Стервятники - читать онлайн книгу. Автор: Олег Петров cтр.№ 35

Перед работником старикан оба дня выставлял по запечатанной поллитре «Пшеничной», но сам - ни-ни. А Олег не скромничал. «Принимал на грудь» в пару приемов граммов триста, опустошал «сиротскую» миску скороварки, дочиста обгладывал мосол, отдавая должное и прочему, особенно хохляцкому «наркотику».

Когда дело было сделано, Лёнчик не только щедро расплатился сотенными бумажками, но и предложил отметить «оконцовку» в кабаке, чем Олега несколько удивил. Лёнчик был ему чужд, и Олег стал дипломатично отнекиваться. На что Лёнчик выдал многозначительную тираду: «Даю - бери, в кабак зову - иди. Не кочевряжься. Не первая встреча и не последняя.» Про «непоследнюю» даже два раза повторил, вроде бы, как со значением. Это и удивило. Улыбался, но от его улыбки у Олега неприятно захолоднуло под ложечкой. Деньги он взял, но в ресторан так и не пошел, придумал нечто удобоваримое, а что - уже и не помнит.

«Дело хозяйское», - недовольно процедил Ленчик, молча довез Олега до дома, но, затормозив у многоэтажки, положил тяжелую руку на плечо:

- Про калым у меня в другие уши не вякай. Народ, япона мать, пошел у нас завистливый. И где был - забудь.

- Уже забыл, - зло бросил Олег, покидая грязный салон задрипанного «жигуленка». На том они и распрощались.

КТО ЖЕ этот Лёнчик все-таки? Почему именно он сейчас вспомнился? Что никакой не кооператор - к маме не ходи. Крутит темные дела, хранит-оберегает в своем складе-гараже уйму дефицита, трется на «барахолке» днями. Интересное заделье, не пыльное, а доходы. Как шустро поменял свою японскую «лайбу» на немца! А тому цена - полмиллиона минимум! Подержанному! Такие деньги Олег в натуральном виде и представить не мог. Слышал, что если миллион «деревянных» сторублевками в пачках сложить - как раз полный «дипломат» получается. А представить осязаемо - не мог. Откуда все это у недалеко ушедшего по возрасту парня? Ни горбом, ни халтурками не заработать. Такое только в кино, про гангстерюг из Штатов.

А ведь и правда, подумалось Олегу, так и есть - гагстерюга самый натуральный этот Лёнчик! Только местного разлива! Из этого следует что? А следует голая, вполне логичная конкретика: ему, этому мордастому Лёнчику, Влад, поганец, «ствол» и спроворил! Точно!

Олег вспомнил, как во время «халтурки» у Ленчика тот его в свою компанию агитировал. Перехватил Олегов взгляд на коробки и ящики вдоль стен и бросил с усмешкой: бросай, братан, пролетарить в своем таксопарке, к себе возьму и будешь иметь, как здесь. Даже откинул со стеллажа в углу кусок толстого черного полиэтилена - у Олега зарябили перед глазами початые коробки с пузатыми заморскими бутылками, треугольными банками югославской ветчины, и еще бутылки с яркими нашлепками, и еще банки, и еще.

Сволочь! Заморской жратвой похвалялся, а дедка-сторожа обязал дальше квашеной капусты и местной водяры не заходить в угощениях. Проверял, гнида! А то, смотришь, гремит слесарюга ключами-железками в гараже, а меж делом коньяк импортный лакает втихушку да банки с иноземными шпротами-сардинами по карманам тырит! То-то у этого старого хрыча шаг такой бесшумный, вырастал из-за спины привидением, а глазками буровил, добро пересчитывая.

Суки! Нет, надо было тогда окурком прикинуться, посмотреть, что бы за работенку этот Лёнчик предложил. Сумки с барахлом на толкучку таскать или «семейным» слесарем - править их «ниссаны» и «тойоты», помятые и ободранные по пьянке? А может ихнему боссу понадобился личный шоферюга-механик? Дверцу открыть, «дипломатик» поднесть. С миллиончиком!..

