Дочь Афродиты - читать онлайн книгу. Автор: Филипп Ванденберг cтр.№ 62

Финикийская триера, которая везла великого царя в Эфес, танцевала на волнах Эгейского моря. Сильный северный ветер не давал морякам держать правильный курс.

Ксеркс испуганно вжимался в трон, прикрепленный цепями к мачте, и ругал рулевого:

— Ты, сын финикийской проститутки! Хочешь утопить своего царя?

Тяжелый вал обрушился на палубу, заглушая отчаянные крики и причитания находившихся под палубой наложниц. Гермонтим, как мог, успокаивал испуганных женщин. Каждый раз, когда большая волна захлестывала корабль, соленая вода стекала внутрь, накапливаясь и отяжеляя судно. Дафна молилась Посейдону.

Гермонтим с трудом пробрался к люку и крикнул:

— Эй, мы затонем, если не будем вычерпывать воду!

Рулевой не расслышал его слов. В это мгновение волна выбила весло из его рук, он пошатнулся и упал навзничь, ударившись головой о поручни. Некоторое время финикиец лежал неподвижно, потом сел, тряхнул головой и с трудом поднялся. Гермонтим высунулся из люка и жестом показал, что нужно сделать. Рулевой понял и приказал гребцам сушить весла, чтобы образовать цепочку и вычерпать воду деревянными ведрами.

Ксеркс не решался встать с трона. Его одежда намокла и стала тяжелой, превратившись в своеобразный панцирь, затруднявший движения.

— Спаси своего царя! — крикнул он рулевому. — Спаси царя царей! — Последние слова потонули в шуме огромного вала, накрывшего корабль. Трон завертелся и едва не перевернулся вместе с Ксерксом.

Широко расставляя ноги и держась за поручни, рулевой пробрался к мачте.

— Корабль перегружен! — крикнул он. — Я предупреждал об этом еще при отплытии!

— Спаси своего царя! — повторил Ксеркс. — Я заплачу тебе золотом!

Рулевой схватился обеими руками за трон и, стараясь сохранять равновесие, прокричал царю прямо в ухо:

— Чтобы тебя спасти, нужно избавиться от половины людей на борту!

— Ты уверен, финикиец?

Тот пожал плечами.

— Мы слишком глубоко сидим в воде. Корабль перегружен.

Между тем гребцы прекратили черпать воду, понимая, что это бесполезно. Но прежде чем они снова сели за весла, рулевой созвал всех на палубу.

— И баб тоже! — рявкнул великий царь.

Женщины визжали, выли и отбивались, когда евнух одну за другой начал выталкивать их наверх. Дафна упала и осталась лежать, отчаянно хватаясь за доски, палубы, чтобы ее не смыло за борт. Небо так потемнело от низко нависших туч, что трудно было различить даже нос корабля.

Палуба напоминала поле боя. Женщины и мужчины лежали на скользкой палубе, цепляясь друг за друга, и каждый раз, когда триера сначала взлетала на гребень вала, а затем опускалась в глубокую впадину между волнами, женщины кричали, как приговоренные к казни в жерновах.

Царь сидел как статуя и старался перекричать шум бушующего моря.

— Мы все утонем, потому что так угодно богу зла Ахриману. Но вы можете спасти меня, вашего царя, если каждый второй прыгнет за борт. Корабль перегружен.

Едва Ксеркс закончил, как гребцы, один за другим, стали подползать к нему, чтобы поцеловать его ноги, а потом с громким криком прыгнуть за борт. Царь наблюдал за жертвоприношением с довольным видом.

— Сколько гребцов тебе нужно, чтобы без парусов добраться до берега? — спросил он у рулевого.

— Двадцать! — крикнул тот. — Хотя бы двадцать!

Оглядев оставшихся мужчин, Ксеркс поднял руку.

— Хватит, храбрые воины! Теперь женщины из гарема!

Но никто из женщин не сдвинулся с места. Тогда царь приподнялся на троне и злобно проревел:

— Тогда пусть всех вас заберет Ахриман, ни на что не годные бабы!

Из-за мачты появился хилиарх. В руке он держал мокрый канат. Ксеркс небрежно указал в сторону скулящих женщин. Телохранитель размахнулся и опустил канат на дрожащие тела.

Дафна судорожно сжалась, боясь дышать. Прикрыв голову правой рукой, она ждала страшного удара. Полуобнаженные наложницы извивались под ударами, вопя, рыдая и моля о пощаде. Какая пытка перед смертью!

Что делать? Каждая волна, которая обрушивалась на корабль, вызывала новый всплеск ужаса. Казалось, женщины потеряли рассудок. Дафна увидела, как мокрый канат опустился на шею одной черноволосой девушки и тут же потекла кровь, обагрив мокрое платье и темные доски палубы.

Самые разные мысли пронеслись в голове Дафны. «Может, вскочить, выхватить канат из рук хилиарха и бить великого царя, пока он не испустит дух? — думала она. — Или просто броситься за борт, в жертву Посейдону, положив конец этой ужасной жизни?»

В одно мгновение перед ней пролетели все двадцать пять лет ее жизни: счастливое детство на Лесбосе, персидский плен, смерть отца, события под Марафоном, жизнь в доме гетер, короткий период благосостояния и счастья, а потом Фемистокл, который мог бы придать ее жизни новый смысл. Фемистокл!

Варвары забрали у нее отца, любимого, а теперь хотят отобрать и ее жизнь! И она должна на все это смотреть и бездействовать?

В ней закипали гнев и ненависть. Пока Дафна лежала на палубе, она не видела, как гребцы хватали девушек и одну за другой толкали за борт. Разбушевавшееся море тут же поглощало свою жертву.

— А золото в трюме корабля? — крикнул рулевой.

Ксеркс махнул рукой, злобно сверкнув глазами.

— Выбросьте лучше всех женщин!

Дошла очередь до греческой гетеры. Ее схватили и подняли над палубой.

— Эту не надо! — крикнул царь.

Дафна не слышала его слов. Она отчаянно отбивалась, и ей удалось вырваться из рук гребцов. Но канат хилиарха обернулся вокруг ее груди, перехватив Дафне дыхание. Гребцы испуганно отскочили. Дафна прыгнула на хилиарха, как львица, вонзила ногти ему в шею и стала давить что было силы.

Хилиарх закричал и, пытаясь освободиться, отбросил гетеру от себя. Это не помогло. Тогда он придавил женщину спиной к поручням. Она пронзительно вскрикнула, потому что в этот миг огромная волна подняла ее вверх и бросила в пучину. Хилиарх успел схватиться за поручни.

— За ней! — скомандовал великий царь. — Мне нужна эта гетера!

Желтый хитон Дафны мелькнул на гребне волны и снова скрылся в мутной воде. Никто из мужчин на палубе не решался выполнить приказ царя. Но это нужно было сделать сейчас, пока оставалась хоть малейшая надежда.

Гермонтим бросил вопросительный взгляд на царя и прыгнул в море.

Волны Посейдона то поднимали Дафну, то опускали ее. Женщина стала захлебываться, силы покинули ее, и она смирилась со своей участью.

Дафна пришла в себя, чувствуя легкое прикосновение волн к своим ногам и теплоту песка, на котором она лежала. По небу все еще мчались темные облака, но на западе уже виднелась серебряная полоска моря, освещенная солнцем, которое наконец пробилось сквозь плотную завесу дождя. Приближался вечер. Темнело.