При этом духовное звание нисколько не помогло ему, потому что, как известно, сутана часто служит прикрытием организованной преступности. Когда наконец установили, что Кесслер действительно является духовным лицом, а доктора Стефана Лозински похоронили и кладбище иезуитов, вновь начались допросы. Один из полицейских, относившийся к своим обязанностям особо ревностно и считавший, что неплохо разбирается в языках, замети сходство между фамилией Кесслера и одного из Сарро di tutti Сарі, то есть босса боссов, по имени Бобби Чесслеро. Этого преступника разыскивали по всей Италии уже в течение трех лет, а у полиции не было даже его фотографии. За Чесслеро по прозвищу il Naso (Нос) через всю Италию в направлении Франции тянулся приятный запах. Он подделывал самые дорогие духи в мире и продавал их вагонами. Но никто не имел ни малейшего представления о том, как он выглядит.

Поэтому прошло целых две недели, пока полицейские поняли, что данное подозрение совершенно беспочвенно. Кесслер получил наконец возможность приступить к своей работе. Но он сильно изменился. Покушение, о котором напоминал шрам длиной четыре сантиметра на правом плече, изменило его и его образ мыслей. Много раз Кесслер ловил себя на том, что думал так же, как, возможно, думал Лозински. Молодой иезуит искал взаимосвязи там, где их, на первый взгляд, просто не могло быть. Как и Лозински, он пытался связать совершенно разные факты. К своему ужасу, он заметил, что даже улыбаться стал так же, как улыбался коадъютор, когда начиналась дискуссии относительно значения разных отрывков текста на пергаменте.

Конечно, Кесслер задумывался – хотя это, пожалуй, неудачная формулировка, которая не в состоянии описать мучительные бессонные ночи, – над тем, кто мог быть заинтересован в смерти Лозински. Или его. Или их обоих. Молодой иезуит понял, что некто видел в нем человека, который знает слишком много, а значит, представляет опасность. Даже несмотря на то что ему известна лишь половина правды. В одну из таких бессонных ночей Кесслер достал из шкафа свой пиджак, чтобы в очередной раз осмотреть дыры от пуль у правого плеча и следы крови.

И в очередной раз ему в голову пришла мысль, что, по всей видимости, именно судьба распорядилась таким образом, что он, Кесслер, не погиб. Вряд ли совершавшие покушение ставили перед собой цель убить одного и оставить в живых другого. Поэтому Кесслер сделал вполне логичный вывод, что ему нужно постоянно быть настороже. Вторая попытка вряд ли окажется неудачной.

Кесслер предполагал следующее: угрожавшие его жизни исходили из того, что, по их мнению, Лозински посвятил его в свою тайну. Возможно, если бы он узнал всю правду, то потерял бы покой. Кроме того, он так и не выяснил, что же происходило в таинственном здании на Кампо Дей Фиори. Теперь он твердо верил в то, что в этом доме Лозински ни в коем случае не прервался греховным утехам, хотя именно такой была начальная версия. Похоже, ночные визиты в этот нереспектабельный квартал были тесно связаны с тайной, в которую коадъютор собирался посвятить своего собеседника в день, когда было совершено покушение.

Глядя на разорванный и выпачканный кровью пиджак, Кесслер машинально поглаживал его рукой. Внезапно он нащупал что-то во внутреннем кармане. Это оказалась фотография, которую показывал ему Лозински незадолго до смерти. Сложенная несколько раз и помятая. По всей видимости, после трагических событий у форума один из санитаров положил снимок в карман Кесслеру, посчитав, что он принадлежит именно раненому. Хоть фотография и была сильно помята, на ней еще можно было разглядеть детали. Кесслер инстинктивно начал записывать в столбик на лист бумаги трофеи-символы. Сначала на своем родном языке, а затем на латыни.