Олег зло усмехнулся. Интересная штука жизнь! Давно ли отутюженные комсомольские райкомовцы величаво повязывали присмиревшей от торжественности момента ребятне алые галстуки и строго - первыми! - вздымали над детскими головками изнеженные ладошки в бостоновых рукавах: «К борьбе за дело Коммунистической партии - БУДЬТЕ ГОТОВЫ!». «Всегда готовы!» - оглушал ответ юных пионеров.

А как зубрили на четырнадцатилетнем пороге Устав Всесоюзного Ленинского, судорожно вбивая в память определение демократического централизма и хронологию награждения комсомола орденами! И снова строго смотрели отутюженные райкомовцы: а готов ли ты?

Чуть позже оказалось, что готов. Для Кандагара и Саланга. Только как же так вышло, что пока тысячи и тысячи, с потом и кровью, доказывали свою готовность насчет дела Коммунистической партии, отутюженные райкомовцы сменили строгие взгляды на обаятельные улыбки и, словно по взмаху некой волшебной палочки, переместились из своего почти что коммунизма прямиком в - тоже исключительно свой! - капитализм? Самые принципиальные из них публично жгли партийные и комсомольские билеты и демонстрировали пролежни между указательным и средним пальцами левой руки: да, нам приходилось вздымать правую руку в проклятой атмосфере коммунистического тоталитаризма, но левая рука в кармане ВСЕГДА была сложена в кукиш!

ПОЛКОВНИК Рябинин для капитана Писаренко - фигура практически заоблачная. Курирует уголовный розыск областного УВД, как это и положено первому заместителю начальника Управления - начальнику службы криминальной милиции.

Рябинин был личностью противоречивой. С одной стороны - сыскарь от Бога, незаурядный аналитик и съевший не одну собаку и несколько пудов соли практик. С другой - обладатель тяжелейшего характера.

Оборотная сторона личности Геннадия Петровича Рябинина проявлялась исключительно на подчиненных. Раньше Геннадий Петрович умел обуздывать свои эмоции, ибо был достаточно волевым человеком во всем, что касалось службы и любимого дитяти - уголовного розыска. Но начавшаяся уже вторая пятилетка пребывания на столь высокой должности, как кислотный дождь, гранит-кремень воли большого начальника разъедала.

Высокая должность означает и соответствующую порцию властных полномочий. Последних у первого зама начальника УВД - немеряно. А власть, как известно, это те самые медные трубы, испытание которыми выдерживают редкие человеческие особи. Другими словами, с годами процент кислоты, разъедающей характер полковника милиции Рябинина, возрастал. А дождик лил все гуще, потому как, чем выше служебное положение, тем больше вокруг желающих излить на голову обладателя данного положения водопады. Как дифирамбов, так и помоев. Содержание кислотной составляющей росло в обоих потоках.

Катализатором этого процесса, увы, было то обстоятельство, что Геннадий Петрович, имея службу крайне напряженную и неблагодарную, какой, собственно говоря, является вся милицейская работа, с годами все чаще стал искать отдушину от служебного напряга в извечном русском народном средстве. За стаканом Геннадий Петрович тянулся все чаще. Ситуация усугублялась еще и тем, что к тихим пьяницам-алкоголикам Рябинин не относился.

Нет, он не устраивал дебоши, терроризируя домочадцев. По определению, прослужив почти всю сознательную жизнь в милиции, Геннадий Петрович не мог встать в ряды «кухонных разбойников». Алкогольная ярость целиком и полностью реализовывалась одновекторно: не дурмана ради, а пользы правоохранительной деятельности для. В общем, во хмелю, источник которого чаще всего таился в служебном сейфе, пропитавшемся коньячным духом, полковник Рябинин не линял к родным пенатам, не устраивался кемарить на уютном диванчике в крошечной комнатке отдыха позади служебного кабинета, а начинал развивать самую активную служебную деятельность.